Норделос, Махил
Поделись знанием:
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
| Махил Норделос | |
| нидерл. Machiel Noordeloos | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Страна: |
Нидерланды |
| Научная сфера: | |
| Систематик живой природы | ||
|
Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Noordel.».
[www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=24143-1 Персональная страница] на сайте IPNI
| ||
Махил Эверт Норделос (нидерл. Machiel Evert Noordeloos; род. 1949) — нидерландский миколог, специалист по энтоломам.
Содержание
Биография
Махил Эверт Норднлос родился 16 апреля 1949 года в Гааге. В 1967 году поступил в Лейденский университет, где учился у миколога Корнелиса Баса. В 1975 году Норделос окончил Лейденский университет и стал готовить диссертацию, посвящённую географическому распространению и систематике рода Энтолома в Европе. В 1981 году ему была присвоена степень доктора философии. С 1987 по 1991 Махил был главой департамента микологии Службы по охране растений в Вагенингене. В 1991 году он вернулся в Гербарий Лейденского университета. Также Махил является редактором журнала Coolia и главным редактором журнала Persoonia. В 2009 году Махил Норделос стал обладателем медали Клузиуса.
Махил является автором нескольких важных монографий по микологии. Среди них несколько региональных монографий рода Энтолома, монография негниючников и близких родов, монографии меланолеук, навозников и млечников.
Некоторые научные публикации
- Noordeloos, M.E. (1987). Entoloma (Agaricales) in Europe. Synopsis and keys to all species and a monograph of the subgenera Trichopilus, Inocephalus, Alboleptonia, Leptonia, Paraleptonia, and Omphaliopsis. Beihefte zur Nova Hedwigia 91: 419 pp.
- Noordeloos, M.E. (1988). Entoloma in North America. In W. Jülich [ed.], Cryptogamic Studies 2: 164 pp.
- Bas, C.; Kuyper, T.W.; Noordeloos, M.E.; Vellinga, E.C. [eds] (1988). Flora Agaricina Neerlandica. [A. General Part. B. Special Part: Entolomataceae vol. 1]. 182 pp. Rotterdam; A.A. Balkema.
- Bas, C.; Kuyper, T.W.; Noordeloos, M.E.; Vellinga, E.C. [eds] (1990). Flora Agaricina Neerlandica. [A. General Part. B. Special Part: Entolomataceae vol. 1]. 137 pp. Rotterdam; A.A. Balkema.
- Noordeloos, M.E. (1992). Entoloma s.l.. Fungi Europaei vol. 5. 760 pp. Saronno, Italy; Giovanna Biella.
- Uljé, C.B.; Noordeloos, M.E. (1993). Studies in Coprinus III – Coprinus section Veliformes. Subdivision and revision of subsection Nivei emend. Persoonia 15 (3): 257-301.
- Antonín, V.; Noordeloos, M.E. (1993). Monograph of Marasmius, Collybia and Related Genera in Europe. Part 1: Marasmius, Setulipes and Marasmiellus. Libri Botanici vol. 8. 229 pp. Eching, Germany; IHW-Verlag.
Грибы, названные в честь М. Норделоса
- Entoloma machielii de Meijer, 2009
- Entoloma noordeloosi Hauskn., 1999
Напишите отзыв о статье "Норделос, Махил"
Ссылки
- [www.entoloma.nl/html/overmijeng.html About Machiel Noordeloos]. entoloma.nl
- [nhn.leidenuniv.nl/index.php/nhn/institute/personnel/chiel_noordeloos/ Machiel Evert Noordeloos]. Nationaal Herbarium Nederland. Universitat Leiden.
|
Это заготовка статьи об учёном-биологе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Норделос, Махил
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
