Ночь 4 августа 1789 года (фр. la nuit du 4 août 1789) — знаменательный момент Великой французской революции: в ходе проводившегося в эту ночь заседания, Учредительное собрание Франции положило конец феодальному строю, отменив привилегии двух правящих классов, духовенства и дворянства.
Историческая обстановка
Летом 1789 года крестьяне, не видя со стороны Национального собрания удовлетворения жалоб, выраженных в наказах, подняли в разных местах восстание, поджигали замки, уничтожали феодальные документы. Собрание, до того времени занимавшееся исключительно вопросами о политических преобразованиях, встревожилось известиями из провинций и решилось приступить к отмене феодализма: дворяне и духовенство видели, что нужно пожертвовать одной частью прав, чтобы сохранить за собой другую.
Предложения и декреты
Некоторые дворяне, воспитанные на идеях XVIII века и в числе первых перешедшие 25 июня на сторону третьего сословия (виконт де Ноайль, герцог д’Эгильон, герцог де Ларошфуко, Александр де Ламет и др.), договорились между собой взять на себя инициативу переворота.
Ноайль предложил возвести в закон равенство в налогах, уничтожение обременительных для народа привилегий, выкуп феодальных повинностей, безвозмездную отмену барщины и т. д. Такое же предложение внёс и д’Эгильон, распространяя, однако, выкуп и на последнюю категорию феодальных прав. За ними на трибуну всходили одни за другими депутаты от дворянства, духовенства и городов, отказываясь от сословных, корпоративных и провинциальных привилегий, своих и чужих. Все предложения встречались громом аплодисментов, многие плакали от умиления и восторга; секретари едва успевали записывать то, что предлагалось и говорилось.
Общие принципы, сформулированные в декретах 4—11 августа, не представляли ничего нового сравнительно с требованиями, заявленными в наказах третьего сословия, а отчасти и двух первых сословий:
- наказы дворян требовали уничтожения остатков крепостничества, сохранившегося преимущественно на церковных землях, и отмены десятины;
- наказы духовенства — уничтожения права охоты и патримониального суда;
- наказы третьего сословия в громадном большинстве высказывались и за то, и за другое, восставая, вместе с тем, против налоговых изъятий.
Поэтому в решениях 4 августа следует видеть не столько великодушный порыв, сколько неизбежный шаг, вызванный всем предшествовавшим ходом событий. Декреты 4 августа встретили противодействие со стороны короля, под влиянием придворной партии долго не соглашавшегося «обобрать своё духовенство и своё дворянство».
См. также
Напишите отзыв о статье "Ночь 4 августа 1789 года"
Литература
- М. Ковалевский, «Происхождение современной демократии» (кн. II).
Ссылки
 |
|---|
| | 1789 год | | |
|---|
| | 1790 год | |
|---|
| | 1791 год | |
|---|
| | 1792 год | </div> |
|---|
<tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1793 год</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0""></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1794 год</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0";background:#f0f0f0"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1795 год</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0""></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1796 год</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0";background:#f0f0f0"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1797 год</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0""></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1799 год</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0";background:#f0f0f0"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><td class="navbox-abovebelow" colspan="3" style="background:#ccccff; text-align: center"></div></td></tr></table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Ночь 4 августа 1789 года– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
|
