Джейлан, Нури Бильге

Нури Бильге Джейлан
Nuri Bilge Ceylan
Дата рождения:	26 января 1959(1959-01-26) (65 лет)
Место рождения:	Стамбул, Турция
Гражданство:	Турция Турция
Профессия:	кинорежиссёр, сценарист, кинооператор, кинопродюсер, фотограф
Карьера:	1995 - настоящее время

Ну́ри Бильге́ Джейла́н (тур. Nuri Bilge Ceylan, 1959, Стамбул) — турецкий кинорежиссёр, кинооператор, фотохудожник.

Биография

Нури Бильге Джейлан родился 26 января 1959 года в Стамбуле (район Бакыркёй), в семье агроинженера М. Эмина Джейлана. Детство провёл на родине отца в городе Енидже на северо-западе Турции.

Окончил стамбульский Босфорский университет по специальности «Электротехника», затем учился киноискусству в университете Мимара Синана. Занимался фотографией, снял несколько короткометражных лент.

Неоднократный призёр Каннского кинофестиваля.

В 2002 году фильм «Отчуждение» получил Гран-При Каннского кинофестиваля и Приз за лучшую мужскую роль. Следующий фильм Джейлана, «Времена года», где он сыграл главную роль вместе со своей женой, удостоился приза ФИПРЕССИ.

В 2008 году Нури Бильге Джейлан в Каннах получил Приз за лучшую режиссуру за фильм «Три обезьяны». В 2011 году режиссёр получил второй Гран-При за фильм «Однажды в Анатолии».

В 2014 году был удостоен главного приза, «Золотой пальмовой ветви», за постановку камерной драмы «Зимняя спячка». В создании сценария фильма также принимала участие жена режиссёра Эбру Джейлан. Нури Бильге Джейлан стал вторым турецким режиссёром, который выигрывал этот приз после Йылмаз Гюней и Шерифа Гёрена.

Художественная манера

Фильмы Джейлана автобиографичны, режиссёр нередко снимается в них сам, снимает своих близких и домашнюю обстановку, по изобразительной культуре они близки кинематографу Антониони, Бергмана, Тарковского.

Фильмография

• 1995 — Кокон / Koza (короткометражный, номинация на Золотую пальмовую ветвь Каннского МКФ)
• 1997 — Городок / Kasaba (премии кинофестивалей в Берлине, Анже, Стамбуле, Токио)
• 1999 — Майские облака / Mayis sikintisi (премии фестивалей в Анкаре, Анже, Бергамо, Буэнос-Айресе, Стамбуле, Сингапуре и др.)
• 2002 — Отчуждение / Uzak (премии Каннского МКФ, фестивалей в Чикаго, Стамбуле, Мехико, Сан-Себастьяне, Софии, Триесте и др.)
• 2006 — Времена года / İklimler (премия фестиваля в Стамбуле, премия ФИПРЕССИ в Канне и др.)
• 2008 — Три обезьяны / Üç Maymun (премия Каннского МКФ лучшему кинорежиссёру)
• 2010 — Однажды в Анатолии / Bir Zamanlar Andolu’da (Гран-при Каннского кинофестиваля)
• 2014 — Зимняя спячка / Kış Uykusu

Награды

• 2014: Каннский кинофестиваль Золотая пальмовая ветвь «Зимняя спячка»
• 2014: Каннский кинофестиваль Приз ФИПРЕССИ (конкурсная программа) «Зимняя спячка»
• 2011: Премия «Мастер» на Ереванском кинофестивале «Золотой абрикос»
• 2011: Каннский кинофестиваль «Однажды в Анатолии» Большой приз жюри
• 2011: Премия «Мастер» на Ереванском кинофестивале «Золотой абрикос»
• 2008: Каннский кинофестиваль «Три обезьяны» Лучший режиссёр
• 2006: Каннский кинофестиваль «Времена года» Приз ФИПРЕССИ (конкурсная программа)
• 2004: Каннский кинофестиваль «Отчуждение» Приз французской культуры иностранному кинематографисту года
• 2003: Каннский кинофестиваль «Отчуждение» Большой приз жюри

Ссылки

• Нури Бильге Джейлан (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.nuribilgeceylan.com Официальный сайт, включает фотографии]
• [www.seance.ru/blog/jaloby-turka Интервью с Нури Бильге Джейланом в журнале «Сеанс»]
• [kinoart.ru/archive/2014/07/nuri-bilge-dzhejlan-ya-opirayus-na-intuitsiyu Интервью с Нури Бильге Джейланов в журнале «Искусство кино»]
• [www.cineticle.com/focus/196-fotogenichnost-vnutrennih-sostoyanij.html Фотогеничность внутренних состояний]

Отрывок, характеризующий Джейлан, Нури Бильге

– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.