Нокс, Франклин Уильям

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Франклин Уильям Нокс
William Franklin Knox<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Министр военно-морских сил США
 
Рождение: 1 января 1874(1874-01-01)
Бостон, Массачусетс, США
Смерть: 28 апреля 1944(1944-04-28) (70 лет)
Вашингтон, США
Супруга: англ. Annie Reed Knox
Образование: Алма-колледж (1898), бакалавр
 
Военная служба
Годы службы: 1898-1944
Звание: майор

Франклин Уильям Нокс (англ. William Franklin Knox, в США распространено имя «Фрэнк», Frank; 1 января 1874, Буффало28 апреля 1944, Вашингтон) — американский газетный редактор и издатель, кандидат в вице-президенты от Республиканской партии США, секретарь военно-морских сил США (англ. United States Secretary of the Navy) во время большей части Второй мировой войны.





Биография

Уильям Франклин Нокс родился в Бостоне, штат Массачусетс. Его родители были канады, отец из Нью-Брансуик и мать из Шарлоттаун[1]. Когда ему было девять лет, семья переехала в Гранд-Рапидс, штат Мичиган, где отец управлял продуктовым магазином. Учился в Алма-колледж (англ. Alma College), получив степень бакалавра.

Во время испано-американской войны вступил в армию и служил на Кубе с Мужественными Всадниками[2].

После войны, Нокс стал газетным репортёром в Гранд-Рапидс. Изменил своё имя на Фрэнк в 1900 году. В 1912 году стал основателем и редактором газеты (англ. New Hampshire Union Leader), поддерживает Теодора Рузвельта. Вступил в Республиканскую партию.

Во время Первой мировой войны, Нокс был сторонником американской военной готовности, а затем и участия в войне. Когда США объявили войну Германии, он вернулся в армию. Дослужился до звания майора в должности артиллерийского офицера во Франции. После войны вернулся в газетный бизнес.

В 1930 году Фрэнк Нокс стал издателем и совладельцем Chicago Daily News.

В 1936 году на выборах являлся кандидатом от республиканцев на пост вице-президента, кандидатом в президенты был Альф Лэндон. Выборы оба проиграли.

Во время Второй мировой войны, Нокс снова был сторонником боеготовности. В июле 1940 года он стал секретарём (должность приравненная к министру) военно-морского флота США назначением демократического президента Франклина Делано Рузвельта, который стремился создать двухпартийную поддержку его внешней и внутренней политики после поражения Франции.

Как секретарь, Фрэнк Нокс осуществлял план Рузвельта по расширению флота, способного воевать как в Атлантическом так и в Тихом океанах. Он много путешествовал, с целью проверки повышения боеспособности флота.

После серии сердечных приступов, военно-морской секретарь Нокс умер 28 апреля 1944 года в своём офисе. Он был похоронен на 1 мая 1944 года в Арлингтонском национальном кладбище со всеми воинскими почестями[3].

Память

Эсминец типа «Гиринг» Фрэнк Нокс DD-742 (англ. USS Frank Knox DD-742), названный в его честь, был введён в эксплуатацию в декабре 1944 года.[4][5]

Напишите отзыв о статье "Нокс, Франклин Уильям"

Примечания

  1. J. Ernest Kerr, Imprint of the Maritimes, 1959, Boston: Christopher Publishing, p. 123 (англ.)
  2. "Who is Frank Knox?", Harvard University. (англ.)
  3. "William Franklin 'Frank' Knox", Arlington National Cemetery. (англ.)
  4. "Frank Knox (1874-1944)", Online Library of Selected Images, NHC. (англ.)
  5. "USS Frank Knox", USN Ships, NHC. (англ.)

Ссылки и литература

  • [www.hrono.ru/biograf/bio_n/noks_fu.php Нокс, Франклин Уильям] на проекте [www.hrono.ru/ Хронос]

Отрывок, характеризующий Нокс, Франклин Уильям

Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.