Нормативистская школа права

Нормативистская школа права — направление в теории и философии права, представители которого рассматривают право как единую систему норм и стремятся исследовать эту систему саму по себе. Данная теория наиболее логически завершенную форму получила в 20 веке. Основоположником этой теории является Г. Кельзен. Кельзен предлагал рассматривать право как иерархическую систему норм, каждая из которых имеет в качестве своего основания действительности вышестоящую норму. Конечным основанием действительности нормативной системы является основная(суверенная) норма, уполномочивающая на установление первой конституции тех, кто её создал после последней революции. Свою теорию Кельзен называл «Чистым учением о праве» (нем. Reine Rechtslehre). «Чистота» теории Кельзена заключается в устранении из юридической науки всего «метаюридического», в первую очередь политико-идеологических положений, а также элементов социологии, психологии и политической теории.

Ссылки

1. Хропанюк В.Н. Теория государства и права.- М.: Омега Л. - 2008 - с.174

Отрывок, характеризующий Нормативистская школа права

Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом: