Лофтс, Нора

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Нора Лофтс»)
Перейти к: навигация, поиск

Нора Лофтс (урожденная Нора Робинсон) (англ. Norah Lofts; 27 августа 1904, Шипдхем, графство Норфолк, Англия — 10 сентября 1983, Бери-Сент-Эдмундс) — британская писательница.





Биография

Окончила колледж в Норвиче и работала учительницей.

Творчество

Нора Лофтс — одна из самых популярных британских писателей XX-го века. Автор, специализирующийся на исторической беллетристике, кроме того, она также писала детективы, научно-популярные повести и рассказы. Многие из еë романов, в том числе трилогия «Суффолк» (Suffolk Trilogy), повествуют о жизни членов одной семьи, рассказывают историю конкретного дома и его обитателей.

За 50 лет своей творческой деятельности опубликовала более пятидесяти исторических романов, в основном, об эпохе XVI—XVII веков. Большинство еë исторических произведений можно разделить на две основные категории: биографические романы о королевах, в том числе, Анне Болейн, Изабелле I Кастильской, Екатерине Арагонской, Элеоноре (Алиеноре) Аквитанской и др. и романы про исторические события в Восточной Англии, действие которых происходит вокруг вымышленного города Бейлдона.

О своих книгах она говорила так:
«Я пишу об обычных людях со всеми их достоинствами и недостатками, с их страстями и желаниями; о всех тех, кому сопутствовала удача в прошлой жизни

Избранная библиография

Наиболее известны еë книги:

  • трилогия «Суффолк» и др.

Несколько еë романов были экранизированы, в 1947 г. — фильм «Jassy» (с актрисой Маргарет Локвуд в главной роли), в 1950 г. — фильм «Guilt Is My Shadow» (по произведению «You’re Best Alone»), по роману «The Devil’s Own» снят фильм «The Witches» (1966).

Использовала псевдонимы — Джульет Эстли (Juliet Astley) и Пит Куртис (Peter Curtis).

Нора Лофтс умерла в 1983 году, войдя в английскую литературу собственным неповторимым стилем.

Награды и премии

В 1979 году за свою историческую прозу Нора Лофтс была удостоена премии имени другой известнейшей исторической писательницы — Джорджетт Хейер.

Напишите отзыв о статье "Лофтс, Нора"

Ссылки

  • [www.goodreads.com/author/show/195727.Norah_Lofts Norah Lofts]

Отрывок, характеризующий Лофтс, Нора

– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.


На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.