Носухи

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Носуха»)
Перейти к: навигация, поиск
Носухи
Научная классификация
Международное научное название

Nasua Storr, 1780


Систематика
на Викивидах

Поиск изображений
на Викискладе

Носухи, или коати (лат. Nasua) — род небольших млекопитающих семейства енотовых, распространённых на обоих американских континентах. Их испанское, французское и английское название «коати» происходит от одного из местных индейских языков.





Описание

Носухи названы так за небольшой подвижный хоботок, образованный передней частью верхней губы и удлинённым носом. Длина тела 41—67 см, хвоста 32—69 см. Масса около 11 кг. Туловище удлинённое, конечности средней высоты, передние короче задних. Хвост очень длинный. Шерсть короткая, мягкая или высокая и тогда несколько более грубая. Окраска спины рыжевато-бурая, рыжевато-буро-серая или чёрная, брюхо черноватое или тёмно-бурое. Морда, щёки и горло обычно беловатые, лапы черноватые. На морде бывают чёрные пятна. Хвост в более светлых и тёмных, чем окрас туловища, кольцах.

Носухи распространены почти по всей Южной Америке, по всей Центральной Америке, почти по всей Мексике, кроме полуострова Калифорния и центральных районов страны; в США — юго-восток Аризоны, юго-запад Нью-Мексико, крайний юг Техаса.

Обитают носухи в основном в тропических лесах, однако встречаются и на краю пустынь. Носухи всеядны, но предпочитают мясную пищу. В отличие от других енотовых, ведущих ночной образ жизни, носухи активны круглосуточно и особенно днём. Обычно держатся группами от 5 — 6 до 40 особей.

Самки и детёныши живут в группах, а самцы держатся поодиночке. В брачный сезон самцы навещают группы самок и с помощью чистки шерсти и других жестов пытаются завоевать симпатии самок для спаривания, после чего снова уходят. После беременности продолжительностью около 77 дней самка рожает от двух до шести детёнышей.

Виды

К роду носух относятся два вида[1][2]:

Ещё один вид носух — горная носуха (Nasuella olivacea) — встречающийся лишь в долинах Анд северо-запада Южной Америки, относится к отдельному роду горных носух (Nasuella). Также носухи легко приручаются людьми и могут быть домашними питомцами.

Российский антрополог Станислав Дробышевский назвал носух «идеальными кандидатами на разумность» в связи с древесным образом жизни, социальностью и развитыми конечностями[3].

Напишите отзыв о статье "Носухи"

Примечания

В Викисловаре есть статья «носуха»
  1. [www.itis.gov/servlet/SingleRpt/SingleRpt?search_topic=TSN&search_value=180578 Nasua] по данным Объединённой таксономической информационной службы (ITIS(англ.)
  2. Wozencraft, W. C. [www.departments.bucknell.edu/biology/resources/msw3/ Mammal Species of the World] / Wilson D. E. & Reeder D. M. (eds). — 3rd edition. — Johns Hopkins University Press, 16 November 2005. — ISBN 0-801-88221-4. OCLC [www.worldcat.org/oclc/62265494 62265494]
  3. Виталий Сараев. [expert.ru/expert/2013/37/bremya-mozga/ Бремя мозга]. Проверено 5 сентября 2016.

Литература

  • Соколов В. Е. Систематика млекопитающих. Т. 3. (китообразные, хищные, ластоногие, трубкозубые, хоботные, даманы, сирены, парнокопытные, мозоленогие, непарнокопытные) — М: Высш. школа, 1979. — С. 129.

Отрывок, характеризующий Носухи

Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.