Норма (опера)

Опера

Норма
Джулия Гризи в роли Нормы
Источник сюжета	Драма «Норма, или Детоубийство» Александра Суме
Место первой постановки	Милан, Ла Скала

Но́рма (итал. Norma) — лирическая трагедия в двух актах итальянского композитора Винченцо Беллини. Итальянское либретто Феличе Романи по трагедии Александра Суме (Alexandre Soumet) «Норма, или Детоубийство» («Norma, ossia L’infanticidio»).

Премьера состоялась в Милане в театре Ла Скала 26 декабря 1831 года.

Является превосходным образцом традиции бельканто. Заглавная партия — одна из самых трудных в репертуаре сопрано. Она была написана для Джудитты Пасты, на принадлежащей ей вилле. Она же впервые спела Амину в «Сомнамбуле». Признанной исполнительницей партии Нормы является Зинка Миланова. Самой знаменитой Нормой XX века была Мария Каллас. Самая знаменитая (из существующих) видеозаписей — Античный театр Оранж (20 июля 1974 года), в партии Нормы — Монтсеррат Кабалье.

Действующие лица

Поллион, римский проконсул	тенор
Оровезо, верховный друид	бас
Норма, дочь Оровезо, верховная жрица кельтов	сопрано
Адальджиза, жрица при идоле Ирминсула	меццо-сопрано
Клотильда, наперсница Нормы	меццо-сопрано
Флавий, центурион, друг Поллиона	тенор
Друиды, барды, ваты, жрицы, галльские воины. Действие происходит в покоренной римлянами Галлии

Либретто

Акт первый

Картина первая. Священная роща друидов

В рощу приходят друиды во главе с верховным жрецом Оровезо. Он просит богов благословить народ на войну против римлян и помочь Галлии сбросить ненавистное иго угнетателей. После ухода священников в роще появляется римский проконсул Поллион со своим центурионом Флавием. Поллион признается другу, что разлюбил верховную жрицу, дочь верховного друида Норму, которая ради него изменила своей религии, нарушила обет целомудрия и родила двух сыновей. Теперь сердцем Поллиона завладела молодая жрица Адальжиза, которую он недавно видел в храме. Заслышав звуки труб, созывающие кельтов к священному камню, римляне уходят. Торжественно входят жрецы и жрицы. Норма поднимается на помост для приношения жертвы богам. Во всеуслышание она обращается к богам и предсказывает падение власти римлян — такова воля богов (каватина «Casta Diva»). Перед священным камнем склоняются друиды. Все уходят. Остается Адальжиза. Она молит богов дать ей силы забыть Поллиона, которого она заметила в храме. Тем временем возвращаются Поллион и Флавий. Поллион клянется Адальжизе в любви и предлагает уехать с ним в Рим. Адальжиза в смятении, но поняв, что любит Поллион и ради этой любви готова отречься от служения в храме, чтобы быть счастливой, соглашается.

Картина вторая. Покои верховной жрицы

Норма в глубокой скорби. Она делится опасениями со своей подругой Клотильдой. Поллион собирается покинуть страну , так как возвращается в Рим, хотя почему-то утаил от нее это. Норма догадалась, что Поллион оставил её ради другой, но имени своей соперницы не знает. Входит Адальжиза. Она признается Норме в преступной любви к Поллиону, кается в том, что ради него готова нарушить обет целомудрия. Норма, сознавая, что она сама первая совершила такое же преступление, готова простить Адальжизу, и просит назвать имя того, кого она полюбила. Входит Поллион. Адальжиза указывает на него. Он в смятении, но объявляет Норме, что между ними все кончено и хочет увести Адельжизу. Но Адальжиза потрясена предательством и оталкивает римлянина. Она слишком чтит верховную жрицу, чтобы стать возлюбленной того, кто изменил ей.

Акт второй

Картина первая. Покои верховной жрицы

Охваченная отчаянием Норма склонилась над колыбелью своих детей. Она задумала лишить их жизни. Но чувство материнской любви одерживает верх над ненавистью к их отцу. Входят Клотильда и Адальжиза. Норма готова отказаться от Поллиона. Она просит Адальжизу стать матерью её и Поллиона детям и забрать их в Рим. Но Адальжиза не хочет быть предательницей. Она пойдет к Поллиону и напомнит ему о его долге перед Нормой.

Картина вторая. Священная роща друидов

Галльские воины ожидают сигнала к началу восстания против римлян. Пришедший Оровезо вдохновляет их.

Картина третья. Придел Ирминсула в храме друидов

Норма ожидает возвращения Адальжизы. Но вместо неё приходит Клотильда. Разговор Адельжизы с Поллионом не принес положительных результатов. Римлянин непреклонен — он навсегда покидает бывшую возлюбленную. Норма думает, что юная соперница нарушила данное ей обещание помочь и осталась с Поллионо и решает отомстить. В храм входят воины и Оровезо. Норма ударяет мечом по бронзовому щиту, давая тем самым сигнал к началу восстания. За стенами шум и крики. В храм приводят Поллиона. Он пытался совершить святотатство — похитить из храма жрицу-девственницу. Ему угрожает смерть. Норма требует оставить их наедине. Она предлагает Поллиону спасение, если он откажется от Адальжизы, хотя и не вернется к ней, Норме. Но Поллион предпочитает смерть. Возвращается Оровезо с воинами. Норма приказывает сложить костер — на нём погибнет нарушительница обета — истинная виновница всего. Воины требуют назвать её имя. Норма открывает правду — это она, верховная жрица, нарушила обет целомудрия. Она просит своего отца, Оровезо, простить ее и заботиться о её сыновьях и помня, что те — его кровь и плоть. За пределами храма разгорается пламя костра. Норма прощается с отцом. Поллион пытается её остановить, но жрица непреклонна. Тогда Поллион, поняв, что всегда любил ее, принимает решение разделить участь Нормы. Они вдвоем восходят на костер.

Известные арии и фрагменты

• Sinfonia
• Casta diva, каватина Нормы (Act I)
• Sola, furtiva al tempio, дуэт Нормы и Адальжизы (Act I)
• Ah! di qual sei tu vittima, трио Нормы, Адальжизы и Поллиона (Act I)
• Teneri figli, ариозо Нормы (Act II)
• Deh, con te, con te li prendi, дуэт Нормы и Адальжизы (Act II)
• Guerra, guerra! le galliche selve, хор (Act II)
• In mia man alfin tu sei, дуэт Нормы и Поллиона (Act II)
• Deh! non volerli vittime, финал Act II

В астрономии

В честь главной героини оперы назван астероид (555) Норма, открытый в 1905 году.

Литература

• Оперные либретто. — М., 1954.

Ссылки

• [belcanto.ru/norma.html Синопсис на сайте Бельканто]
• [www.youtube.com/watch?v=Ed8Sia9Bcx8 Мария Каллас поет «Каста Дива» на Youtube]
• [www.librettidopera.it/norma/norma_pdf.html Полный текст либретто в оригинале]
• [libretto-oper.ru/operas/bellini/norma.php Полный текст либретто оперы «Норма» на русском языке]

Отрывок, характеризующий Норма (опера)

«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.
M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
– К чорту! – проговорил он в то время, как голова его еще была покрыта рубашкой.
Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки.
– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…
Князь остановился. Он заметил впечатление, произведенное этими словами на дочь. Она опустила голову и собиралась плакать.
– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.