Нож разведчика

Нож армейский образца 1940 года (Нож разведчика, НР-40, НА-40) — уставная модель боевого ножа, использовавшаяся в армии Советского Союза и ряда стран Варшавского договора с 1940 по 1960-е годы. Индекс ГРАУ: 6Х6 (НА-40), 6Х7 (НР-40).

История создания

В начале-середине 1930-х годов в РСФСР ужесточилось законодательство в отношении оборота холодного оружия, в Уголовном кодексе появился прямой запрет на изготовление, хранение, сбыт и ношение финских ножей. В то же самое время сотрудники НКВД в качестве специального средства получают с 1935 года финский нож (в некоторых документах «нож норвежского» или «шведского типа»), изготовляемый в нескольких разновидностях заводом «Труд» (ранее фабрика промышленника Кондратова) в посёлке Вача Нижегородской области. Основой «ножа НКВД» послужила копия шведского ножа производства P. Holmberg, попавшая под запрет как «финский нож». Для ножа были характерны либо прямой обух, либо обух с характерным скосом — «щучкой», долы, и финский тип головки рукояти. Отличительной деталью от финского пуукко была развитая изогнутая гарда, часто S-образная. Перед гардой на клинке оставлялась незаточенная пята, для перенесения в некоторых хватах указательного пальца на клинок. Рукоять изготавливалась из карболита. Нож официально не состоял на вооружении, а выдавался как вещевое довольствие. С 1930-х до конца 1970-х годов завод «Труд» выполнил не менее 6 крупных заказов на подобные ножи.

Советско-финская война выявила недостатки в вооружении Красной Армии. Помимо прочих выводов, в 1940 году были пересмотрены образцы уставного холодного оружия, в частности, принят на вооружение новый армейский нож.

В качестве предполагаемых прототипов советского армейского ножа называются:

• финский форменный штык-нож образца 1919 года, разработанный художником Аксели Галлен-Каллелой и выпускавшийся компанией Fiskars — эклектичная модель, сочетающая клинок с понижением линии обуха, долами и развитой пятой, крупную S-образную гарду, сабельную рукоять с металлической спинкой, цельнометаллические ножны, повторяющие изгиб ножен пуукко, крупную кисть темляка, заимствованную с длинноклинкового оружия;
• финские скаутские ножи (partiopuukko) — ножи, разработанные для организаций бойскаутов разных стран, с явными признаками американских традиций — двусторонним (реже односторонним) упором гарды, клинком преимущественно со скосом обуха, узким или широким долом. Скаутские модели, приобретаемые на личные средства, пользовались определённой популярностью среди солдат регулярной финской армии и представителей добровольческих организаций.

Ни одна из моделей не может быть названа непосредственным прямым прародителем НР-40, хотя все элементы ножа, конструкция и технология его изготовления легко узнаваемы в прототипах.

Характеристики

Характеристики армейского ножа образца 1940 года
Общая длина ножа, мм	263
Длина клинка, мм	152
Наибольшая ширина клинка, мм	22
Наибольшая толщина обуха, мм	2,6
Материал клинка	Сталь У7
Материал рукояти	Дерево
Способ крепления клинка в рукояти	Всадной сквозной монтаж с расклёпыванием хвостовика

Клинок со скосом обуха («щучка», клип-пойнт), спуски занимают около половины ширины клинка, перед гардой выраженная пята для перенесения указательного пальца на клинок. Наиболее характерной особенностью ножа разведчика является S-образное перекрестие гарды, имеющее нетрадиционный изгиб: со стороны лезвия упор гарды загибается не в сторону рукояти, а наоборот к клинку. Такая необычная «перевёрнутая» гарда обусловлена исключительно боевой направленностью ножа: основными хватами считались прямой перевёрнутый с направлением лезвия вверх (для ударов снизу-вверх в область живота и подреберья), либо обратный (для ударов сверху-вниз в область шеи). В обоих хватах нож лежит в руке «перевёрнуто» относительно обычного традиционного положения ножа, поэтому и гарда получила соответствующий изгиб. Рукоять и ножны выполнялись из дерева и окрашивались в чёрный цвет (для избежания демаскирования при ночных операциях), однако клинок воронению и покрытиям не подвергался. Носить нож рекомендовалось на поясном ремне с левой стороны под углом 30°, рукоятью вправо.

Производство

Выпуск НР-40 был налажен на заводе «Труд» в посёлке Вача и на Златоустовском инструментальном заводе-комбинате № 259 им. В. И. Ленина (ЗиК). Подавляющее большинство от общего количества армейских ножей произведено в Златоусте. Пик производства в военное время пришёлся на 1942—1943 годы.

В 1942 году на златоустовском заводе произведено армейских ножей: 261000 штук, в 1943 году — 388000 штук (из них в первом полугодии — 271000, во втором — 117000 штук).

Кроме серийного заводского производства была распространена практика заказа ножей на кустарных предприятиях и изготовление во фронтовых мастерских и в трудовых артелях. В ход шло любое железо, включая старые гвозди и консервные банки. В связи с этим, известны многочисленные виды ножей, внешне напоминающих уставной армейский нож образца 1940 года, но отличавшихся конструктивно и применяемыми материалами. По воспоминаниям солдат, кустарные клинки легко сгибались и их приходилось выпрямлять на камне прикладом винтовки или автомата.

Также часто производились кустарные модификации и украшения уставного ножа. Особо популярной была замена цельной деревянной рукояти на наборную из разных материалов, например из плексигласа.

В настоящее время точную копию легендарного ножа производят на Златоустовской оружейной фабрике, именно так сейчас называется ЗиК.

Применение

Принятие на вооружение ножа образца 1940 года вызвано появлением в войсках относительно коротких образцов стрелкового автоматического оружия (в первую очередь пистолетов-пулемётов), у которых не предусмотрено крепление штыка к стволу. Армейский нож выдавался автоматчикам Красной Армии, поэтому иногда нож называют «ножом автоматчика».

Приёмы работы «коротким финским, или норвежским ножом» добавлены в боевую систему самбо В. П. Волковым в 1940 году. К 1941 году действия ножом входят в «Руководство по подготовке к рукопашному бою Красной Армии». Наиболее богатой и проработанной системой применения боевых ножей стала разработанная Н. Н. Симкиным и Московским институтом физкультуры система ближнего боя, опубликованная в брошюре «Ближний бой» (М.: «Физкультура и спорт», 1944).

Нож, как и огнестрельное оружие, заносился в книжку красноармейца.

Нож разведчика и его разновидности и копии часто служили подарочным и наградным оружием, на клинке гравировались соответствующие надписи.

Нож разведчика был удачным и вполне современным для своего времени оружием, с ним связаны многочисленные легенды, преувеличивающие его боевые качества.

«Чёрные ножи»

В 1943 году всему составу Уральского добровольческого танкового корпуса, оснащённого оружием и техникой, изготовленной на взносы трудящихся Свердловской, Челябинской и Молотовской (Пермской) областей, от рядового до командира рабочие Златоустовского инструментального комбината в подарок для всех земляков-уральцев — воинов нового корпуса изготовили «ножи финского типа» с чёрной рукоятью из эбонита, ножнами и металлическими частями прибора. Согласно описанию, это были фактически армейские ножи образца 1940 года. Немецкие разведчики сразу обратили внимание на нестандартное холодное оружие танкистов, и Уральский танковый корпус начали именовать «Шварцмессер дивизион» — «дивизия Чёрных ножей». Знаменитый «Шварцмессер» есть нож-легенда Великой Отечественной войны. Черные ножи уральцев находились в экспозициях многих краеведческих музеев (от школьных до областных), воспеты в песнях. В легендах рассказывается об особом качестве и сверхсвойствах «черных ножей».

Последующие модификации

На основе армейского ножа образца 1940 года был создан нож разведчика «Вишня» образца 1943 года, отличающийся пластиковой симметричной рукоятью.

В 1950-е годы армейский нож послужил базой для разработки штык-ножа к экспериментальному автомату Коробова.

В Польше на базе советского армейского ножа образца 1940 года был создан штурмовой нож образца 1955 года (польск. nóż szturmowy wz.55), отличавшийся креплением клинка к рукояти на двух заклёпках и металлическими ножнами.

Югославский боевой нож образца 1951 года (М1951) отличала симметричная со сторон спинки и брюшка форма рукояти, на боковые поверхности которой нанесена глубокая нарезка для предотвращения проскальзывания в ладони. Клинок в сравнении с советским прототипом имел чуть большую толщину. Нож использовался с автоматом М56 до появления штыка.

В Чехословакии фирма Миков (Mikov) выпускала несколько вариантов боевого ножа V07 (Útočný nůž vz. V07), использовавшегося в чехословацкой армии с 1950-х годов до 1975 года. От советского прототипа нож отличался чуть более «вздёрнутой» формой скоса обуха, прямой гардой и более плоской рукоятью. Нож носился в оригинальных кожаных ножнах.

Стреляющие ножи разведчика

В результате опытных разработок 1960-х годов на вооружение Советской Армии ВС СССР было принято два образца огнестрельных ножей, в рукоять которых помещался короткий стволик и спусковой механизм. Стрельба производилась в положении «клинком к себе».

НРС (нож разведчика специальный, Индекс ГРАУ — 6П25) разработан под бесшумный патрон СП-3, калибра 7,62 мм в ЦНИИТочМаш ещё в 60-х, имел пулю ПС от 7,62-мм автоматного патрона образца 1943 года, а также размещённый в гильзе между пулей и пороховым зарядом телескопический поршень-толкатель. После выстрела поршень, передав пуле необходимый импульс, тормозился на скосах гильзы, тем самым отсекая пороховые газы и не создавая звука и пламени при выстреле. Нож НРС имеет пластиковую рукоять зелёного цвета, металлическую гарду, прямой клинок длиной 160 и шириной 30 мм, со «щучкой» (скосом обуха) и пилой, нарезанной на обухе.

Нож НРС-2 (Индекс ГРАУ — 6П32) отличается от НРС копьеобразной формой клинка и стреляющим механизмом под патрон бесшумной стрельбы СП-4.

Ножи предназначаются для разведывательных подразделений воздушно-десантных войск и морской пехоты.

Современные хозяйственно-бытовые образцы

Армейский нож образца 1940 года является в настоящий момент коммерчески привлекательным брендом, служа основой большому числу современных ножей, среди которых:

• Нож «Полевой», Союзспецоснащение (ССО, Спецоснащение)
• Нож НР-2000 (Нож разведчика 2000), ООО ЗСН САРО, г. Ворсма
• Нож «Гюрза», ООО ЗСН САРО, г. Ворсма
• Нож «Спецназ» А. Титов, г. Ворсма
• Нож «Штрафбат», АиР, г. Златоуст
• Нож «Таран», OOO ПП «Кизляр»

Интересные факты

• В книге Ф. Дж. Стифенса «Боевые ножи» (Fighting knives, 1980) советский армейский нож образца 1940 года назван «армянским боевым ножом» (нем. Armenisches Kampfmesser Modell 1940), а о значении аббревиатуры ЗиК на клейме изготовителя высказано предположение, что это «Златоустовская Индустрия, Кавказ».

На самом деле: «ЗиК» («Златоустовский Инструментальный Комбинат») — такое клеймо ставили на изделия ООО «Златгравюра» в 1930-40е годы.

См. также

• Стропорез
• Подводный нож

Литература

• Журнал «Прорез». — 2000. — № 3.
• Журнал «Ножъ». — 2005. — № 8.
• Кулинский А. Н. Русское холодное оружие XVII—XX вв. В 2 тт. — СПб.: «Атлант», 2001. — ISBN 5-901555-03-1, ISBN 5-901555-05-8, ISBN 5-901555-04-X.
• Марьянко А. А., Мак А. А. Армейский короткий клинок XX века: на земле, в небесах и на море. — СПб.: «МАК», 2007. — 400 с. — ISBN 978-5-9900901-1-8.
• [nesusvet.narod.ru/txt/knife/volkov_priemy_raboty_finskim_nozhom.htm Волков В. П. Основные приемы работы коротким финским или норвежским ножом]. Курс самозащиты без оружия «Самбо». Под ред. Зобова Н С. и Станкевича А. Л. Учебное пособие для школ НКВД. — М., 1940
• Лопарев С. [www.sb.by/specnaz/legendarnoe-oruzhie/article/diviziya-chernykh-nozhey.html Дивизия черных ножей] (рус.). Журнал специального назначения «Спецназ» (20 мая 2013). Проверено 30 января 2016.
• Шунков В. Нож армейский «НА-40»/«НР-40» образца 1940 г. // Холодное оружие России: полная энциклопедия. — Москва: Эксмо, 2014. — С. 14. — 352 с. — (Подарочные издания. Оружие). — ISBN 978-5-699-60709-9.

Ссылки

• [www.dogswar.ru/ammynica-i-snariajen/56-ammyniciia-i-snariajenie/3836-noj-razvedchika-stre.html Нож разведчика стреляющий 6П25 НРС и НРС-2]. DogsWar.ru. Проверено 16 марта 2011. [www.webcitation.org/65IEKUACX Архивировано из первоисточника 8 февраля 2012].
• [www.savash-az.com/phpbb/viewtopic.php?t=365 Украшенный армейский нож] обсуждение на форуме военно-исторического сайта САВАШ.
• [altnet.ru/~military/?holod/s1296_42.htm Армейские ножи стран Восточной Европы. Вячеслав Артеменко.]

Отрывок, характеризующий Нож разведчика

– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.