Нурбердыханов, Махтумкули

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Махтумкули Нурбердыханов

Депутат Второй Думы, 1907 г.
Дата рождения:

15 января 1859(1859-01-15)

Место рождения:

Аул Хан Кяриз, Ахал, Туркменистан-Закаспий

Дата смерти:

28 апреля 1924(1924-04-28) (65 лет)

Гражданство:

Российская империя Российская империя

Вероисповедание:

мусульманин-суннит

Партия:

Мусульманская фракция

Род деятельности:

депутат Государственной думы II созыва от Закаспийской области

Махтумкули Нурбердыханов (или Махтум-Кули-Хан Нур Берды-Ханов, или Мехтем Нуберды-Ханов, 1859—1924) — подполковник, депутат Государственной думы II созыва от Закаспийской области. Единственный депутат-туркмен за все четыре созыва Государственной думы. Мусульманин-суннит.



Биография

Родился 15 января 1859 года в Ахал-Теке в предгорьях Копетдага (ныне Туркменистан). Окончил медресе.

Аристократического происхождения, его отец Нурберды-хан (05.05.1826 — 28.04.1880) с октября 1850 года до самой смерти был главным ханом Ахал-Теке и носил титул Хан Ханов[1].

Старший брат Махтумкули хана, Бердымурад-хан, погиб в августе 1879 года при обороне крепости Геок-Тепе в первую Ахальскую экспедицию росс. генерала Ломакина. После смерти отца Нурберды-хана его титул перешёл к сыну, Махтумкули-хану. Махтумкули-хан, заняв место отца, возглавлял сопротивление своих одноплеменников российским войскам, в том числе был одним из организаторов обороны крепости Геок-Тепе. После того, как 12 января 1881 года крепость была взята русскими войсками, более года жил в Мерве. Вернулся в Асхабад летом 1882 года, ещё через год ему вернули личное оружие, сданное при переезде в зону дислокации русской армии[2]. Перешёл на службу в российскую армию. Принял российское подданство.

В конце 1883 года майор Махтумкули-хан вместе с штабс-ротмистром Алихановым-Аварским был направлен генералом Комаровым на переговоры в Мерв с предложением к его населению принять русское подданство. Поручение это было блестяще выполнено, Мерв присоединился к России без боя. Был повышен в чине до подполковника, затем состоял начальником Тедженского уезда. Жил и занимался хозяйством в родовом имении в Дурунском приставстве в ауле Хан Кяриз.[3] Асхабадского уезда Закаспийской области.

27 февраля 1907 года был избран в Государственную думу II созыва от коренного населения Закаспийской области. В момент избрания в Думу был указан как подполковник милиции[3], землевладелец, беспартийный. Входил в Мусульманскую фракцию. Крайне плохо владел русским языком, вынужден был пользоваться услугами переводчика, нанятого в Санкт-Петербурге. В думских комиссиях не состоял.

После роспуска Государственной думы вернулся на родину. В начале 1910 года вновь посетил Санкт-Петербург, приехав в качестве представителя ахалтекинцев в составе туркменской депутации, «для принесения благодарности за высочайшие милости, оказанные по случаю 25-летия присоединения Мерва» к России. Участие Махтумкули-хана в этом событии, учитывая его особую роль в присоединении Мерва, было вполне оправдано. Согласно аналитической справке ОГПУ Туркменской ССР от 25 сентября 1931 года, местное население Ахал-Текинского оазиса во время Гражданской войны «почти никакого участия на стороне белых не принимало, за очень редким исключением, сохраняя в большинстве нейтралитет во главе с крупным и влиятельным на весь Ахал-Текинский оазис родоначальником Махтум Кули Ханом, который с занятием бывшей Закаспийской области красными в конце 1920 и начале 1921 гг. был членом Реввоенсовета 1-й армии. Постоянным местопребыванием Махтум Кули Хана был аул Хан Кяриз… К моменту завоевания Закаспийского края русскими Махтум Кули Хан считался общепризнанным вождём туркмен не только нынешнего Бахарденского района, но и всего бывшего Ашхабадского округа»[4].

По другим сведениям, нуждающимся в подтверждении, последние годы жизни Махтум-Кули Хан жил в оазисе Байрам-Али[5].

Напишите отзыв о статье "Нурбердыханов, Махтумкули"

Литература

  • [dlib.rsl.ru/viewer/01003732207#page540?page=538 Боиович М. М. Члены Государственной думы (Портреты и биографии). Второй созыв. М.: Тип. Товарищества И. Д. Сытина. 1907 С. 496.]
  • [www.tez-rus.net/ViewGood31177.html Государственная дума Российской империи: 1906—1917. Б. Ю. Иванов, А. А. Комзолова, И. С. Ряховская. Москва. РОССПЭН. 2008. С. 420.]
  • Котляр П, Вайс М. Как проходили выборы в Туркестане. Ташкент, 1947;
  • Мусульманские депутаты государственной думы России, 1906—1917 года.: Сборник документов и материалов. Уфа, 1998;
  • Усманова Д. М. Мусульманские представители в Российском парламенте, 1906—1917. Казань, 2005.
  • Российский государственный исторический архив. Фонд 1278. Опись 1 (2-й созыв). Дело 305; Дело 627. Лист 10, 11.

Примечания

  1. [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/M.Asien/XIX/1860-1880/Russ_turkmenII/Razdel_V/84.htm Доклад генерал-майора графа Борха главному штабу от 22 декабря 1881 года о предстоящих задачах по окончательному присоединению Средней Азии к России в связи с присоединением Ахал-Текинского оазиса и принципах управления населением.]
  2. [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/M.Asien/XIX/1860-1880/Russ_turkmenII/Razdel_VI/95.htm Документ № 95. ЦГВИА, ф.400, д. 27, 1883 г. л. 28.]
  3. 1 2 [dlib.rsl.ru/viewer/01003732207#page540?page=538 Боиович М. М. Члены Государственной думы (Портреты и биографии). Второй созыв. М.: Тип. Товарищества И. Д. Сытина. 1907 С. 496.]
  4. [istmat.info/node/43817 Аналитический материал ОО ГПУ ТуркССР о политико-экономическом состоянии Бахарденского района. 25 сентября 1931 г. | Проект «Исторические Материалы»]
  5. [www.9may.ru/unsecret/m10011576/ Многоуважаемый господин фон Хентиг!]. [web.archive.org/web/20120626021842/9may.ru/unsecret/m10011576 Архивировано из первоисточника июнь 26, 2012].

Отрывок, характеризующий Нурбердыханов, Махтумкули

Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.