Ну, погоди! (выпуск 18)

Ну, погоди! (выпуск 18)
Тип мультфильма	рисованный, цветной
Приквелы	Ну, погоди! (выпуск 17)
Сиквелы	Ну, погоди! (выпуск 19)
Режиссёр	Вячеслав Котеночкин, Владимир Тарасов
Продюсер	А. Лебедев П. Бабаханян
Автор сценария	Александр Курляндский
Роли озвучивали	звукозаписи с голосом Анатолия Папанова (Волк), Клара Румянова (Заяц)
Мультипликаторы	Д. Куликов В. Никитин А. Игнатенко В. Каюков В. Арбеков
Оператор	Лидия Крутовская
Звукооператор	В. Кутузов
Студия	Союзмультфильм, Студия 13
Страна	Россия Россия Украина Украина
Длительность	10 мин. 9 сек.
Премьера	24 июня 1994
IMDb	ID 1356092
Аниматор.ру	[www.animator.ru/db/?p=show_film&fid=3471 ID 3471]

Ну, погоди! — восемнадцатый мультипликационный фильм из серии «Ну, погоди!». Выпуск посвящён памяти Анатолия Дмитриевича Папанова.

Фильм создан совместно студиями Союзмультфильм и Украинский институт повышения квалификации работников кино, ТВ и радио и вышел в 1994 году на РТР и на 1-м канале Останкино.

Предыстория

Волк, идя по улице, долго никак не может открыть бутылку пива «Troika». Случайно открыв бутылкой дверь чужой легковой машины, Волк заманил туда проходящего мимо Зайца. Находясь в автомобиле Волк не оставлял дальнейших попыток открыть бутылку, чем случайно привёл машину в движение. В результате хаотичной скоростной езды и аварийных ситуаций, автомобиль врезался в дерево и разлетелся на части, из которых сложился самокат, на котором Волк продолжил ехать за убежавшим Зайцем с криками «Ну-ну-ну, За-за-за-заяц! Ну-ну, по-по-по-го-ди-ди-ди-ди-и-и-и!».

Сюжет

Действие мультфильма происходит в супермаркете «Берёзка в Лужниках». Волк хватает Зайца, выбиравшего продукты, сажает в свою тележку, покупая посуду и продукты для приготовления блюда из Зайца. Раздавив бутылку с маслом на пол, Волк скользит и разгоняется с тележкой по магазину. Столкнувшись по пути с Бегемотом-администратором, Волк с ним изображает парное фигурное катание на льду. Заяц чихает на них, вдохнув перца из лопнувшего пакета, из-за чего Волк и Бегемот на скользком полу отлетают в палатку «Блиц-фото».

В спортивном отделе Заяц проверяет теннисную ракетку и мячики. Теннисные мячики засасываются пылесосом, которым незаметно управляет Волк. Включив пылесос на полную мощность, Волк засасывает и Зайца. Волк пытается достать Зайца из пылесоса, но тщетно: выпадает только один теннисный мячик. Тогда он включает пылесос на выдувание воздуха, разгоняется на нём, выдувая Зайца на акробатические трюки и мячики на спортивный отдел супермаркета, и снова врезается в Бегемота, после чего они опять попадают в блиц-фото.

Заяц оказывается в отделе инструментов, где Волк прячется в сейфе от Бегемота-администратора. Волк не может выбраться из захлопнувшегося сейфа, и Заяц пытается помочь открыть его разными инструментами. Попытавшись закурить внутри сейфа, Волк бросает неисправную зажигалку, из которой вытекает газ, явившийся причиной последовавшего взрыва сейфа. В результате чего, Волк с Бегемотом снова попадают в блиц-фото.

В финальной сцене, в отделе игрушек Заяц с Волком устраивают импровизированное сражение между игрушечными роботами на световых мечах. В итоге робот Зайца побеждает и загоняет Волка в аттракцион-центрифугу, которая начинает бешено вращаться. Когда песня почти подошла к концу, Волк сказал: «Ну, Заяц!», а когда совсем кончилась, – «Ну, по-го-ди!» (эта надпись появляется по кругу сверху вращающейся центрифуги).

Создатели

режиссёры	Вячеслав Котёночкин, Владимир Тарасов
сценарист	Александр Курляндский
художник-постановщик	Алексей Котеночкин
художники	Л. Лобачева, Ю. Иванова, Мстислав Купрач, Т. Коровкина
художники-мультипликаторы	Владимир Никитин, Вячеслав Каюков, Дмитрий Куликов, Владимир Арбеков, Андрей Игнатенко
оператор	Людмила Крутовская
продюсеры	Николай Прокопенко, П. Бабаханян
директор	Нина Соколова
звукооператор	Владимир Кутузов
редактор	Елена Михайлова
роли озвучивали	Анатолий Папанов (записи голоса) (Волк), Клара Румянова (Заяц)
монтажёры	Маргарита Михеева

Факты

• В этой серии, также как и в предыдущей, присутствует реклама фирм «АМТ», «Nokia», «General Electric» (пылесосы).
• Также, как и в 17 выпуске, есть много знакомых сюжетов из прошлых выпусков. Гонка на автомобиле отсылает к «дорожному» выпуску 3, прыжки на батуте, полёт на дельтаплане и пр. — к «спортивным» выпускам 4 и 13, запертый Волк в сейфе напоминает конец 10 выпуска, когда Волк замуровал себя в комнате строящегося дома, а роботы и последующая сцена с центрифугой очень напоминает 14 выпуск.
• Сцена с сейфом «Crosna» пародирует распространённый в то время рекламный ролик — шайка разбойников не смогла вскрыть сейф с надписью «Crosna» даже взрывчаткой.
• Сцена сражения роботов световыми мечами напоминает сцены из саги о Звёздных войнах.
• В разных версиях мультфильма различен цвет телефонной трубки в автомобиле (в одном — чёрный, в другом — жёлтый). Но на обоих надпись АМТ.

Саундтрек

• Выйду на улицу, гляну на село (русская народная песня)
• James Last — Melancholie; La Mamma
• «Водные лыжи» («Vízisí») (автор музыки — Тамаш Деак (Deák Tamás), исполняют венгерский вокальный ансамбль «Гармония» (Harmónia) и танцевальный оркестр венгерского радио (Magyar Rádió Tánczenekara))
• Helmut Zacharias — Bublitchki
• На сопках Маньчжурии
• Спортивный марш (из к/ф «Вратарь»)
• Михаил Шуфутинский — Таганка
• Afric Simone — Hafanana

Отрывок, характеризующий Ну, погоди! (выпуск 18)

– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.


Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]