Норейка, Лаймонас

Лаймонас Норейка
Laimonas Noreika
Дата рождения:	27 ноября 1926(1926-11-27)
Место рождения:	Ионишкис, Литва
Дата смерти:	31 мая 2007(2007-05-31) (80 лет)
Место смерти:	Вильнюс, Литва
Гражданство:	СССР СССР Литва Литва
Профессия:	актёр
Награды:	Заслуженный артист Литовской ССР (1973) Народный артист Литовской ССР (1986), Заслуженный деятель искусств Литовской ССР (1976)

Ла́ймонас Норейка (лит. Laimonas Noreika; 27 ноября 1926, Йонишкис — 31 мая 2007, Вильнюс) — литовский актёр и чтец; Народный артист Литовской ССР (1986).

Биография

Закончил гимназию в городе Шяуляй. С 1944 года — в труппе Вильнюсского драматического театра. Окончил двухгодичную театральную школу при Шауляйском драматическом театре, в 1952 году — Государственный институт театрального искусства имени А. Луначарского в Москве.

Снимался в кино с 1947 года. В 1952—1959 годах — актёр Каунасского театра музыкальной драмы, в 1959—1963 годах — Каунасского драматического театра, в 1963—1998 — Государственного академического театра драмы Литовской ССР в Вильнюсе. В 1984—1996 преподавал в Литовской национальной консерватории.

С 1964 года выступал с чтением поэтических программ из стихов Адама Мицкевича, Симонаса Даукантаса, Винцаса Миколайтиса-Путинаса, Юстинаса Марцинкявичюса, Марцелиюса Мартинайтиса и других. Выпустил книгу эссе «Дневники актёра» (лит. Aktoriaus dienoraščiai).

С 1973 года — Заслуженный артист Литовской ССР, с 1976 года — Заслуженный деятель искусств Литовской ССР, с 1986 года — Народный артист Литовской ССР, лауреат Национальной премии литературы и искусств Литвы (1993). В 1988—1991 годах — член вильнюсской группы Саюдиса.

Роли

Театр

• «Король Лир» Шекспира — Лир
• «Три сестры» А. П. Чехова — Прозоров
• «Вишнёвый сад» А. П. Чехова — Гаев

Фильмография

• 1947 — Марите — Юозас
• 1965 — Никто не хотел умирать — «святой» Юозапас (озвучивание — Ефим Копелян)
• 1966 — Лестница в небо — Алексис, зам. редактора
• 1967 — Подвиг Фархада — генерал Хофман
• 1968 — Моабитская тетрадь — Розенберг
• 1968 — Белые тучи — Андреев
• 1968 — Мёртвый сезон — Николс
• 1968 — Чувства — филолог
• 1968 — Один шанс из тысячи 
• 1969 — Повесть о чекисте — Николай Крафт
• 1969 — Эксперимент доктора Абста — Абст
• 1969 — Тройная проверка — полковник Гамов
• 1970 — Миссия в Кабуле — Генри Флетчер, посол Великобритании
• 1970 — Тяжелый колос — Павел Заречный
• 1970 — Счастье Анны — Кирилл, муж Анны
• 1970-1972 — Руины стреляют… — Бушман
• 1971 — Остров сокровищ — доктор Ливси
• 1971 — Вся королевская рать — Лоудан
• 1972 — Схватка — инженер Груббе
• 1972 — Последний форт — Генрих Кнапке
• 1972 — Мальчишки — народ хороший — Николай Васильевич, тренер по боксу
• 1973 — Открытая книга — Володя Лукашевич
• 1974 — Последний день зимы — Стяпас Илгунас
• 1974 — Земные и небесные приключения — отец Гали
• 1974—1977 — Хождение по мукам — старик-француз (озвучивание — Александр Белявский)
• 1975 — Стоянка три часа — Йонас Будрис
• 1976 — Потерянный кров — Миколас Джюгас
• 1977 — За пять секунд до катастрофы — Поль Рот
• 1978 — Лицо на мишени — лорд Мэривейл
• 1978 — Стеклянные бусы — Григорий Иванович, отец
• 1979 — Санта Эсперанса — Фелисандо
• 1979 — За стеклянной дверью 
• 1981 — Факт — Джанас
• 1981 — Ответный ход — контр-адмирал Губанов (озвучивание — Феликс Яворский)
• 1981 — 20 декабря — Андрей Эссен
• 1982 — Две главы из семейной хроники
• 1983 — Аукцион — фон Риттер
• 1983 — Этот фантастический мир. Выпуск 8
• 1985 — Контракт века — Василий Журавлёв, торговый представитель СССР в ФРГ (озвучание — Игорь Ефимов)
• 1987 — Визит к Минотавру — Лев Поляков (озвучивание — Юрий Пузырёв)
• 1989 — Стук в дверь — Гололобов
• 1991 — Гангстеры в океане
• 2007 — Война и мир — граф Кирилл Владимирович Безухов

Ссылки

• [proekt-wms.narod.ru/zvezd/noreika.htm Информация о Лаймонасе Норейке]
• [www.teatrosajunga.lt/index.php?id=68&pg=.000001847.000002679&kid=1&tev=2679 Laimonas Noreika] (лит.)
• [www.bernardinai.lt/index.php?url=articles/63040 Mirė aktorius Laimonas Noreika]  (лит.)

Отрывок, характеризующий Норейка, Лаймонас

Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.