Ночи на вилле

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Викитеке есть тексты по теме
Ночи на вилле

«Но́чи на ви́лле» — незавершённое произведение Н. В. Гоголя, которое датируют 1839 годом. Отрывок представляет собой набросок автобиографического произведения о дружбе с графом Иосифом Михайловичем Виельгорским, умершим от туберкулёза лёгких в июне 1839 года[1].

Автограф из собрания Ефремова (куда поступил от Погодина) — на двух листках желтовато-белой почтовой бумаги без знаков, чётким почерком. Впервые опубликован в первом томе «Записок о жизни Гоголя»[2].

Поскольку чувство, испытываемое автором к угасающему юноше, балансирует на грани любви и дружбы, некоторые биографы Гоголя пытаются использовать «Ночи на вилле» как аргумент в пользу гомосексуальности писателя[3][4]. Данный отрывок можно встретить в сборниках гомоэротических текстов классической русской литературы[5].

Напишите отзыв о статье "Ночи на вилле"



Примечания

  1. [www.kuivinen.ru/gogol/nochi_na_ville.htm Ночи на вилле / Гоголь Николай Васильевич]
  2. [feb-web.ru/feb/gogol/texts/ps0/ps1/ps1-491-.htm ФЭБ: Комментарии: Гоголь. ПСС. Т. 1. — 1940 (текст)]
  3. books.google.com/books?id=thki88thwNgC&pg=PA287
  4. books.google.com/books?id=TF0Y4uACdMkC&pg=PA189
  5. Kevin Moss. Out of the Blue: Russia's Hidden Gay Literature. Gay Sunshine Press, 1997. ISBN 9780940567191. Page 39.

Ссылки

  • [lit.1september.ru/2002/48/4.htm Произведение, не похожее на другие: «Ночи на вилле» Гоголя]


Отрывок, характеризующий Ночи на вилле

В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.


Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.
«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».