Нун, Фероз Хан
| Фероз Хан Нун (урду ملک فیروز خان نون) | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 16 декабря 1957 — 7 октября 1958 | |||
| Предшественник: | Ибрахим Исмаил Чундригар | ||
| Преемник: | Мухаммед Айюб Хан | ||
| |||
| 14 сентября 1956 года — 16 декабря 1957 года | |||
| Предшественник: | Хамид-уль-Хак Чоудхури | ||
| Преемник: | Манзур Кадыр | ||
| Вероисповедание: | Ислам | ||
| Рождение: | 18 июня 1893 Пенджаб,  Британская Индия
| ||
| Смерть: | 9 декабря 1970 (77 лет) Сарарога  Пакистан
| ||
| Партия: | Республиканская партия | ||
Фероз Хан Нун (урду ملک فیروز خان نون) — пакистанский государственный деятель. Седьмой премьер-министр Пакистана.
Биография
Родился в одной из самых влиятельных семей Пенджаба, в 1893 году. Получил начальное образование в Лахоре, после чего продолжил обучение в Лондоне в Оксфордском университете. С 1917 по 1926 год он работал в Верховном суде Лахора. Затем Фероз решил попробовать себя в политике и был назначен министром здравоохранения и образования в Кабинете министров Пенджаба. С 1936 по 1941 год был Верховным комиссаром по делам Индии в Лондоне. В 1941 году он вошёл в Исполнительный совет вице-короля и сохранил должность до 1945 года. Одновременно с этим он занимал должность министра обороны Британской Индии с 1942 по 1945 год. Фероз был первым индийцем который занял такие престижные посты в период британского правления[1].
В октябре 1947 года Мухаммад Али Джинна назначил Фероза Хан Нуна послом в некоторых странах мусульманского мира. Целью назначения было наладить контакт с мусульманскими странами. Этот человек был во главе делегации первой официальной миссии, направленной за границу правительством Пакистана. Целью миссии было ознакомить мусульманские страны с внутренними проблемами Пакистана и получить моральную и финансовую поддержку со стороны братских стран. Фероз успешно справился с заданием[1].
Благодаря своему политическому и административному опыту, Фероз Хан Нун был назначен губернатором Восточного Пакистана. Сам он, однако, был больше заинтересован в том, чтобы остаться в политике провинции Пенджаб. Ему удалось добиться своей цели в 1953 году, когда он стал Главным министром Пенджаба. В 1956 году он стал министром иностранных дел Пакистана, на эту должность его назначил Хусейн Шахид Сухраварди[1].
Будучи близким другом Искандера Мирзы, Фероз Хан Нун стал президентом Республиканской партии в Пенджабе и был занял должность премьер-министра Пакистана 16 декабря 1957 года. Поначалу президент Искандер Мирза поддерживал Фероза в формировании кабинета министров, однако позднее Мирза стал считать Хан Нуна препятствием на своём пути к получению абсолютной власти. 7 октября 1958 года в стране было введено Военное положение и Фероз Хан Нун был снят с должности с должности премьер-министра[1].
Фероз Хан Нун умер 9 декабря 1970 года в Сарароге[1].
Напишите отзыв о статье "Нун, Фероз Хан"
Примечания
| В Википедии есть портал «Пакистан» |
Отрывок, характеризующий Нун, Фероз Хан
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
