Чогьял Намкай Норбу
Поделись знанием:
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
(перенаправлено с «Норбу, Намкхай»)
| Намкай Норбу Ринпоче | |
 Намкай Норбу Ринпоче, 2006 | |
| Религия: | |
|---|---|
| Течение: | |
| Титул: | |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Страна: | |
Чогья́л Намка́й Но́рбу Ринпо́че (также Намка́й Но́рбу, 8 декабря 1938) — тибетский учитель Дзогчена, активно распространяющий буддийское учение Дзогчен по всему миру, в частности в Италии, России, Латинской Америке, Австралии, США, Украине, Белоруссии, государствах Прибалтики.
Намкай Норбу родился в Восточном Тибете, в Дерге, провинция Кхам.
В возрасте трёх лет в нём признали воплощение великого учителя Дзогчен, Адзома Другпа. Также в нем распознали воплощение Кунчен Пема Карпо и Шабдрунг Нгаванг Намгьяла, фактически главы традиции Друкпа Кагью в Бутане. Намкхай Норбу получил полноценное образование, соответствующее рангу тулку, и передачи от многих тибетских учителей. После оккупации Тибета Китаем эмигрировал в Индию. Итальянский профессор Дж. Туччи пригласил его в Рим для работы в Восточном институте. В 1964 году Намхай Норбу получил должность профессора тибетского и монгольского языка и литературы Института востоковедения Неаполитанского университета.
В настоящее время Намкай Норбу живет в Венесуэле на острове Маргарита.
Намкай Норбу Ринпоче проводит по всему миру многочисленные семинары по учению Дзогчен. В 1971 году учредил Международное Общество Дзогчен, деятельность которого объединяет в настоящий момент тысячи практикующих в дзогчен-общинах[1].
Сочинения Намкая Норбу
Намкай Норбу написал десятки книг, которые были переведены на множество языков мира, в том числе и на русский.
- [dzog-chen.com/library/dzgch_zen.html Дзогчен и дзэн] // Гаруда. 1996. № 1.
- [dzog-chen.com/library/selfperfect.html Дзогчен — состояние самосовершенства] / пер. с итал. на англ. Дж. Шейна, пер. с англ. Ф. Маликовой. — СПб.: Шанг-Шунг, 2001. — ISBN 5-87885-007-9
- Драгоценное Зеркало древней истории Шанг-Шунга и Тибета / пер. с тиб. В. Батарова. — М.: Шечен, 2008. — ISBN 5-93980-019-X
- Друнг, дэу и бон / пер. с тиб. на итал. А. Клементе, пер. с итал. на англ. Э. Лукьяновича, пер. с англ. Ф. Маликовой, Т. Савицкой, Е. Антоновой. — М: Либрис, 1997.
- [dzog-chen.com/library/zerkalo.htm Зеркало Великого Совершенства] / пер. с англ. Ф. Маликовой, К. Шилова. — СПб.: Сангелинг, 1998.
- [dzog-chen.com/library/yogasna.html Йога сновидений и практика естественного света] / пер. с англ. Ф. Маликовой. — М.: Шанг-Шунг; Уддияна, 2003. — ISBN 5-94121-017-5
- [www.dzogchen.ru/teacher/books/Cristall-web.pdf Кристалл и путь света] / пер. с англ. Ф. Маликовой. — СПб: Уддияна, 2007. — ISBN 978-5-94121-036-7
- Dzogchen Teachings. — New York: Snow Lion, 2006. — ISBN 1-55939-243-6
- Primordial Experience: An Introduction to Rdzogs-Chen Meditation. — Boston; London: Shambhala, 1987. — ISBN 0-87773-372-4
- Yantra Yoga: The Tibetan Yoga of Movement. — New York: Snow Lion, 2008. — ISBN 1-55939-308-4
Напишите отзыв о статье "Чогьял Намкай Норбу"
Примечания
- ↑ [www.dzogchen.it/ Merigar. The International Dzogchen Community].
Ссылки
- [www.dzogchen.it «Merigar» — The International Dzogchen Community] (англ.) (итал.)
- [rinchenling.ru Московская Дзогчен-община «Ринченлинг»]
- [kunsangar.org/spb/ Санкт-Петербургская Дзогчен-община «Сангьелинг»]
- [dzogchen.tomsk.ru/ Томская Дзогчен-община]
- [sites.google.com/site/nnovdc/ Нижегородская Дзогчен-община]
- [dzogchenvolga.ru/ Волгоградская Дзогчен-община]
- [www.nydzogchen.com/chogyal-namkhai-norbu/ Биография Намкхая Норбу на сайте Дзогчен-общины Нью-Йорка] (англ.)
- [www.fudomouth.net/rhizome/nnawareness.htm «The Mirror: Advice on the Presence of Awareness»] — эссе Намкхая Норбу о наиболее важных аспектах практики Дзогчена (англ.)
| |||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Чогьял Намкай Норбу
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
