Нусрат Фатех Али Хан
Поделись знанием:
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.
Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.
| Нусрат Фатех Али Хан | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Полное имя |
Нусрат Фатех Али Хан |
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Дата смерти |
16 августа 1997 (48 лет) |
| Место смерти | |
| Годы активности |
1965—1997 |
| Страна | |
| Профессии | |
Нусра́т Фате́х Али́ Ха́н (13 октября 1948, Фейсалабад, Пакистан — 16 августа 1997, Лондон, Великобритания) — пакистанский певец, в основном исполнявший музыку в суфийском стиле каввали.[1] Он чрезвычайно популярен среди почитателей этого стиля; согласно Книге рекордов Гиннеса, к 2001 году было выпущено 125 альбомов с его музыкой, что является рекордом для записей в стиле каввали. Получил прозвище «Шахиншах каввали», что означает «Царь царей каввали».[2]
Биография
Нусрат родился 13 октября 1948 года в пакистанском городе Лайяллпур (Фейсалабад), куда его родители переехали из Индии за год до рождения сына. Семья Хан на протяжении 600 лет занималась музыкой.[3] В детстве мальчик не отличался особыми вокальными дарованиями[4], поэтому его отец — известный исполнитель каввали Устад Фатех Али Хан, хотел, чтобы он стал врачом или инженером.[5] Но в 17 лет юноша увидел сон, в котором его уже умерший к этому времени отец завещал Нусрату продолжить семейное дело и стать певцом. И Нусрат стал учиться искусству каввали у своих дядей — Устада Мубарака Али Хана, Устада Саламата Али Хана и Устада Навазиша Али Хана.[6][7] В 1964 году он стал участником ансамбля своего отца, а в 1971 году, после болезни Устада Мубарака Али Хана 23-летний Нусрат возглавил ансамбль.[4][8][9]
Опираясь на оставшиеся от отца и дядей записи выступлений, Нусрат разработал свой собственный стиль исполнения каввали, подняв его эстетическое и духовное значение на новый уровень, и стал знаменитым исполнителем в Пакистане и за его пределами.[10]В качестве основных инструментов использовались табла и фисгармония.[11] Его брат Фаррух Фатех Али Хан в течение 25 лет играл в ансамбле на фисгармонии.[12]
В 1985 году Нусрат выступил с концертом в Великобритании. А затем совершил турне по всей Европе.[13]
В 1989 году он впервые прибыл с гастролями в США. Здесь же принял участие в записи музыки для кинофильмов. [14] В это время особая известность пришла к нему благодаря работе с Питером Гэбриелом над звуковой дорожкой к фильму «Последнее искушение Христа» (1988) и участию в записи альбомов канадского музыканта Майкла Брука.[15] За этим последовал ряд альбомов, сотрудничество с другими западными музыкантами, музыкальные турне по различным (более 40) странам.[16]
Он умер в Кромвельском госпитале Лондона из-за остановки сердца.[17]
Отзывы
Этномузыковед Вирджиния Горлински отмечала, что «Нусрат верил во всеохватность музыкального послания, и стремился посредством своего музыкального исполнения преодолеть религиозные и культурные границы».[18]
Дискография (избранная)
- 1990: Mustt Mustt
- 1991: The Day, the Night, the Dawn, the Dusk
- 1992: Devotional Songs
- 1996: Nusrat Fateh Ali Khan, Vol.115: Chishti Gulshan. (c) Oriental Star Agencies Ltd.
- 1996: Night Song
- 1997: Star Rise
- 2000: Back to Qawwali. (c) Long Distance.
- 2010: Traditional sufi qawwalis — Live In London, Vol. II. (c) Navras Records Ltd.
- 2011: Nusrat Fateh Ali Khan Album — 17. (c) Rockville.
- 2012: Missives From Allah. BCD/3RDP.
- 2012: 50 Greatest Hits Nusrat Fateh Ali Khan. (c) Times Music.
Напишите отзыв о статье "Нусрат Фатех Али Хан"
Примечания
- ↑ Gorlinski, Pakistani singer who is considered one of the greatest performers of qawwali, a Sufi Muslim devotional music characterized by simple melodies, forceful rhythms, and energetic improvisations that encourage a state of euphoria in the listener..
- ↑ Baruah, Padmanabhan, 6-19 September 1997, Nusrat Fateh Ali Khan, the shahenshah of qawwali, is dead. His legend, however, will live on..
- ↑ Baruah, Padmanabhan, 6-19 September 1997, Nusrat Fateh Ali Khan performing in New Delhi earlier this year. He came from a family of qawwals who have made music for 600 years..
- ↑ 1 2 Gorlinski, Although Nusrat began to display a penchant for music and a particular aptitude for singing before he had reached age 10, he did not begin to devote himself to the qawwali tradition until he sang at his father’s funeral in 1964. Two years later he gave his first public performance as a qawwal, singing with his uncles, with whom he continued to perform until 1971, when Ustad Mubarik died..
- ↑ Baruah, Padmanabhan, 6-19 September 1997, Father Ustad Fateh Ali Khan, a famous qawwal, wanted his son to become a doctor or an engineer..
- ↑ Gorlinski, Nusrat’s father, Ustad Fateh Ali Khan, and two of his uncles, Ustad Mubarik Ali Khan and Ustad Salamat Ali Khan, were famous qawwals (practitioners of qawwali) who sang in the classical form..
- ↑ Baruah, Padmanabhan, 6-19 September 1997, After his father's death in 1964, Nusrat learnt the art of qawwali from his uncles - Ustad Mubarak Ali Khan, Ustad Salamat Ali Khan and Ustad Nawazish Ali Khan..
- ↑ Baruah, Padmanabhan, 6-19 September 1997, Nusrat joined his father's qawwali party in 1964. In 1971 he became the leader of the party after his uncle, Mubarak Ali Khan, took ill..
- ↑ [www.muzprosvet.ru/nusrat.html Nusrat Fateh Ali Khan] // Горохов А. Н. Музпросвет. — Спутник, 2003. ISBN 5-93321-059-5.
- ↑ Gorlinski, Following his father’s death, Nusrat continued to study the recordings of his father and uncles, using them as a springboard from which to develop his own . Within just a few years he had established himself throughout Pakistan as the outstanding qawwal of his generation, singing powerfully and expressively in a very high register (a family trademark), with remarkable stamina and melodic creativity.<...>As he matured as a performer, Nusrat made various adjustments to his style, such as increasing the tempo, as a means to elevate qawwali to a new level of aesthetic and spiritual resonance with contemporary—and international—audiences..
- ↑ Gorlinski, In concert he was usually accompanied by tabla (a pair of single-headed drums played with the hands), harmoniums (or reed organs; small keyboard instruments with a foot-operated bellows), and backing vocals..
- ↑ Baruah, Padmanabhan, 6-19 September 1997, His brother, Farrukh Fateh Ali Khan, who accompanied him for the last 25 years, played the harmonium..
- ↑ Gorlinski, In 1985 he gave a concert in the United Kingdom, and word of his talent began to spread. He was soon performing regularly throughout Europe..
- ↑ Gorlinski, He first toured the United States in 1989, and in the 1990s he contributed to the sound tracks of several popular films..
- ↑ Gorlinski, Popular musician Peter Gabriel promoted Nusrat on the world music circuit through his WOMAD (World of Music, Arts and Dance) festivals and through recordings on his Real World Records label. Meanwhile, composer Michael Brook helped increase the accessibility of Nusrat’s vocalizations by recasting them within Western rhythmic frameworks..
- ↑ Gorlinski, Nusrat also worked with a number of internationally recognized figures in popular and art music..
- ↑ Baruah, Padmanabhan, 6-19 September 1997, The qawwali shahenshah's (emperor) death on August 16 in a London hospital following a cardiac arrest triggered by kidney and liver failure was an occasion of grief for millions..
- ↑ Gorlinski, Nusrat believed in the universality of the musical message and strove throughout his career to make his music transcend religious and cultural boundaries..
Литература
- Baruah A., Padmanabhan R. [www.hindu.com/fline/fl1418/14181230.htm The stilled voice] // Frontline. — 6-19 September 1997. — № 14, 18. [web.archive.org/web/20130820221420/www.hindu.com/fline/fl1418/14181230.htm Архивировано] из первоисточника 20 августа 2013.
- Gorlinski V. [www.britannica.com/EBchecked/topic/316267/Nusrat-Fateh-Ali-Khan Nusrat Fateh Ali Khan] // Encyclopædia Britannica.
Ссылки
- [www.mp3shop.ru/%E1%E8%EE%E3%F0%E0%F4%E8%FF-nusrat-fateh-ali-khan/bio/1947.html Биография Nusrat Fateh Ali Khan]
- [www.sacrum.ru/Islam/alikhan2.htm Песни суфийских мистиков] // Журнал Суфий, № 37, весна 1998, с. 16-19.
|
Это заготовка статьи о певце или певице. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Нусрат Фатех Али Хан
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.
Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.
