Нос

Нос — часть лица (у человека) или морды (у животных), участвующая в дыхании, обонянии, добыче корма и общении.

У птиц нос совмещён с клювом, на верхней поверхности которого есть ноздри.

Нос животных

У амфибий и двоякодышащих ноздри открываются в небольшие мешочки, которые, в свою очередь, сообщаются с ротовой полостью через хоаны. В этих мешочках содержится небольшое количество обонятельного эпителия. Необходимо при этом заметить, что у двоякодышащих ноздри не участвуют в процессе дыхания, в отличие от амфибий — хотя структурно у них соответствующие органы схожи. Амфибии располагают также вомероназальным органом, выстланным обонятельным эпителием, однако, в отличие от аналогичных структур амниотов, он устроен довольно просто и, как правило, слабо связан с остальными элементами носовой системы (за исключением саламандр).

У рептилий носовая камера обыкновенно крупнее, а хоаны расположены существенно глубже. У крокодилов она особенно длинна, что позволяет животному дышать, частично погрузившись под воду. Носовая полость рептилий разделяется на три составляющие: преддверие (вестибулу), основную обонятельную камеру и носоглотку. Обонятельная полость выстлана соответствующим эпителием и содержит несколько носовых раковин, увеличивающих площадь рецепторной поверхности. Вомероназальный орган хорошо развит у ящериц и змей; у них он более не сообщается с носовой полостью и открывается непосредственно в ротовую. У черепах, напротив, он меньше и сохраняет изначальную связь с носом, а у взрослых крокодилов вообще отсутствует.

Нос птиц похож на имеющийся у рептилий; ноздри располагаются на верхней части клюва, ближе к основанию, и у многих видов прикрыты роговым защитным слоем. Обонятельная полость мала, хотя и содержит три носовые раковины, порой характеризующиеся сложной структурой, подобно млекопитающим; обоняние у птиц, соответственно, развито слабо. Вомероназальный орган либо недоразвит, либо отсутствует — в зависимости от конкретного вида.

У большинства млекопитающих носовая полость исключительно объемна, занимая, как правило, половину общей длины черепа. У некоторых отрядов, впрочем, нос вторично редуцирован (в частности, у приматов, рукокрылых, китообразных), и эти животные, соответственно, обладают сравнительно слабым обонянием. Увеличение носовой полости млекопитающих обусловлено отчасти развитием нёба, которое разделило ротовую полость и способствовало превращению её бывшей верхней части в составляющую носовой системы. Носовые раковины сложны, образуют кольцеобразно извитые формы, которые способствуют нагреванию воздуха перед его попаданием в легкие. Полость носа также расширяется в соседние кости черепа, формируя дополнительные полости — придаточные пазухи носа.

Вомероназальный орган млекопитающих схож с таковым у рептилий. У большинства видов он расположен на дне носовой полости и либо открывается в неё же (у грызунов), либо сообщается с ротовой полостью через два носонебных канала. У рукокрылых и многих приматов, включая человека, он отсутствует.

Нос человека

Видимая часть носа, называемая наружным носом, состоит из корня, спинки, верхушки и крыльев. Основу наружного носа составляют носовые кости — лобный отросток верхней челюсти, латеральный хрящ и большой крыловидный хрящ носа, покрытые мышцами, которые предназначены для сжимания носовых отверстий и оттягивания книзу крыльев носа. Хотя наружный нос и покрыт такой же кожей, как и лицо, из-за обилия сальных желез кожный покров в этом месте толст и малоподвижен.

Прежде чем оказаться в носовой полости, воздух сначала попадает в её преддверие. Носовая перегородка, образованная вертикальной пластинкой решетчатой кости, сошником и хрящом, разделяет носовую полость на две части. Хотя внешне нос и выглядит симметрично, у многих людей носовая перегородка искривлена. Это незначительное отклонение принято считать нормой, хотя оно и представляет собой асимметрию черепа.

Анатомия полости носа более сложная. Различают четыре стенки полости носа: боковую (латеральную), внутреннюю (медиальную), верхнюю и нижнюю. Наиболее сложное строение имеет боковая стенка носа, образованная несколькими костями и несущая носовые раковины. Из костных образований её составляют носовые кости, верхняя челюсть, слезная кость, решетчатая кость, нижняя носовая раковина, вертикальная пластинка небной кости и крыловидный отросток клиновидной кости. На боковой стенке имеются три продольных выступа, образованных раковинами. Наиболее крупной из них является нижняя носовая раковина (самостоятельная кость), а средняя и верхняя раковины представляют собой выросты решетчатой кости.

Пространство между перегородкой носа и носовыми раковинами называется общим носовым ходом; в боковых отделах полости носа соответственно трём носовым раковинам имеются три носовых хода. Нижний носовой ход сверху ограничен нижней носовой раковиной, снизу — дном полости носа. В нижнем носовом ходу, на расстоянии 10 мм от переднего конца раковины, находится отверстие носослезного канала. Крыло носа, кроме большого хряща, включает соединительнотканные образования, из которых формируются задненижние отделы носовых отверстий (ноздри).

Нос в антропологии

Размеры и форма наружного носа являются важным диагностическим признаком в антропологических исследованиях, так как отличаются высокой изменчивостью: расовой, возрастно-половой, индивидуальной.

Форма носа обусловлена строением как его костной основы, так и хрящей и мягких тканей. Костный скелет образован лобными отростками верхнечелюстных костей и носовыми косточками; хрящевой — состоит из нескольких хрящей: непарный хрящ перегородки носа дополняет костную перегородку мягкого носа; передний край этого хряща в значительной степени определяет форму спинки носа. В боковых стенках, дополняя их костную основу, лежат боковые хрящи; в толще крыльев расположены крыльевые хрящи, в крыльях носа и в боковых стенках заложены маленькие, неправильной формы прибавочные и сесамовидные хрящи. Форма носа определяется формой отдельных его элементов: переносья, спинки, крыльев, кончика и ноздрей.

Носовой указатель

Для расовой диагностики особую ценность представляют не столько абсолютные размеры носа (длина и ширина), сколько их процентное соотношение — носовой указатель.

Носовой указатель (процентное отношение ширины к длине при измерении длины от точки назион — см. Краниометрические точки) варьирует по группам от 60 до 110; индивидуальные вариации ещё шире. Для носового указателя принята следующая рубрикация:

• лепториния — до 69,9 (узкий высокий нос);
• мезориния — 70,0-84,9 (средний);
• хамэриния — 85,0-99,9 (низкий широкий);
• гиперхамэриния — выше 100,0.

Наиболее выраженная лепториния встречается у ряда европейских групп, у эскимосов; широконосость характерна для негров, меланезийцев, пигмеев Африки, австралийцев, тасманийцев. У женщин, в среднем, при меньших абсолютных размерах нос относительно шире, чем у мужчин.

Адаптация носа и его функции

В антропологической литературе указывается на связь носового индекса с климатом: на распространение лепториновых форм в холодном и сухом климате, хамэриновых — в жарком и влажном климате. Действительно, между картой распределения носового указателя по земному шару и картой температуры и влажности имеются значительные совпадения.

По-видимому, в процессе формирования антропологических признаков относительная ширина носа имела некоторое адаптивное значение, ведь более сильное выступание из плоскости лица костного носа отличает человека от других приматов, выполняя следующие функции:

• обогревание потока холодного воздуха при носовом дыхании, без чего мозг человека и его носоглотка подвергались бы чрезмерному охлаждению, и сохранение этого тёплого воздуха;
• играет роль фильтра, задерживающего пыль и микробы с помощью слизистой оболочки и волосков;
• играет роль резонатора голоса, придавая ему звучность и индивидуальный тембр;
• общая функция для носов всех животных — различение запахов с помощью обонятельных клеток, расположенных в слизистой оболочке.

Не исключена возможность, что размеры и сильное выступание наружного носа имели известное значение в сравнительно высокогорных областях, где некоторая разреженность воздуха требовала большой площади носового отверстия, а низкая температура благоприятствовала увеличению объёма носового входа как согревающей камеры.

Обонятельная система

Обонятельная система человека состоит из рецепторных клеток, которые представляют из себя биполярные клетки с ресничками и не миелинизированным аксоном. Аксоны рецепторов образуют обонятельный нерв, пронизывающий основание черепа и вступающий в обонятельную луковицу. Обонятельные клетки постоянно обновляются и живут около 2 месяцев.

При попадании пахучих веществ в слизь эти вещества на короткое время связываются с обонятельными нерецепторными белками. Достигая ресничек обонятельного рецептора, молекулы веществ взаимодействуют с находящимся в них обонятельным рецепторным белком, который активирует ГТФ-связывающий белок (G-белок), а тот в свою очередь — фермент аденилатциклазу, синтезирующую цАМФ. При повышении в цитоплазме концентрации цАМФ в плазматической мембране рецепторной клетки открываются натриевые каналы. Вследствие этого происходит генерация деполяризационного рецепторного потенциала, что приводит к импульсному разряду в аксоне рецептора.

Каждая рецепторная клетка способна ответить физиологическим возбуждением на характерный для неё спектр пахучих веществ. Этот широкий спектр позволяет клеткам реагировать на миллионы различных пространственных конфигураций молекул пахучих веществ. До недавнего времени считалось, что низкая избирательность отдельного рецептора объясняется наличием в нём множества типов обонятельных рецепторных белков, однако недавно было выяснено, что каждая обонятельная клетка имеет только один тип мембранного рецепторного белка, способного связывать множество пахучих молекул различной пространственной конфигурации. Это значительно упрощает передачу и обработку информации о запахах. Наличие всего одного обонятельного белка в каждом рецепторе обусловлено тем, что каждая обонятельная клетка экспрессирует только один из сотен генов обонятельных белков и тем, что в пределах данного гена экспрессируется только материнская или отцовская аллелея. Различия в порогах восприятия определенных запахов, вероятнее всего, связаны с функциональными отличиями в механизмах экспрессии гена обонятельного рецепторного белка.

Электроольфактограмма

От поверхности обонятельного эпителия регистрируется суммарный электрический потенциал, который называется электроольфактограммой. Она представляет собой монофазную негативную волну длительностью несколько секунд и с амплитудой до 10 мВ. На электроольфактограмме часто можно видеть небольшое позитивное отклонение потенциала, предшествующее основной негативной волне. При достаточной длительности воздействия регистрируется большая негативная волна на его прекращение.

Кодирование обонятельной информации

В зависимости от качества и интенсивности стимула, одиночные рецепторы отвечают увеличением частоты импульсации. Данная зависимость была выявлена во время исследований с помощью микроэлектродов. Каждый обонятельный рецептор отвечает на множество пахучих веществ и отдаёт «предпочтение» некоторым из них. Учёные предполагают, что на этих свойствах рецепторов, может быть основано кодирование запахов и их опознание в центрах обонятельной сенсорной системы. Электрофизиологические исследования обонятельной луковицы показали, что при разных запахах меняется пространственная мозаика возбужденных и заторможенных участков луковицы. Возможно это и есть способ кодирования обонятельной информации.

Центральные проекции обонятельной системы

Афферентные волокна не переключаются в таламусе и не переходят на противоположную сторону большого мозга, а выходящий из луковицы обонятельный тракт состоит из нескольких направленных в разные отделы переднего мозга пучков. Связь обонятельной луковицы с отделами обонятельного мозга осуществляется через несколько переключений, причём наличие значительного числа центров обонятельного мозга не является необходимым для опознания запахов. По этой причине большинство нервных центров, в которые обонятельный тракт проецируется, можно рассматривать как ассоциативные центры, обеспечивающие связь обонятельной сенсорной системы с другими сенсорными системами. На основе этой связи обеспечивается организация ряда сложных форм поведения — пищевой, оборонительной, половой и т. д.

Чувствительность обонятельной системы человека

Чувствительность обонятельной системы человека чрезвычайно велика, так как один обонятельный рецептор может быть возбужден одной молекулой пахучего вещества, а возбуждение небольшого числа рецепторов приводит к возникновению у человека ощущения. Порог различения интенсивности действия веществ оценивается людьми довольно грубо и меньше порога собак, у которых эти показатели в 3—6 разК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) выше. Адаптация в обонятельной системе зависит от скорости потока воздуха над обонятельным эпителием и от концентрации пахучего вещества.

Нос в культуре, кино и литературе

Русские фамилии:

• Ломоносов
• Курносов
• Носов

Поговорки:

• «Любопытной Варваре на базаре нос оторвали»
• «Любопытному на днях прищемили нос в дверях»

Литературные произведения, музыка и кино:

• Н. В. Гоголь «Нос» (см. также: Нос (фильм)) — знаменитое произведение, в некотором смысле фантастическое.
• Рюноскэ Акутагава «Нос» — рассказ о священнике с очень большим носом.
• [ec-dejavu.ru/n/Nose.html М. Бахтин. Карнавальные образы носа] // Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Возрождения. М., 1990, с. 350—352
• [ec-dejavu.ru/n/Nose.html#kabakova Г. Кабакова. Нос] // Славянские древности. Т.3. М., 2004, с. 435—436
• Дмитрий Дмитриевич Шостакович — опера Нос.
• Эдмон Ростан — образ Сирано де Бержерака в одноименной пьесе.
• А. Н. Толстой — «Золотой ключик, или Приключения Буратино».

Заболевания

Существуют следующие виды заболеваний носа:

• Ринит (острый насморк) — синдром воспаления слизистой оболочки носа. Инфекционный ринит вызывается различными микробами и вирусами; развитию ринита способствует переохлаждение, сильная запыленность и загазованность воздуха. Ринит — частый симптом других заболеваний (например, гриппа, дифтерии, кори). Ринит делится на инфекционный и неинфекционный (вазомоторный ринит). К первому типу относятся: острый ринит, хронический ринит, хронический катаральный ринит, хронический гипертрофический ринит и атрофический ринит. Ко второму типу относятся: нейровегетативный ринит и аллергический ринит
• Гемато́ма носово́й перегоро́дки — кровоизлияние под слизистую оболочку носовой перегородки с образованием гематомы. В дальнейшем при инфицировании гематомы может образоваться абсцесс. Причиной развития гематомы носовой перегородки часто являются травмы. Резкое затруднение носового дыхания; при развитии абсцесса носовой перегородки— повышение температуры тела, головная боль. При передней риноскопии видны мягкие мешковидные выпячивания ярко-красного цвета. При гнойном расплавлении хряща носовой перегородки отмечается западение спинки носа. При лечении гематомы проводят отсасывание крови и тугую тампонаду носа, при лечении абсцесса — широкое вскрытие его и тампонада полости носа, антибиотикотерапия; западение спинки носа исправляют хирургическим путём (пластические операции — пересадка хряща и др.).
• Носовое кровотечение (эпистаксис) — кровотечение из полости носа, которое обычно можно увидеть при истечении крови через ноздри. Различают два типа носовых кровотечений: переднее (наиболее частое) и заднее (менее частое, но требующее большего внимания со стороны врача). Иногда, в более тяжёлых случаях, кровь может подниматься по носослёзному каналу и вытекать наружу через глазницу. Свежая и свернувшаяся кровь может также стекать в желудок, провоцируя тошноту и рвоту. Носовое кровотечение крайне редко заканчивается летальным исходом; так, в США за 1999 год зафиксировано лишь 4 смерти от эпистаксиса из 2,4 миллионов смертей. Возможно, наиболее известная смерть от носового кровотечения — смерть Аттилы, захлебнувшегося кровью во сне после бурного застолья по поводу собственной свадьбы.
• Синусит — воспаление одной или нескольких придаточных пазух носа, возникает как осложнение при остром насморке, гриппе, кори, скарлатине и других инфекционных заболеваниях.

• Гайморит — воспаление верхнечелюстной (гайморовой) придаточной пазухи носа, возникает как осложнение при остром насморке, гриппе, кори, скарлатине и других инфекционных заболеваниях. Придаточные пазухи носа представляют собой образование в виде небольших пещерок, имеющих сообщение с полостью носа. Другое название этого образования — гайморова пазуха, или гайморов синус (новолат. sinus Highmori). Основной причиной возникновения гайморита является инфекция — бактерии или вирусы проникают в гайморову пазуху через полость носа, через кровь, а чаще всего из-за патологических процессов в периапикальных областях верхних зубов и вызывают воспалительный процесс.
• Острый этмоидит с поражением костных стенок наблюдается преимущественно при скарлатине. Неблагоприятные условия оттока из-за отека слизистой оболочки могут привести к образованию эмпиемы. Заболевание передних клеток решетчатого лабиринта протекает обычно одновременно с поражением гайморовой и лобной пазух, а задних — с воспалением клиновидной пазухи. При затрудненном оттоке гноя воспалительный процесс может распространяться на глазничную клетчатку. В подобных случаях отекают веки, а глазное яблоко отклоняется кнаружи (эмпиема передних решетчатых клеток) или выпячивается и отклоняется кнаружи (эмпиема задних решетчатых клеток).
• Сфеноидит встречается редко и обычно обусловлен распространением воспалительного процесса из решетчатого лабиринта — его задних клеток. Головная боль чаще всего она локализуется в области темени, в глубине головы и затылка, глазнице. При хронических поражениях боль ощущается в области темени, а при больших размерах пазух может распространяться и на затылок. При одностороннем сфеноидите наблюдается односторонний боковой фарингит. Иногда больные жалуются на быстрое снижение зрения, что связано с вовлечением в процесс перекреста зрительных нервов. Хронический сфеноидит может протекать и со слабовыраженной симптоматикой. Большое значение в диагностике сфеноидита имеет рентгенологическое исследование.
• Фронтит — воспаление лобной придаточной пазухи носа. Причины те же, что и при воспалении гайморовой пазухи. Протекает значительно тяжелее, чем воспаление других придаточных пазух носа. Недостаточное дренирование лобной пазухи, обусловленное гипертрофией средней раковины, искривлением носовой перегородки, способствует переходу острого фронтита в хроническую форму. Отличается болью в области лба, особенно по утрам. Боль нередко невыносимая, приобретает невралгический характер. В тяжелых случаях — боль в глазах, светобоязнь и снижение обоняния. Головная боль стихает после опорожнения пазухи и возобновляется по мере затруднения оттока. При остром гриппозном фронтите температура тела повышена, иногда изменен цвет кожных покровов над пазухами, отмечаются припухлость и отечность в области лба и верхнего века, являющиеся следствием расстройства местного кровообращения (коллатеральный отек). Иногда воспалительный процесс переходит на надкостницу и кость с её некрозом и образованием секвестров, свищей. При некрозе задней стенки пазухи могут развиться экстрадуральный абсцесс, абсцесс головного мозга или менингит.

• Искривление перегородки носа — отклонение перегородки в обе или одну сторону от средней линии. Проявляется затруднением или отсутствием носового дыхания через один или оба носовых хода. Затрудняя отток секрета из придаточных пазух, повышает склонность к возникновению воспалительных и аллергических заболеваний органов дыхания.
• Абсцесс носовой перегородки
• Инородные тела носа
• Ожоги и отморожения носа
• Полипозный ринит
• Травмы носа
• Фурункул носа

См. также

• Оториноларингология
• Ринопластика
• Конхотомия
• Хобот

Использованная литература

Хомутов А. Е. Антропология. — Ростов н/Д: Феникс, изд. 3-е, 2004. С. 39, 40, 222, 338. ISBN 5-222-05286-9

Ссылки

• Нос (биол.) — статья из Большой советской энциклопедии.
• Нос и носовая полость // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.centrplastiki.ru/o_rhinoplast_s02.html Эстетический анализ пропорций наружного носа]
• [www.vitaminov.net/rus-anatomy-face-section470-19647.html Зависимость формы носа от носовых костей и хрящей]
• [www.z7ya.ru/entsiklopediya/otolaringologiya-anatomiya/klinicheskaya-anatomiya-nosa-i-okolonosovyh-pazuh Клиническая анатомия носа и околоносовых пазух]

Отрывок, характеризующий Нос

– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.


Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.