Ночь в музее 2
Поделись знанием:
К:Фильмы 2009 года
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
(перенаправлено с «Ночь в музее 2 (фильм)»)
| Ночь в музее 2 | |
| Night at the Museum: Battle of the Smithsonian | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Майкл Барнатан |
| Автор сценария |
Бен Гарант |
| В главных ролях |
Бен Стиллер |
| Оператор |
Джон Шварцман |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
105 мин. |
| Бюджет | |
| Сборы |
$ 413 106 170[1] |
| Страна | |
| Год | |
| Предыдущий фильм | |
| Следующий фильм | |
| IMDb | |
«Ночь в музее 2» (англ. Night at the Museum: Battle of the Smithsonian, дословно «Ночь в музее: Битва при Смитсоне») — американская фантастическая кинокомедия, продолжение фильма «Ночь в музее» (2006).
Мировая премьера фильма состоялась 20 мая 2009 года, премьера в России — 21 мая этого же года.
Содержание
Сюжет
Бывший ночной охранник Музея естественной истории Ларри Дэйли теперь преуспевающий бизнесмен. У него своя фирма, производящая и продающая различные необычные бытовые приборы (светящийся в темноте фонарик, нетеряющееся кольцо для ключей и т.п.). У Ларри намечается крупная сделка с «Wal-Mart», поэтому для лучшей сосредоточенности он едет на свою старую работу, где обнаруживает, что музей находится на реконструкции, а его друзей-экспонатов собираются отправить на хранение в Федеральный архив в Смитсоновский институт.
Во время перевозки Декстер (чучело обезьяны-капуцина) крадёт волшебную пластину, которая может «оживлять» экспонаты. Эта пластина оживляет все экспонаты в хранилище Федерального архива, в том числе и злобного фараона Камунра (англ. Kahmunrah), старшего брата фараона Ахкменра (англ. Ahkmenrah), который мечтает заполучить пластину, так как она оказывается ключом к воротам в мир мёртвых. Камунра формирует себе банду из Ивана Грозного, Наполеона Бонапарта и Аль Капоне с их подручными — стрельцами, гвардейцами и бандитами. А вот одного из персонажей «Улицы Сезам» и Дарта Вейдера в банду злодеев не берут.
Ларри отправляется в Вашингтон, чтобы спасти своих друзей-экспонатов от смертельной опасности. Там он встречает восковую фигуру лётчицы Амелии Эрхарт, которая любит приключения и стремится помочь Ларри спасти своих друзей.
Оказывается, что под действием пластины оживают не только статуи, восковые фигуры и чучела животных и птиц, но даже картины и фотографии, в которые можно зайти, как в дверь, абстрактные скульптуры, мобили и даже стоящие на вечном приколе самолёты в Музее авиации.
Но на помощь Ларри и его друзьям приходит 16-ый Президент США — Авраам Линкольн, а также многие другие обитатели Смитсоновского института.
В ролях
| Актёр | Роль |
|---|---|
| Бен Стиллер | Ларри Дэйли |
| Эми Адамс | Амелия Эрхарт / Tecc (рыжая девушка в конце фильма) |
| Хэнк Азариа | Камунра / Мыслитель / Авраам Линкольн |
| Робин Уильямс | Теодор Рузвельт |
| Оуэн Уилсон | Джедидайя |
| Стив Куган | Гай Октавий |
| Кристофер Гест | Иван Грозный |
| Ален Шаба | Наполеон Бонапарт |
| Джон Бернтал | Аль Капоне |
| Рики Джервэйс | доктор МакФи |
| Билл Хэйдер | Джордж Армстронг Кастер |
| Патрик Галлахер | Аттила |
| Томас Морли | Дарт Вейдер |
| Джейк Черри | Ник Дэйли |
| Рэми Малек | Акменра |
| Мицуо Пек | Сакагавея |
| Джей Барушель | моряк Джои Моторола |
| Брэд Гэррет | Моаи (голос) |
| Братья Джонаc | Купидоны |
| Юджин Леви | Альберт Эйнштейн (голос) |
| Джордж Форман | камео |
| Кит Пауэлл | 1-й пилот из Таскиги |
| Крэйг Робинсон | 2-й пилот из Таскиги |
| Эд Хелмс | ассистент Ларри Дэйли |
| Томас Леннон | Уилбер Райт |
| Бен Гарант | Орвилл Райт |
| Джона Хилл | Брандон |
| Клифтон Мюррэй | целующийся моряк на фотографии |
| Альберта Мэйн | целующаяся медсестра на фотографии |
Роли дублировали
| Актёр | Роль |
|---|---|
| Александр Баргман | Ларри Дэйли |
| Ирина Горячева | Амелия Эрхарт |
| Анатолий Петров | Джедидайя |
| Сергей Куприянов | Камунра |
| Аркадий Волгин | Мыслитель |
| Борис Улитин | Авраам Линкольн |
| Виктор Костецкий | Теодор Рузвельт |
| Анатолий Дубанов | Иван Грозный |
| Юрий Герцман | Наполеон Бонапарт |
| Борис Хасанов | Октавий |
| Владимир Баранов | доктор МакФи |
| Александр Койгеров | Джордж Армстронг Кастер |
| Вадим Романов | Аль Капоне |
| Дмитрий Маслов | Никки |
| Ольга Ефимова | Сакагавея |
| Михаил Хрусталёв | моряк Джои Моторола |
| Максим Сергеев | Джордж Форман-старший |
| Андрей Лёвин | ассистент Ларри Дэйли |
| Андрей Матвеев | Уилбер Райт |
Фильм дублирован компанией «Невафильм» в 2009 году.
- Режиссёр дубляжа: Гелена Пирогова
- Переводчик: Ольга Воейкова[2]
- Автор синхронного текста: Елена Ставрогина
- Звукорежиссёр: Кристина Дзюбич
- Звукомонтажёр: Татьяна Гожикова[3]
- Звукорежиссёр перезаписи: Антонина Балашова[4]
Даты премьер по странам
| Даты премьеры фильма в разных странах | |
|---|---|
| Страна | Дата премьеры |
 Бельгия |
20 мая 2009 |
 Египет |
20 мая 2009 |
 Франция |
20 мая 2009 |
 Нидерланды |
21 мая 2009 |
 Россия |
21 мая 2009 |
 Италия |
22 мая 2009 |
 США |
22 мая 2009 |
 Финляндия |
22 мая 2009 |
 Германия |
28 мая 2009 |
Награды и номинации
| Год | Награда | Категория | Получатель | Результат |
|---|---|---|---|---|
| 2009 | Teen Choice Award | Choice Movie Comedy | Ночь в музее 2 | Награда[5] |
| 2010 | MTV Movie Award | Лучшая комедийная роль | Бен Стиллер | Номинация |
Видеоигра
Релиз игры, основанной на этом фильме, состоялся 5 мая 2009 года.
Факты
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 28 февраля 2013 года. |
- Фильм в основном снимали в Ванкувере, а некоторые сцены снимали в самом Смитсоновском институте в Вашингтоне[6].
- Согласно фильму, Ларри, попадая на репродукцию фотографии 1945 года встречает моряка, которого зовут Джои Моторола. К нему случайно попадает мобильный телефон Ларри. Джои его сначала разбирает, а потом «изобретает» свой собственный мобильный телефон. Но компания «Motorola» была основана в 1928 году. В 1947 году «Galvin Manufacturing Corporation» была переименована по названию своей самой популярной торговой марки в «Motorola». Так что хронологически все верно.
- После того как игрушечные Эйнштейны помогают Ларри разгадать комбинацию пластины, они поют песню «That’s The Way» группы KC & The Sunshine Band. Под эту песню герой Бена Стиллера танцевал на дискотеке в фильме «Убойная парочка: Старски и Хатч».
- Иван Грозный считает, что его следует называть не «Иван Грозный», а «Иван Поразительный» (в русском переводе фильма — «ПорОзи́тельный», с оканьем).
- В фильме появились Дарт Вейдер и Оскар из «Улицы Сезам».
- Многие экспонаты, присутствующие в архиве Смитсоновского института, не являются частью его коллекции и на самом деле находятся в различных музеях Америки и Европы. Например, статуя мыслителя выставлена на показ в музее Родена в Париже, а балерина Дега находится в Королевской Академии в Лондоне.
- Роль Амелии Эрхарт первоначально должна была сыграть Риз Уизерспун.
- Мотоцикл, который Ларри использует при своём побеге, это редкая модель Harley Davidson XA Military Side Valve 750cc Flat Twin 1942 года выпуска с коляской. Это была американская копия используемых в немецкой армии мотоциклов BMW/Zundapp.
Продолжение
Кинокомпания 20th Century Fox, после успешного проката фильмов «Ночь в музее» и «Ночь в музее 2» (сборы в мировом прокате составили около 1 000 000 000 долларов), 27 января 2014 года запустила в производство новый, третий фильм, а 17 декабря фильм вышел в мировой прокат под названием «Ночь в музее: Секрет гробницы»[7][8].
См. также
Напишите отзыв о статье "Ночь в музее 2"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.boxofficemojo.com/movies/?id=nightatthemuseum2.htm Ночь в музее 2 (2009)]. Box Office Mojo. [www.webcitation.org/66aQk5ISy Архивировано из первоисточника 1 апреля 2012].
- ↑ [studios.nevafilm.ru/creators/translators/voeikova_olga/voeikova_olga_projects Перевод фильмов для дубляжа: Ольга Воейкова]
- ↑ [studios.nevafilm.ru/creators/sound_editors/gozhikova_tatyana/gozhikova_tatyana_projects Полный список проектов звукорежиссёра Татьяны Гожиковой (на сентябрь 2010 г.)]
- ↑ [studios.nevafilm.ru/creators/sound_engineers/balashova_antonina/balashova_antonina_projects Список проектов звукорежиссёра Антонины Балашовой]
- ↑ [web.archive.org/web/20090813095934/www.google.com/hostednews/ap/article/ALeqM5gzwwpelzmXR7OGixpNf7x4tyyiVgD99VR9CO0 Teen Choice Awards winners]
- ↑ [siarchives.si.edu/exhibits/SIintheMovies/index.htm The Smithsonian In the Movies]
- ↑ [www.kinokadr.ru/blog/2010/01/22/1910.shtml Роберт Паттинсон, Мартин Скорсезе, «Конан-варвар» и «Ночь в музее 3»] // Сайт www.kinokadr.ru, 22.01.2010
- ↑ [www.accesshollywood.com/night-at-the-museum-3-in-the-works_article_28049 ‘Night At The Museum 3’ In The Works | Access Hollywood — Celebrity News, Photos & Videos]
Ссылки
- [www.museum2.ru/ Официальный сайт (русск. яз.)]
- «Ночь в музее 2» (англ.) на сайте Internet Movie Database
| ||||||
Отрывок, характеризующий Ночь в музее 2
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
