Ночь над Чили

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ночь над Чили
Жанр

Историческая драма

Режиссёр

Себастьян Аларкон
Александр Косарев

Автор
сценария

Себастьян Аларкон
Сергей Мухин

В главных
ролях

Григоре Григориу
Баадур Цуладзе
Гиули Чохонелидзе

Оператор

Вячеслав Сёмин
Кристиан Вальдес

Композитор

Патрисио Кастильо

Кинокомпания

Мосфильм

Длительность

111 мин

Страна

СССР СССР

Год

1977

IMDb

ID 0076465

К:Фильмы 1977 года

«Ночь над Чи́ли» — фильм чилийского кинорежиссёра Себастьяна Аларкона и советского кинорежиссёра Александра Косарева, снятый на базе киностудии Мосфильм (СССР) в 1977 году. Историческая драма с реалистичной точностью рассказывает о военном перевороте 1973 года в Чили и последовавших репрессиях, рассматривая их взглядом молодого архитектора Мануэля, находящегося в центре событий. X Московский кинофестиваль отметил работу постановщиков специальным призом за режиссёрский дебют.





Сюжет

Цель жизни молодого архитектора Мануэля (Григоре Григориу) — строительство новых красивых домов. Он не интересуется политикой, демонстрируя окружающим полный нейтралитет. События 11 сентября 1973 года разбивают созданный им мирок. Убийство законного президента Альенде, аресты без обвинений и решения суда кардинально меняют взгляд Мануэля на происходящее. За то, что через его квартиру от облавы сбежал левый активист, архитектора бросают в тюрьму, он проходит через пытки и издевательства, становится свидетелем массовых расстрелов на печально известном национальном стадионе. Мануэль понимает, что единственный возможный путь для честного человека — путь политической борьбы, народного сопротивления.

В ролях

Награды

  • Специальный приз за режиссерский дебют МКФ в Москве, 1977 год

См. также

Напишите отзыв о статье "Ночь над Чили"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Ночь над Чили

– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.