Ночная рубашка

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Ночна́я руба́шка (ночная соро́чка) — вид нижнего белья, появившийся в позднее средневековье в Германии под названием нем. Betthemd (ранее люди спали обнажёнными или в той же одежде, которую носили днём; нижнее бельё изначально могли позволить себе лишь богатые люди, так как оно делалось из более тонкой ткани, и в целом было лишь дополнительным предметом одежды). Общераспространённой одеждой стали в XIX веке (в ряде стран ещё позднее).

Прообраз ночной сорочки, «юбка для спальни», упоминается в 1492 году в чешском документе; кроме того, одной из разновидностей ночной одежды данного типа у женщин была надетая поверх дневной рубашки ночная фуфайка.

В современном мире ночную рубашку как вид одежды для сна у большинства мужчин заменяет пижама[1].

Напишите отзыв о статье "Ночная рубашка"



Примечания

  1. Людмила Кибалова, Ольга Гербенова, Милена Ламарова. Белье, домашняя одежда и купальные костюмы // [fashion.artyx.ru/books/item/f00/s00/z0000000/st038.shtml Иллюстрированная энциклопедия моды]. — Прага: Артия, 1966.

См. также

Отрывок, характеризующий Ночная рубашка

– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.