Нуортева, Сантери

Александр Федорович Нуортева швед. Alexander Nyberg фин. Santeri Nuorteva<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Сантери Нуортева (10 января 1920 года)</td></tr>
Председатель ЦИК Автономной Карельской ССР
1924 — 1929
Предшественник:	Шотман, Александр Васильевич
Преемник:	Ющиев, Николай Александрович
Рождение:	29 июня 1881(1881-06-29) Выборг, Великое княжество Финляндское
Смерть:	31 марта 1929(1929-03-31) (47 лет) Ленинград, РСФСР
Место погребения:	Братская могила участников Гражданской войны, Петрозаводск
Партия:	СДП с 1904 г., ВКП(б) с 1920 года

Сантери Нуо́ртева (фин. Santeri Nuorteva; при рождении — Александр Нюберг швед. Alexander Nyberg; в русской среде — Александр Фёдорович Нуортева; 29 июня 1881, Выборг, Великое княжество Финляндское — 31 марта 1929, Ленинград, РСФСР) — финляндский журналист и политик, позже советский государственный и партийный деятель, Председатель Карельского ЦИКа (1924—1929).

Биография

Родился 29 июня 1881 года в Выборге, в Великом княжестве Финляндском в семье чиновника-телеграфиста шведского происхождения Клауса Класа Фредерика (Класа Генриховича) Нюберга и Анны Александровны Сахаровой, дочери курского полицмейстера еврейского происхождения.

С 1893 по 1898 годы обучался в Гельсингфорском шведском лицее. С 1898 года по 1901 гг. работал в торговой лавке разнорабочим, ходил матросом на морских пароходах, побывал в Германии, Англии, Южной Америке, Африке, был конторщиком.

С 1904 года — член Социал-демократической партии Финляндии. Руководил вечерней школой для рабочих. Экстерном окончил историко-филологический факультет Гельсинфоргского университета. В 1904 г. сдал экстерном экзамен на учителя русского, английского и шведского языка.

С 1904 по 1907 годы — учитель средней школы в Форссе.

В начале 1905 года начал выпускать газету Forssan Sanomat («Новости Форса») левого направления, преобразованную в 1906 году в социалистическую Yhdenvertaisuus («Равенство»).

В 1906 году поменял имя и фамилию на Сантери Нуортева.

Участник съезда Социал-демократической партии Финляндии в Оулу. В 1907—1909 годах — депутат Эдускунты Великого Княжества Финляндского. Был редактором газеты Kansan Lehti («Народной газеты»).

В 1907 году помогал В. И. Ленину тайно переехать из Финляндии в Швецию.

В 1909 году находился в заключении в Какола в Турку за критику российского режима. В 1911 году эмигрировал в Соединённые Штаты Америки. Он остановился в городе Астория штата Орегон, где проживало много финнов.

Был редактором финноязычных изданий в Фицбурге — журнала Säkeniä («Искра»), газет Toveri («Товарищ») и Raivaaja («Пахарь»). Был членом обкома и ЦК Американской социалистической партии, делегатом её съездов.

В феврале 1918 году согласился стать полномочным представителем Финляндского «красного» правительства, но его миссия провалилась, ему не удалось попасть на приём в государственный департамент США. Для выполнения задач он основал бюро Suomalaisen Tiedonantotoimisto («Информационное бюро Финляндии»). Распространял в сентябре 1918 памфлет Открытое письмо американским рабочим как представитель Финляндской рабочей республики, чьи пропагандистские тезисы больше отражают точку зрения советской России. Например, много уделено внимания восстанию чехословацкого корпуса, чем интересам уже прекратившего своё существование «красного» правительства. Во многом благодаря памфлетам Нуортева термин «Финляндская Советская социалистическая рабочая республика» укоренился в англоязычных источниках, в то время как в самой финляндии его не использовали даже сами «красные». Вскоре основная деятельность Нуортева полностью переключается на защиту Русской революции и её пропаганду в США. Издавал журнал «Soviet Russia». В марте 1919 г. 1919 советское правительство назначает Людвига Мартенса руководителем Советского бюро в Нью-Йорке. Нуортева его секретарь, в его обязанности входит связи с общественностью и дипломатическая деятельность. Советская Россия стремилась создать торговые отношения с США и у Нуортева была здесь важная роль.

1920 г. — откомандирован в Канаду для переговоров об установлении торговых отношений, после чего направлен членом советской делегации на англо-советских переговорах. В докладе Министерства юстиции США «Британский шпионаж в Соединенных Штатах» отмечалось, что Нуортева тайно пересек американско-канадскую границу и выехал в Англию при содействии канадских и британских властей и помощи британских агентов в США. В Великобритании арестован и выслан в РСФСР.

С июля 1920 г. — заведующий отделом стран Антанты и Скандинавии Народного комиссариата иностранных дел РСФСР. В 1921 г. был арестован ВЧК по обвинению в шпионаже, в 1922 г. был освобождён.

С 1922 г. — заведующий отделом народного образования, отдела агитпропа обкома, член исполкома Карельской Трудовой Коммуны, нарком просвещения. С ноября 1922 г. заведовал Карельским областным архивным бюро Центрархива РСФСР.

С 1923 г. — заведующий англо-американским отделом Народного комиссариата иностранных дел РСФСР. В 1924 г. работал в Швеции руководителем советского информационного агентства РОСТа, командировался в страны Европы.

С 1924 г. — Председатель ЦИК Автономной Карельской АССР. В 1924—1926 гг. — редактор газеты Punainen Karjala (сейчас Karjalan Sanomat), а также «Красной Карелии», «Карельской деревни», «Карьялан маамиес» и «Ленинской смены».

Член Карельского ЦИК V—VII созывов. Избирался членом ЦИК СССР (1925). Делегат XIII и XII Всероссийских съездов Советов (1925, 1927), III и IV Всесоюзных съездов Советов (1925, 1927).

В 1927 г. так же был представителем АКССР в правлении Мурманской железной дороги.

Умер 31 марта 1929 г. в больнице имени Первухина в Ленинграде.

Похоронен в Петрозаводске в Братской могиле участников гражданской войны.

Семья

• Первая жена — Ирен (Иркки) София Густавссон, учительница, в браке с 1905 год. Скончалась в январе 1909 года в Турку от туберкулёза.
  • Дочь (1906 — января 1909). Скончалась от дифтерии..
• Вторая жена — Санни Нуортева (урождённая Туомисто), актриса любительского театра. Умерла в конце Второй мировой войны в Казахстане.
  • Сын — Пентти Александрович Нуортева (1910—1942) Работал шофером автобазы «Карелавто» в Петрозаводске. Пентти и его младший брат Матти участвовали в разведывательной операции в оккупированном Петрозаводске, в 1942 году были захвачены финской разведкой и расстреляны. Похоронены в Космозере.
  • Дочь — Кертту Нуортева (1912, США — ?) В августе 1937 года была арестована, в 1940 г. — выпущена; во время Великой Отечественной войны служила в советской разведке, участвовала в разведывательной операции в Финляндии (под именем Ирья Ниеми), была связана с Хеллой Вуолийоки. В 1942 году была арестована финской разведкой, была приговорена к смерти, но приговор не был приведён в исполнение. Осенью 1944 года, после перемирия, была передана советским властям, была арестована и находилась в заключении до 1954 г.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) Умерла 29 августаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) 1963 г. в Караганде.
  • Сын — Матти (1914 — ?)

Память

После смерти Сантери Нуортева был торжественно похоронен в Петрозаводске в Братской могиле участников гражданской войны на современной площади Ленина. После 1937 год памятник Нуортева был снесен, восстановлен после XX съезда КПСС в виде плиты с надписью «Нуортева Александр Федорович. 1881—1929. Председатель ЦИК АКССР».

Именем Нуортева в сентябре 1929 г. была названа Онежская набережная в Петрозаводске, с 26 октября 1937 г. набережной было возвращено её прежнее название.

Его имя также получил грузопассажирский пароход Северо-Западного пароходства 1888 года постройки «Рабочий вождь», обслуживавший линию Петрозаводск — Зимник — Соломенное — Судострой; в 1938 году пароход был переименован в «Онежец».

Постановлением Президиума Карельского ЦИК от 29 июня 1929 г. именем Нуортева были названы также Ильинский лесопильный завод, Видлицкая школа крестьянской молодежи и Недлахтинская застава Петрозаводского погранотряда (все они лишились имени Нуортева в конце 1930-х годов после переименования).

Труды, статьи, воспоминания

• Нуортева А. Ф. Проблема карельского языка в национальной политике АКССР / А. Ф. Нуортева / Карело-Мурманский край. — 1927. — № 2. — С. 1—3; № 3. — С. 2—4.
• Нуортева А. Ф. К десятилетию карельской пролетарской прессы / А. Ф. Нуортева / Красная Карелия. — 1928. — № 4.
• Нуортева А. Ф. На октябрьском пути : статья председателя КарЦИка тов. Нуортева // Карело-Мурманский край : краеведческий, общественно-экономический иллюстрированный журнал. — 1926. — № 22. — С. 4—6.
• Нуортева А. Призывникам Карелии : [обращение Председателя ЦИК АКССР А. Нуортева] // Вестник Карело-Мурманского края, 1925. — № 28. — С. 2—3.
• Нуортева А. На борьбу с неграмотностью : ко всем рабочим и крестьянам, учительству и ко всем трудящимся АКССР / А. Нуортева, Деккоев, Э. Гюллинг // Вестник Карело-Мурманского края — 1926. — № 1. — С. 13.
• Нуортева А. Ф. В декабре 1907 г. // С Лениным вместе — Петрозаводск: Карельское книжное издательство, 1967. — С. 67—71.

Литература

• Афанасьева А. Красный дипломат //Ленинская правда, 1968, 7 января.
• Варшавский Л. Памяти Александра Федоровича Нуортева, председателя КарЦИКа, старого большевика (29.06.1881—31.03.1929) / Л. Варшавский / Карело-Мурман. край. — 1929. — № 4/5. — С. 3—6.
• Костиайнен А. Сантери Нуортева // Сто замечательных финнов. Калейдоскоп биографий = 100 suomalaista pienoiselämäkertaa venäjäksi / Ред. Тимо Вихавайнен (Timo Vihavainen); пер. с финск. И. М. Соломеща. — Хельсинки: Общество финской литературы (Suomalaisen Kirjallisuuden Seura), 2004. — 814 с. — ISBN 951-746-522-X.. — [www.kansallisbiografia.fi/pdf/kb_ru.pdf Электронная версия книги на сайте Финского биографического общества]. — [www.webcitation.org/6D0LhuAVV Архивировано] из первоисточника 18 декабря 2012. Проверено 27 декабря 2012.
• Краткая биография А. Ф. Нуортева / Выставка памяти А. Ф. Нуортева : крат. указ. / сост. С. А. Макарьев; фин. пер. Х. Ф. Кархинен. — Петрозаводск, 1929. — С. 1—4.
• Курков Ю. Минин Н. Сантери Нуортева // Неувосто Карьяла, 1965, 28 сентября, 19 декабря.
• Народные избранники Карелии: Депутаты высших представительных органов власти СССР, РСФСР, РФ от Карелии и высших представительных органов власти Карелии, 1923—2006: справочник / авт.-сост. А. И. Бутвило. — Петрозаводск, 2006. — 320 с.
• Лапшов С. Вожди эпохи : Сантери Нуортева : к 90-летию Республики Карелия / Лапшов С. // Карелия. — 2009. — 24 ноября — С. 7.
• Лайдинен Э., Машин А. Сантери Нуортева: политик, дипломат // Курьер Карелии. 2009. 26 марта.
• Лайдинен Э. П. Хроника преследования (Судьба семьи А. Ф. Нуортева) // Ученые записки Петрозаводского государственного университета (продолжение журнала 1947—1975 гг.). Серия: Общественные и гуманитарные науки, 2009, № 8 (102) — с.24—30.
• Laidinen, E. Santeri Nuorteva: poliitikko ja diplomaatti / Einar Laidinen, Armas Mašin // Carelia. — 2009. — № 4. — S. 132—136. — ISSN 0868-6513. (фин.)

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Сантери Нуортева
• [rkna.ru/exhibitions/nyorteva/index.html К 135-летию со дня рождения А. Ф. Нуортева]
• [imena.karelia.ru/persony/nuorteva_aleksandr_fyodorovich/?page=1&sort=0&order=0&search_name=%ED%F3%EE%F0%F2%E5%E2%E0&records_on_page=5 Национальная библиотека Республики Карелия. Нуортева А. Ф.]
• [www.vbrg.ru/articles/istorija_vyborga/istoricheskie_lichnosti_nashego_goroda/santeri_nuorteva/ Сантери Нуортева]
• [rautian.ru/?story&id=143 Родионов А. В. Сантери Нуортева]
• [www.gov.karelia.ru/Karelia/1999/22.html Лапшов С. Вожди эпохи: Сантери Нуортева]
• [www.knowbysight.info/NNN/08396.asp Нуортева Александр Фёдорович]

Отрывок, характеризующий Нуортева, Сантери

В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.


Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.