Виктор Нуар
| Виктор Нуар | |
| Victor Noir | |
 | |
| Имя при рождении: | |
|---|---|
| Род деятельности: | |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Виктор Нуар (фр. Victor Noir, настоящее имя Иван Салмон (фр. Yvan Salmon); 27 июля 1848, Аттиньи[fr] — 11 января 1870, Париж) — французский журналист, ставший знаменитым после смерти из-за её политических последствий.
Биография
Родился в семье еврейского сапожника, принявшего католичество. Работал журналистом в газете «Марсельеза» (англ.), писал под псевдонимом Виктор Нуар. Был застрелен в Париже 10 января 1870 года принцем Пьером Наполеоном Бонапартом, племянником Наполеона III, явившись к нему домой в качестве секунданта оппозиционного журналиста Паскаля Груссе.
Виктор Нуар и сопровождавший его журналист Ульрик де Фонвиль не представились секундантам принца, как того требовали традиции, вместо этого прибыв на квартиру Пьера Бонапарта, вооружившись револьверами, и потребовав встречи с хозяином. Пьер Наполеон Бонапарт отказался принять доставленный Науаром вызов, заявив, что "не будет стреляться с лакеями Рошфора", предпочитая получить вызов от него самого (Паскаль Груссе работал на оппозиционного издателя Анри Де Рошфор-Люсе, которого принц считал вдохновителем своей газетной травли). Нуар и де Фонвиль завязали перебранку с принцем во время которой, в порыве гнева, Нуар ударил Пьера Бонапарта по лицу. В ответ на это принц достал из кармана револьвер и застрелил журналиста (на суде де Фонвиль пытался утверждать, что первым ударил Нуара сам принц, но суд не принял этот аргумент и оправдал Пьера Бонапарта). Событие было использовано оппозицией бонапартистскому режиму для провоцирования возмущения в обществе и усиления недовольства династией Бонапартов.
Могила Виктора Нуара считается одной из главных достопримечательностей кладбища Пер-Лашез и стала местом поклонения[1][2].
Напишите отзыв о статье "Виктор Нуар"
Примечания
Ссылки
- [news.bbc.co.uk/2/hi/europe/3975607.stm «'Lewd Rubbing' Shuts Paris Statue» (BBC)]
- [tvnz.co.nz/view/page/411749/636145 «Statue Fenced Off to Protect Groin»]
Отрывок, характеризующий Виктор Нуар
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
