Нун, Джефф

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Джефф Нун
Jeff Noon
Дата рождения:

1957(1957)

Место рождения:

Дройлсден, Ланкашир (ныне: Большой Манчестер), Великобритания

Гражданство:

Великобритания Великобритания

Род деятельности:

прозаик, драматург

Годы творчества:

1993н. в.

Направление:

Фантастика

Жанр:

Киберпанк

Дебют:

Вирт (1993)

[www.jeffnoon.com www.jeffnoon.com]

Джефф Нун (англ. Jeff Noon; род. 1957, Дройлсден (англ.)) — английский писатель, автор трилогии «Вирт» и нескольких театральных пьес.





Биография

Джефф Нун родился в 1957 году в городе Дройлсден, Великобритания. После окончания университета работал в книжном магазине в течение пяти лет. Его книги часто ассоциируют с жанром научной фантастики, хотя, на самом деле, его творчество ближе к творчеству таких писателей, как Льюис Кэрролл и Хорхе Луис Борхес и жанру киберпанк. Во многих книгах Джеффа Нуна действие разворачивается в Манчестере.

Обзор произведений

Вирт (1993)

«Вирт» — это история о парне по имени Скриббл, и его компании, называющих себя «Тайные Райдеры». Они разыскивают пропавшую сестру Скриббла — Дездемону. В мире Вирта существует альтернативная реальность, попадать в которую можно, если класть в рот перья разных цветов. В этом мире сны, мифы и образы человеческой фантазии обретают реальность.

Пыльца (1995)

«Пыльца» — это вторая часть трилогии «Вирт». В книге рассказывается о противостоянии между реальным миром и миром Вирта.

Автоматическая Алиса (1996)

Нун представляет «Автоматическую Алису» как продолжение двух известных книг Льюиса Кэрролла, Алиса в Стране Чудес и Алиса в Зазеркалье. В книге путешествия Алисы продолжаются в Манчестере будущего, населённого Исполнительными Гадами, людьми, больными «невмонией» и невидимым котом по имени Кварк.

Нимформация (1997)

«Нимформация» — третья книга трилогии «Вирт». В книге рассказывается история проведения лотереи в Манчестере и группы людей, пытающейся взломать секреты этой игры. Кроме того, параллельно объясняется происхождение некоторых деталей встречающихся в двух предыдущих книгах, так как события разворачиваются до мира Вирта.

Брошенные машины (2002)

«Эталон психоделического романа-катастрофы». «Брошенные машины» — история о женщине Марлин, путешествующей по Англии по заданию коллекционера Кингсли с компанией малознакомых людей: девочки Тапело, парня Павлина и девушки Хендерсон. Страна охвачена странной болезнью, которая передаётся через книги и зеркала и характеризуется как «шум». Переплетение событий реальности и вымысла. Роман, насыщенный страданиями и отчаянной борьбой со странной болезнью.

Канал Кожа (2012)

Первый за 10 лет роман Джеффа Нуна со времен «Брошенных машин», вышедших в 2002. Великобритания, близкое будущее. Нола Блу — новоиспеченная поп-звезда, озабоченная тем, что её карьера катится вниз, едва начавшись. Она гуляет по улицам, удрученная навязчивыми звуками. На её теле растет синяк. Она превращается во что-то другое. Её инаковость — инфекция, вирус, эволюция — она антенна и передатчик, производящая и преобразующая звук и изображение по-новому.

Произведения

Романы и повести

Сборники рассказов

Пьесы

  • Woundings (1986)
  • Vurt — The Theatre Remix (1998)
  • The Modernists (2003)

Библиография

Напишите отзыв о статье "Нун, Джефф"

Ссылки

  • [www.jeffnoon.com Официальный сайт] (англ.)
  • [fantlab.ru/autor364 Биография и библиография] на fantlab.ru
  • [www.vurt-feather.co.uk/ Официальный сайт трилогии Вирт] (англ.)
  • [lib.ru/INOFANT/NUN_D/ Нун, Джефф] в библиотеке Максима Мошкова
  • [www.themodernword.com/scriptorium/noon.html The Modern Word: Jeff Noon] — Введение в творчество Джеффа Нуна. (англ.)
  • [www.mappalujo.com Mappalujo] — Книга Стива Бирда и Джеффа Нуна, доступная онлайн. (англ.)

Отрывок, характеризующий Нун, Джефф

– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.