Нортгемптонширский полк
| Нортгемптонширский полк | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Входит в | |
| Тип | |
| Включает в себя |
2 батальона |
| Дислокация | |
| Цвета |
чёрный, небесно-голубой, бежевый |
| Участие в |
Тирахская кампания |
Нортгемптонширский полк (англ. Northamptonshire Regiment) — пехотный полк Британской армии, существовавший с 1881 по 1960 годы. Его правопреемником и хранителем традиций в настоящее время является Королевский английский полк.
Содержание
История
Полк был сформирован как часть реформ Хью Чайлдерса. В состав полка были включены 48-й Нортгемптонширский пехотный полк (образован в 1741 году) и 58-й Ратлендширский пехотный полк (образован в 1755 году), став соответственно 1-м и 2-м батальонами полка. Дополнительно в состав полка вошли 3-й батальон милиции Нортгемптоншира и Ратленда и 1-й добровольческий батальон (ранее 1-й Нортгемптонширский стрелковый добровольческий корпус). После введения Акта о Территориальных и резервных вооружённых силах в 1907 году оба последних батальона получили наименования 3-го батальона специального резерва и 4-го батальона Территориальных сил соответственно.
Два батальона регулярных сил с 1881 по 1914 годы несли службу в Гонконге, Индии, Сингапуре и Южной Африке, отличившись в боях за Северо-Западную пограничную провинцию и во Второй англо-бурской войне. В годы Первой мировой войны в полку появилось 13 батальонов, которые участвовали так или иначе в боях за Францию и Фландрию, в Галлиполийской кампании, а также в сражениях за Египет и Палестину.
В межвоенное время батальоны были распределены по британским территориям в Бирме, Китае, Египте, Ираке, Ирландии, Палестине и Судане. 17 октября 1935 локомотив серии Royal Scot Class получил название The Northamptonshire Regiment на церемонии на железнодорожной станции Нортгемптона[1]. В годы Второй мировой войны батальоны полка участвовали в сражениях в Западной Европе, Северной Африке, Бирме, Италии и на Мадагаскаре.
В 1948 году полк уменьшился в размерах до одного батальона. Следуя распоряжению от 1957 года, 1-й батальон Королевского линкольнширского полка и полк Нортгемптонширского полка 1 июня 1960 объединились во 2-й Восточно-английский полк (личный герцогини Глостерской королевский линкольнширский и нортгемптонширский). 1 сентября 1964 тот же полк вошёл в состав Королевского английского полка. В настоящее время существует музей Нортгемптонширского полка в Абингтон-Парке[2]. Штаб-квартирой полка служили казармы Симпсон в Вуттоне, также у них был склад боеприпасов на Ярдли-Чейз.
Униформа и символика
Кокарды полка для мундира и головного убора отличались: на кокарде с головного убора был изображён герб Гибралтара. Ниже герба изображена подпись GIBRALTAR, что символизировало участие 58-го пехотного полка в большой осаде Гибралтара в 1779—1783, а выше герба — надпись TALAVERA, что символизировало участие 48-го пехотного полка в войне с Наполеоном в Испании в 1809 году[3].
Кокарда на мундирах представляла собой красный крест Святого Георга в белом круге с синей каймой и золотой надписью на кайме NORTHAMPTON с короной наверху. По бокам от кольца изображались лавровые венки, а внизу была подкова, символизировавшая графство Ратленд[4]. Пуговицы на мундирах полка также были уникальными: на них изображался замок и ключ (как на гербе Гибралтара) с короной наверху, у офицеров над короной на пуговицах была надпись TALAVERA[5].
Цветами 48-го и 58-го полков были бежевый и чёрный, а в 1881 году к ним добавились белые вставки. Ремни состояли из трёх равновеликих полос чёрного, бежевого и небесно-голубого цветов, а в 1927 году из цветов полка остался только бежевый[6]. Мундиры в основном были красного цвета с синими вставками, хотя в 1930-е годы воротники стали выпускаться бежевого цвета (в честь 48-го полка), а жилеты — чёрного цвета (в честь 58-го полка)[7]. В 1937 году в униформу добавился чёрный ланъярд, который ныне носят солдаты 2-го батальона Королевского английского полка[8].
Напишите отзыв о статье "Нортгемптонширский полк"
Примечания
- ↑ Naming an Engine (17 October 1935), стр. 12.
- ↑ [www.connect2northamptonshire.com/portal/server.pt?space=CommunityPage&control=SetCommunity&CommunityID=7261 Museum of Northamptonshire Regiment (Northamptonshire Community Portal)]
- ↑ Arthur Kipling and Hugh King, Headdress Badges of the British Army, 2 volumes, London, 1978
- ↑ Colin Churchill, History of the British Army Infantry Collar Badge, Uckfield, 2002
- ↑ Howard Ripley, Buttons of the British Army 1855-1970, Hampstead, 1971
- ↑ The Bulletin of the Military Historical Society, Special Issue No.1, London, 1968
- ↑ page 101 Dress Regulations for the Army 1934
- ↑ [www.royalanglianmuseum.org.uk/badges_text.html Symbols and Badges (Royal Anglian Regiment Museum)]
Ссылки
- [www.1914-1918.net/northants.htm The Long, Long Trail: The Northamptonshire Regiment] (англ.)
Отрывок, характеризующий Нортгемптонширский полк
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.
Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
Пьер был у него под рукою в Москве, и князь Василий устроил для него назначение в камер юнкеры, что тогда равнялось чину статского советника, и настоял на том, чтобы молодой человек с ним вместе ехал в Петербург и остановился в его доме. Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненной уверенностью, что так должно быть, князь Василий делал всё, что было нужно для того, чтобы женить Пьера на своей дочери. Ежели бы князь Василий обдумывал вперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в сношении со всеми людьми, выше и ниже себя поставленными. Что то влекло его постоянно к людям сильнее или богаче его, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми.
Пьер, сделавшись неожиданно богачом и графом Безухим, после недавнего одиночества и беззаботности, почувствовал себя до такой степени окруженным, занятым, что ему только в постели удавалось остаться одному с самим собою. Ему нужно было подписывать бумаги, ведаться с присутственными местами, о значении которых он не имел ясного понятия, спрашивать о чем то главного управляющего, ехать в подмосковное имение и принимать множество лиц, которые прежде не хотели и знать о его существовании, а теперь были бы обижены и огорчены, ежели бы он не захотел их видеть. Все эти разнообразные лица – деловые, родственники, знакомые – все были одинаково хорошо, ласково расположены к молодому наследнику; все они, очевидно и несомненно, были убеждены в высоких достоинствах Пьера. Беспрестанно он слышал слова: «С вашей необыкновенной добротой» или «при вашем прекрасном сердце», или «вы сами так чисты, граф…» или «ежели бы он был так умен, как вы» и т. п., так что он искренно начинал верить своей необыкновенной доброте и своему необыкновенному уму, тем более, что и всегда, в глубине души, ему казалось, что он действительно очень добр и очень умен. Даже люди, прежде бывшие злыми и очевидно враждебными, делались с ним нежными и любящими. Столь сердитая старшая из княжен, с длинной талией, с приглаженными, как у куклы, волосами, после похорон пришла в комнату Пьера. Опуская глаза и беспрестанно вспыхивая, она сказала ему, что очень жалеет о бывших между ними недоразумениях и что теперь не чувствует себя вправе ничего просить, разве только позволения, после постигшего ее удара, остаться на несколько недель в доме, который она так любила и где столько принесла жертв. Она не могла удержаться и заплакала при этих словах. Растроганный тем, что эта статуеобразная княжна могла так измениться, Пьер взял ее за руку и просил извинения, сам не зная, за что. С этого дня княжна начала вязать полосатый шарф для Пьера и совершенно изменилась к нему.
– Сделай это для нее, mon cher; всё таки она много пострадала от покойника, – сказал ему князь Василий, давая подписать какую то бумагу в пользу княжны.
Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё таки бросить бедной княжне с тем, чтобы ей не могло притти в голову толковать об участии князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее. Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.
Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
