Ну и ну! Земляничные яйца

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
I My Me! Strawberry Eggs!

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;"></td></tr><tr><td colspan="2" style="background: #ddf; text-align: center;">あぃまぃみぃ!ストロベリ・エッグ! (яп.)
</td></tr><tr><th>Жанр</th><td>комедия, романтика, школа</td></tr>

</td></tr> <tr><th colspan="2" style="text-align:center; background: #ccf;">Аниме-сериал</th></tr><tr><th style="">Режиссёр</th><td class="" style=""> Юдзи Ямагути </td></tr><tr><th style="">Студия</th><td class="" style=""> TNK, Pioneer </td></tr><tr><th style="">Лицензиат</th><td class="" style=""> XL Media </td></tr><tr><th style="">Телесеть</th><td class="" style=""> WOWOW </td></tr><tr><th style="">Премьерный показ</th><td class="" style=""> 4 июля 2001 года 26 сентября 2001 года </td></tr><tr><th style="">Длительность</th><td class="" style=""> 23 мин. </td></tr><tr><th style="">Серий</th><td class="" style=""> 13 </td></tr>

</table>

I My Me! Strawberry Eggs! (яп. あぃまぃみぃ!ストロベリ・エッグ Ай Май Ми:! Суторобэри Эггу) — аниме-сериал в жанре школьной романтической комедии, рассказывающий о жизни парня, переодевшегося женщиной, чтобы получить работу учительницы физкультуры в школе.





Сюжет

Хибики Амава — молодой, только что окончивший университет учитель физкультуры, который никак не может устроиться на работу по специальности. У него закончились деньги, ему нечем платить за жильё. Попытка получить место учителя в школе имени Сэито Санномии проваливается из-за того, что директор этой школы — ярая мужененавистница, а завуч — крайняя феминистка, лелеющие мечты о превращении школы в учебное заведение только для девочек, и они в принципе отказываются рассматривать кандидатуру мужчины. Получив отказ, Хибики, отчасти движимый возмущением, отчасти — по инициативе и с помощью квартирной хозяйки, требующей квартплаты, решается на авантюру. У него появляются накладная грудь, женская одежда, манеры, макияж, прибор для изменения тембра голоса, и он становится молодой прелестной учительницей физкультуры Хибики Амавой, которая и поступает на работу в школу.

Список персонажей

Хибики Амава — Главный герой, молодой учитель физкультуры, только что окончивший институт, предстаёт перед зрителем в двух внешне совершенно разных формах. В своём обычном виде он — средней комплекции молодой человек с длинными тёмными волосами. Чтобы получить работу в школе, Хибики приходится представиться женщиной, и в этом облике он — симпатичная и всеми любимая учительница, трогательно и с заботой относящаяся к своим подопечным. В женском обличье Хибики нравится почти всем в школе. Несмотря на аферу с переодеванием, Хибики абсолютно нормальный парень, хотя по мере привыкания к женскому обличью у него закрепляются некоторые типично женские привычки. Иногда Хибики ошибается по мелочам, но его спасает то, что никому в голову не приходит заподозрить правду. Романтические отношения, которые завязываются между Хибики и школьницей Кудзухой Фуко - одна из основных сюжетных линий сериала.

Сэйю: Юдзи Киси (мужской голос), Юки Масуда (женский голос)
Александр Ноткин (мужской голос), Кристина Морозова (женский голос)

Фуко Кудзуха (яп. 樟葉楓子 Кудзуха Фу:ко) — Старшеклассница, 14 лет. Тихая, скромная девочка, чересчур наивная и открытая даже для своего возраста. Её отец уехал в командировку в другую страну, мать умерла, когда Фуко была ещё маленькой. В память о матери осталась лишь фотография, которую Кудзуха в конце концов потеряла. Фуко Кудзуха всегда улыбается, как завещала ей мать, скрывая, таким образом, собственные чувства, чтобы не расстроить кого-нибудь. Неудачница в спорте, не может пробежать даже тридцать метров без того, чтобы не упасть лицом оземь. Всегда готова взять на себя любую дополнительную работу, из-за чего почти вся общественная нагрузка в классе лежит на ней в течение многих лет. Переживает из-за маленького (по сравнению со сверстницами) размера своей груди. Первой из учеников школы встречается с Хибики — на проверочном уроке физкультуры, когда, в целях проверки способностей нового педагога, тому была поставлена задача: добиться, чтобы Фуко пробежала пятидесятиметровую дистанцию. С течением времени Фуко близко сходится с учителем, которого, как и все остальные, считает женщиной. По мере роста нежных чувств к Амаве, Кудзуха приходит в некоторое смятение, считая себя не вполне нормальной: в то время как одноклассницы увлекаются мальчиками, её почему-то тянет к женщине. К Хибики в мужском обличье Фуко испытывает неприязнь, считает его фетишистом после того, как однажды увидела на Хибики лифчик, который он не успел снять, переодеваясь из женской одежды в мужскую. После этого случая за Хибики закрепилась слава «любителя лифчиков». Позже, поняв, что любит учительницу Хибики, Фуко Кудзуха решила, что сама ничуть не лучше, чем «любитель лифчиков». Во время пожара не бросила Амаву, оставаясь с ней, пока не пришла помощь. В конце концов, поняла, что любит Хибики, и призналась в своих чувствах, не опасаясь насмешек даже от самой Хибики. В больнице, во время посещения палаты Хибики, Фуко и Хибики, возможно, поцеловались бы, если бы им не помешал Акира. После разоблачения Хибики на родительском собрании она призналась всем в том, что любит Хибики, кем бы он ни был, и не забудет его. Бросилась догонять поезд, в котором уезжал Хибики, чтобы увидеть его.

Сэйю: Акэно Ватанабэ. Русский дубляж: Мария Романова

Старуха-домовладелица (яп. 三条るる Сандзё Руру) — Низкорослая пожилая женщина, у которой снимает жильё Хибики Амава. Сдаёт жильё постояльцам, содержит магазин, впоследствии выясняется, что помимо этого она владеет большим количеством разнообразной недвижимости. Несмотря на преклонный возраст, очень активна: ездит на мотоцикле, который сама же и ремонтирует, собирает квартплату с постояльцев, применяя физическую силу и револьвер с резиновыми пулями. Разрешила школьникам ходить в школу коротким путём, через свой двор. На первый взгляд она злобная, жестокая и безжалостная, хотя в действительности она намного мягче и добрее, чем кажется, просто проявляет эти качества, когда считает нужным. Обладает совершенно фантастическими умениями и возможностями. Знает всё обо всех, имеет массу полезных знакомств. Может достать любую вещь и узнать любую информацию, вплоть до того, что может подсказать школьнику, о чём именно его сегодня спросят. В фильме выполняет роль «бога из машины». Всегда появляется там, где нужно и помогает тому, кому хочет, обычно — Хибики. Не одобряет школьное руководство за его мужененавистническую позицию. Именно она побуждает Хибики к афере с переодеванием. Хотя явно высказывается только один мотив: получить от постояльца квартплату, из происходящего ясно, что преследуется совсем другая цель: показать директрисе, что та ошибается в своём отношении к мужчинам.

Сэйю: Кудзира. Русский дубляж: Игорь Виноградов

Мори Кодзи и Тофу Кудзи (яп. 深江晃 Кудзи Тофу) — Двое постояльцев, живущих у той же домовладелицы, что и Хибики. В фильме выполняют только комедийную роль. Несмотря на то, что они — уже давно взрослые мужчины, оба относятся к категории «озабоченных»: первый возбуждается от вида школьниц в форме, второй — поклонник Фуко Кудзухи, постоянно следит за ней, в том числе пытается подглядывать и фотографировать через окно в общежитии. Из-за своих особенностей постоянно пытаются оказаться поближе к школе и школьницам, в результате часто попадают в неприятные ситуации. После того, как были уличены ученицами Хибики в подглядывании, находятся «на особом контроле» у домовладелицы, которая старается не подпускать их к школьницам и постоянно использует в «операциях поддержки», которые устраивает в интересах Хибики. Отчасти из-за таких соседей Хибики Амаву в его мужской ипостаси ученицы тоже считают озабоченным, хотя это и не соответствует действительности.

Сэйю: Катаси Исидзука, Юдзи Уэда. Русский дубляж: Игорь Виноградов

Фудзио Химэдзима (яп. 姫島藤緒 Химэдзима Фудзио) — Старшеклассница, 14 лет. Занимается восточными единоборствами. Когда озабоченные мужчины — соседи Хибики, — попались на подглядывании в общежитии, пыталась побить их, но её удержали. Безответно влюблена в Акиру. Парень постоянно отталкивает её, грубит, однажды они даже подрались, но, несмотря на это, Химэдзима хочет быть вместе с ним. Написав Акире письмо и пригласив его на свидание, она узнаёт, что тот любит другую, но не отступается. Фудзио ревнует Акиру к Фуко, считая себя достойнее её.

Сэйю: Микако Такахаси. Русский дубляж: Ксения Шестакович

Михо Умэда (яп. 梅田美保 Умэда Михо) — Старшеклассница, 14 лет, подруга Фудзио. В классе наиболее развитая в плане личных отношений с мужчинами — у неё есть парень, работающий манекенщиком, отношениями с которым Умэда постоянно хвастается. На этом основании считает себя взрослее и опытнее одноклассниц, даёт им советы, иногда демонстрирует фотографии своего парня.

Сэйю: Оми Минами. Русский дубляж: Мария Романова

Сэйко Касуганомити (яп. 春日野道聖子 Касуганомити Сэйко) — Старшеклассница, 14 лет, подруга Михо, но во многом — её полная противоположность, очень застенчивая, стесняется даже обсуждать отношения с парнями. Может упасть в обморок, просто посмотрев на фотографию красивого мужчины. У неё нет парня, поэтому она завидует Михо. Дочь богатых родителей, которым принадлежит гостиница, где происходила помолвка Хибики и племянника управляющего, которую Михо с друзьями решили сорвать.

Сэйю: Фумико Орикаса. Русский дубляж: Екатерина Норина

Акира Фукаэ (яп. 深江晃 Фукаэ Акира) — Старшеклассник, 14 лет. Спокойный и хладнокровный, но иногда заносчивый и высокомерный. Сын полицейского детектива, поэтому у него есть некоторые специальные приборы для прослушивания. Мужененавистническая позиция завуча и директора школы его раздражает; он принимает участие в шалостях одноклассников не потому, что ему это интересно, а только чтобы позлить администрацию. Часто бывает груб с девушками из-за того, что он не уважает их, кроме Кудзухи, к которой он испытывает сильные чувства. Отказав Фудзио, он сразу встретил Кудзуху, которая тоже ему отказала, сказав, что ещё не определилась с выбором любимого. Решив, что она ещё маленькая для этого, решил ждать и добиваться её, но поняв её сильные чувства к Хибики, отдаляется от неё, но всё равно заботясь и защищая её и её имя, став ближе к Фудзио.

Сэйю: Юдзи Уэда. Русский дубляж: Дмитрий Богданов

Кёскэ Аоки (яп. 青木恭祐 Аоки Кё:сукэ) — Старшеклассник, 14 лет, друг Акиры и Сиро. Вместе с Наруо устраивают шалости, особенно с одноклассницами. У него нет девушки, но, подражая своим друзьям, тоже ищет себе ту, которую он мог бы пригласить на свидание. В своих одноклассницах он видит только негативные стороны и боится их реакции в свой адрес. Пытается ухлёстывать за учительницей Хибики, испытывая животную страсть, но после разоблачения Хибики сразу отказывается от своих слов.

Сэйю: Такаюки Ямагути. Русский дубляж: Сергей Куницкий

Сиро Наруо (яп. 士郎 Сиро) — Старшеклассник, 14 лет. Друг Акиры и Кёскэ, обладающий трудным и конфликтным характером, из-за которого учителя постоянно подозревают его во всех проделках. Был обвинён в краже чека завуча, который Наруо просто спрятал в учительской среди ненужных бумаг, впоследствии уничтоженных. Побоялся сказать правду одноклассникам, в результате мальчики устроили школьный бунт, требуя снять с Наруо обвинение. Побоявшись последствий бунта, признался во всём Хибики и извинился перед мальчиками.

Сэйю: Норихиса Мори

Список серий сериала


серии
Название Трансляция
в Японии

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep1" rowspan="">1</td><td style="text-align: left;">Желаю удачи с первой губной помадой!
«Хайсуй но ФА:СУТО РУ:ДЗЮ» (背水のファーストルージュ) </td><td rowspan="">04.07.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

Сериал начинается с того, что домовладелица собирает деньги со своих постояльцев, готовых на всё, лишь бы не платить ренту. Её новый постоялец, Хибики Амава, отсутствовал в это время, поэтому она взяла его собаку Курагэ в заложники до тех пор, пока он не расплатится. Хибики планировал работать в соседней средней школе, но старуха заявила, что ему никогда не получить там работу, так как директор школы не примет учителя-мужчину. После разговора с директором школы Хибики был расстроен, но домовладелица предложила ему переодеться женщиной, устроиться учительницей в школу, и таким образом заработать деньги для выплаты долга. Но для того, чтобы Хибики стал учительницей физкультуры в школе, он должен пройти испытание, заставив пробежать 50 метров самую неловкую ученицу, Фуко, одетую в неудобную спортивную форму для девочек. Раз за разом Фуко пыталась пробежать дистанцию, но не добегала, постоянно падая. Тогда Хибики что-то прошептал ей на ухо, после чего Фуко подвернула спортивную юбку, и испытание было пройдено. В этот момент Фуко испытала непонятное для себя чувство к новой учительнице. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep2" rowspan="">2</td><td style="text-align: left;">Запрет для туши
«Киндан но ГИРИ-ГИРИ АЙРАЙН» (禁断のギリギリアイライン) </td><td rowspan="">11.07.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

Серия начинается с того, что Фуко, выглянув из окна общежития, заметила, что кто-то подглядывал за ней с дерева. Фуко испугалась, решив, что это было привидение, и другие девочки побежали искать его, но никого не поймали. На следующий день школьницы, проходящие мимо дома старухи, где они обычно покупают разные мелочи, заподозрили постояльцев в том, что это они подглядывали и фотографировали Фуко в общежитии. Хибики, в мужском обличии, попытался защитить их, но тоже был обвинён ими. Фуко попыталась убедить всех, что за окном было приведение, но на неё слова никто не обращает внимания, удивляясь, что Фуко больше боится привидений, чем мужчин. Из-за этого происшествия директор школы попросила Хибики остаться на ночь в женском общежитии, защитив их так от извращенцев. Девочки обрадовались появлению Хибики в общежитии, прося его принять с ними ванну, от чего он категорически отказался. Когда он приготовился ко сну, одна из девочек сообщила ему, что Фуко не может заснуть, попросив Хибики остаться ночью в комнате Фуко, пока её подруги будут караулить мужчин. Фуко заснула, свернувшись вокруг Хибики, что доставило ему большое неудобство, которое он стерпел, до тех пор, пока в окне не показался извращенец. Когда Хибики вскочил, тот убежал, оказавшись Тофукодзи, поэтому девочки решили прийти к нему домой. Хибики решил опередить их и успевает переодеться мужчиной. Фуко, бегущая впереди толпы, решила предупредить мужчин о появлении привидения. Когда девочки открыли двери дома, то увидели Тофукодзи с фотографиями Фуко и Морикодзи с фотографиями девочек в школьной униформе. Девочки погнались за ними, и Хибики вышел, чтобы увидеть, что происходит, забыв снять лифчик. Это заметила Фуко, посчитав его «любителем лифчиков». На следующее утро постояльцы, завтракая, уже были сильно побиты. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep3" rowspan="">3</td><td style="text-align: left;">Самодовольное очарование щёк
«Мигаттэ на ТИ:КУ МАДЗИККУ» (身勝手なチークマジック) </td><td rowspan="">18.07.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

По дороге в школу Фуко сталкивается с Хибики в мужском обличии, кого она пугается. В тот день Хибики стал классным руководителем класса, в котором учится Фуко. Хибики пытается распределить классные обязанности среди учеников, но их все берёт Фуко, так как никто не хочет ими заниматься. Хибики был недоволен отсутствием других желающих, кроме Фуко. Хибики попросил весь класс делать хоть что-нибудь и помочь Фуко, но они промолчали. Кроме того, Хибики пытается заставить девочек надевать на уроки физкультуры спортивные шорты, но они отказываются, боясь, что мальчики их увидят в таком виде. Но девочки не могут перепрыгнуть через снаряд из-за своих спортивных юбок. Директор школы недовольна идеей ношения шорт девочками, но Фуко решает попробовать и перепрыгивает через снаряд. На неё загляделись мальчики, поэтому Хибики заставила их пробежать несколько кругов. Фуко убедила своих подруг, что шорты помогли ей, убедив их тоже надеть шорты. После этого одноклассники решили распределить обязанности между собой. Увидев, что девочки довольны своими уроками физкультуры, директор и завуч школы сделали шорты обязательными в спортивной униформе девочек. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep4" rowspan="">4</td><td style="text-align: left;">Учтивая укрывательница слёз
«Бимё: на Т'ИА КОНСИ:РА» (微妙なティアコンシーラー) </td><td rowspan="">25.07.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

Во время уборки бассейна один из мальчиков обливает Хибики, который решает помочь им убраться. Он попросил девочек помочь им, но они отказываются, считая это «мужской работой». Директор и завуч школы готовятся к ежегодному общему уроку, которым будет урок Хибики, проверять их должен управляющий, мужчина-шовинист, недовольный мужененавистнической позицией директора. Хибики, провожающий Фуко до дома, узнал, что мать Фуко умерла, когда ей было 6 лет, а отец работает далеко, хотя она не жалеет, что никто не придёт к ней на родительский день. Той ночью Хибики не спал и думал Фуко, всегда кажущейся счастливой, после этого заказав у старухи много комплектов спортивной одежды для взрослых. Постояльцы решают проникнуть в школу под видом родителей учеников, но их настигла домохозяйка на мотоцикле. Пока старуха связала постояльцев, во время побега они сталкиваются с Фуко, выровнявшей из-за них портрет матери в ручей, уплывший за решётку. Хибики извинился перед Фуко и попытался достать её из воды, но не смог. Но Фуко попросила его не беспокоиться, так как её мать учила её всегда улыбаться. Решив что-нибудь сделать для Фуко, Хибики позвонил домовладелице. Управляющий сказал в лицо директору, что им просто необходимы учителя-мужчины, спросив о классе, который он должен посетить. В школу уже пришли родители, разговаривающие со своими детьми. Хибики, поздоровавшись с ними, предложил им тоже надеть спортивную форму и пробежаться вместе со своими детьми. Управляющему и родителям эта идея понравилась, несмотря на возмущение директора. Хибики побежал длинную дистанцию по пересечённой местности, предложив следовать за ним. Некоторые из бегунов выдыхались и останавливались. Больше всех пробежала Фуко, которую Хибики привёл на кладбище, на котором была похоронена мать Фуко, где Хибики показал, чему научилась Фуко. Вернувшись в школу, управляющий шокировал директора, сказав, что ему понравился урок физкультуры, а Хибики отнёс спящую на его спине Фуко назад. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep5" rowspan="">5</td><td style="text-align: left;">Нечестное основание для фантазий
«Ёкосима на ДОРИ:МУ ФАНДЭ» (邪なドリームファンデ) </td><td rowspan="">01.08.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

Серия начинается с учительского совещания, на котором все повторяют, что мужчины — дьяволы, а женщины — ангелы. Хибики опоздал, за что его выругала завуч. Когда он уселся, завуч сообщила всем план прохождения медкомиссии, о которой так много говорят. В прошлом году кто-то вывесил все результаты обследований на доску объявлений в виде рейтинга, первое место в котором заняла Мико из-за размера её груди, скорее всего кто-то из мальчиков. В это время Аоки и Сёити начинают готовиться к этой медкомиссии. Пока завуч объясняла учителям способы сохранения личной информации девочек, постояльцы уже подслушали её. Медкомиссия пройдёт в звукоизолированном подвале без окон, к радости девочек и неудовольствию мальчиков. Фуко заметила шепчущих мальчиков, заподозрив их. Пока завуч и директор обследовали это помещение, они заметили Акиру, выругав его, хотя он сказал, что ничего не сделал и ушёл. Обидевшись на девочек, Акира решил помочь своим одноклассникам. Одна из девочек сказала, что если их результаты и украдут, то тогда она хотела бы быть на первом месте, поэтому многие девочки решили подложить вату в лифчики. Мико сказала, что размер груди очень важен для женщин, так как влюбившиеся мальчики всегда обращают внимание на грудь. Фудзио посчитала это глупостью, но подумала про Акиру. Мико сказала Фуко, что у той маленькие груди, чего она не знала к всеобщему удивлению, но из-за чего Фуко стала присматриваться к грудям окружающих женщин и Хибики, думая, что чем больше, тем лучше. Хибики, выглянув из окна, увидел что-то задумывающих мальчиков и решил напугать их, крикнув на них мужским голосом, но услышавшая его завуч заподозрила, что Хибики — мужчина. На уроке пения Фуко увидела груди очень больших размеров у учительницы пения, упав от этого в обморок. Мальчики воспользовались этим моментов и установили жучок в комнате, где будет проходить медкомиссия. Завуч решила, что новая учительница тоже должна пройти обследование, таким образом, пытаясь узнать биологический пол Хибики. Выйдя из кабинета директора, Хибики узнал, что Фуко упала в обморок и лежит в койке, отдыхая. Придя домой, Хибики гадал, что же ему делать с обследованием, так как его груди — настоящая подделка, но старуха сказала, что ему не о чем беспокоиться и нет нужды вести себя подозрительно. Когда пришёл день обследования, Хибики сказал девочкам войти внутрь, а мальчики снаружи включили радиоприёмник, чтобы слышать, что там происходит, записывая результаты. Завуч приказал Хибики самой пройти полное обследование у доктора, сказавший Хибики полностью раздеться. Мальчики узнали, что у Мико размер груди стал больше — 87 см. Акира находился с ними, не обращая на них внимания, пока не подошла очередь Фуко. В этот момент Акира выключил и забрал аппаратуру у мальчиков, так и не узнавших, что Фуко положила себе чрезмерное количество ваты. Пока Хибики медленно снимал свою одежду, в палату зашла учительница музыки, прося у Хибики помощи. Хибики побежал и увидел, что размер груди Фуко увеличился на много размеров, поняв, что другие девочки сделали то же самое. Он извинился за мальчиков и попросил девочек не подделывать результаты, отпустив их на перерыв. После этого девочки убрали вату и заново провели обследование, а Хибики должен был вернуться к доктору. После обследования Хибики, завуч и директор прочитали отчёт, в котором говорилось, что «Хибики здорова и у неё прекрасное тело». Дома Хибики узнал, что доктором был друг домовладелицы и что она не допустит, чтобы Хибики уволили до того, как тот расплатится с долгами. Постояльцы, переодетые доктором и медсестрой, направились в школу, но ошиблись со временем медкомиссии, и были встречены воинственной старухой с револьвером. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep6" rowspan="">6</td><td style="text-align: left;">Хрупкая пудровая заморочка
«Сё:ко-тати но ПАУДА: ПАДЗУРУ» (硝子たちのパウダーパズル) </td><td rowspan="">08.08.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

Серия начинается с обсуждения драк и конфликтов в школе, которых, как думает Хибики, не будет в его классе. В магазине Хибики поймал себя на том, что он засмотрелся на женское нижнее бельё. Следующим утром мальчики из класса Хибики позвали Морикодзи научить их сёрфингу, узнавшему таким образом, что школьный бассейн открыт и скоро начнутся уроки плавания. Той ночью старуха осмотрела женский купальник Хибики, решив, что он ему подходит. Но собака Хибики была расстроена из-за того, что купальник дорого стоит, а старуха угрожает съесть его в случае неуплаты долга. Хибики поделился с домовладелицей, что он считает себя мужчиной, но в последнее время у него появились женские привычки, что его беспокоит. Мико рассказала подругам о своём свидании с парнем, посоветовав им тоже с кем-нибудь встречаться. Фуко сказала, что она уже ходила вместе с Хибики по магазину, но это не считалось. Неожиданно в школе мальчики стали кидаться, и Фуко побежала сказать Хибики, что началась драка. Пришедший Хибики прекратил перепалку, приказав всех ученикам по очереди прийти в его кабинет и объясниться. Все ученики обвиняли друг друга во всех грехах. Последней была Фуко, ждавшей, пока её вызовут. Постояльцы, бродившие по пляжу, решают выкопать тоннель до бассейна, но ошиблись, копая в направлении подброшенных старухой магнитов. В классе все ученики думали каждый о своём. Тогда драка началась из-за Аоки, но он не признавался в этом из-за своей гордости. На следующий день начались уроки плавания. Завуч отказала мальчикам и девочкам купаться вместе, решив заняться девочками, а Хибики предоставив мальчиков, решив проверить биологический пол Хибики. Хибики предложил сыграть в бассейне в одну командную игру, в которой два человека, изображающих лошадь, носят на себе человека-всадника. У этой тройки нет союзников и они должны остаться последними на ногах. Завуч была не в восторге, но её больше интересовала Хибики. Все начали драться, и завуч случайно упала в бассейн, выбравшись из которого она убежала восстанавливать косметику. Все увлеклись, не заметив, что победила Фуко, забравшая все шапки всадников, что вызвало у всех смех. Выяснилось, что Аоки не умеет плавать, и именно по этой причине он избегает сёрфинга, на что другие мальчики ответили, что они тоже чего-то боятся, что тоже вызвало у всех смех. После этого урока все в классе разговорились, признавшись в своих ошибках и лжи, извинившись друг перед другом. Фуко сказала, что тоже хотела бы о чём-нибудь сожалеть и перед кем-нибудь извиниться, но ей не перед чем. Когда у Хибики спросили об его секрете, он признался, что любит лифчики, но девочки решили, что в этом нет ничего зазорного, отчего Хибики почувствовал себя лучше. Когда постояльцы докопали свой тоннель, то оказались около детского бассейна, в котором их ждала домовладелица в купальнике. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep7" rowspan="">7</td><td style="text-align: left;">Долгожданная маска для лица
«Акогарэ иро но ФЭЙСУ КАРА: ТЮ:Н» (憧れ色のフェイスカラーチューン) </td><td rowspan="">22.08.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

Серия начинается с того, что возле девочек останавливается автомобиль, водитель которой спросил их, где находится школа. Это вызвало спор среди школьниц о том, кто это был и чего хотел. Фудзио предположила, что он хотел увидеть Хибики, но Фуко отказалась в это поверить. Проходя мимо кабинета директора, они увидели управляющего, сватающего своего племянника, того самого водителя, Хибики. Хибики сказал, что ещё не ищет себе мужа, но они настаивали, намекая на увольнение. Фуко, подслушивающая снаружи, была этим расстроена. Хибики позвонил, сказав об этом старухе, но она ответила, что это не её проблема и что у племянника управляющего много денег, которыми можно будет расплатиться за долги. Фуко, смотря в зеркало, гадала, почему её беспокоит жених Хибики. Подошедший Акира спросил её, что она делает. Фуко сказала ему, что если Хибики выйдет замуж, то покинет школу, что не волновало Акиру. На уроке у Хибики был отсутствующий вид, поэтому ученики решили, что он так радуется сватовству. Когда Хибики и Фуко посмотрели друг на друга, то на секунду улыбнулись. После школы ученики решили шпионить за женихом, пойдя за ним в ресторан. Когда Ёсио, племянник управляющего, уехал оттуда, они преследовали его на такси. Вдруг Ёсио сбил Хибики, но ничего страшного не произошло и они после этого лишь присели на скамейку. Школьники, увидев Ёсио рядом с «любителем лифчиков», решили, что они геи, не слыша их разговор. Доказательством их гомосексуальности для них послужило то, что они сжали друг другу ладони. Фуко стала переживать за будущую невесту Ёсио (Хибики), что для неё будет позором выйти замуж за такого человека. Тут Хибики увидел детей и помахал им, но они его испугались, что его смутило. Хибики пригласили на ланч, на котором были директор, Ёсио, управляющий и завуч. На самом деле Ёсио уже любит некую Ами, но он не хочет огорчать дядю. Завуч заметила на шее Хибики прибор, заставив его снять. В соседней комнате ученики Хибики продолжали шпионить за ними, так как эта гостиница принадлежала отцу Сэйко. Управляющий пытался обратить на себя внимание Хибики, но он лишь молча ел. Ёсио вспомнил то, что ему сказал «любитель лифчиков», что нужно быть честным. Но в тот момент, когда он захотел признаться, все ученики провалились сквозь бумажные стены. Воспользовавшись этим случаем, Хибики опять надел свой прибор для изменения голоса, который стал женским, улыбнувшись. Уже в классе Хибики прочитал письмо, о том, что Ёсио сделал предложение Ами, крупной женщине, и его дядя дал согласие, благодаря за это Хибики. Пригласив учеников на ланч в ресторан, Хибики спросил их, чья это была идея. Фуко подняла руку, извинившись перед Хибики, что его удивило, но он лишь улыбнулся. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep8" rowspan="">8</td><td style="text-align: left;">Восстание непослушных мальчиков
«Хангяку но БЮ:РА: БО:ИДЗУ» (反逆のビューラーボーイズ) </td><td rowspan="">29.08.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

В начале серии все мальчики делают уборку. Пока они баловались, их обругала директор и завуч из-за их неуважения к статуе бабушки директора школы. Наруо опоздал на уборку увсех на виду, в том числе и Хибики, начавшем спорить с завучем, что уборку должны делать не только мальчики, но и девочки на равных. Женщины сказали, что если бы они хотели бы, чтобы в школе было чисто, то они бы наняли бригаду уборщиц. На самом деле уборка — это наказание для мальчиков феминисток, что слышала Фуко. Она подошла и помогла мальчикам, послушав слова Хибики. Позже мальчики решили бойкотировать уборку, но некоторые посчитали, что это ничего не изменит. Хибики посоветовался с домовладелицей, но она сказала, что сексизм был всегда, и если кто-то способен это изменить, то только Хибики. На следующий день выдали конверты с чеком, чему обрадовался Хибики. Забыв свои бумаги в учительской, он послал Наруо за ними, где Наруо заметил чей-то конверт. Завуч заметила выходящего Наруо, заподозрив его. На уроке физкультуры все играли в волейбол и Фуко, получив удар по голове мячом, упала. В это время завуч по громкой связи вызвала Наруо, не чувствующим себя виноватым. Наруо подозревают в краже чека с зарплатой завуча, но он заупрямился и промолчал. Хибики потребовал от завуча доказательств, так как это была случайность. В классе Хибики спросили, где находится парта Наруо, но мальчики не захотели отвечать. Девочки побежали в учительскую, чтобы сказать, что с мальчиками возникли проблемы. Мальчики устроили бунт, лишь бы учителя не проверили парту Наруо, устроив баррикады и требуя равенства прав мужчин и женщин. Хибики крикнул им, что понимает, что они чувствуют, но насилием ничего не добьёшься. Прибыла охрана, но мальчики взяли в заложники статую, поэтому директор отозвала их прочь. Завуч сказала, что это всё вина Хибики и что завтра она закроет школу. Фуко, идя домой с девочками, подумала о том, что мальчики будут есть ночью. Многие мальчики, вместе с Наруо, ушли домой, оставшиеся тоже подумали, что зашли слишком далеко. Хибики тоже остался в школе, думая о том, как решить эту проблему. Фуко приготовила еду, но упала, когда вышла из комнаты. Фуко пришла в школу, встретив в темноте Акиру. Акира сказал ей, что она дура, потому что завуч подумает, что она одна из них. Она извинилась, решив, что она не нравится Акире, но он сказал, что она ему не разонравилась. Наруо признался Хибики, что не крал денег, а лишь спрятал их, чтобы досадить завучу, но они были уничтожены вместе с другими бумагами. Наруо хотел всё рассказать завучу, но Хибики запретил, решив, что тогда бунт был бессмысленен. Снаружи класса их подслушала Фудзио, тоже принесшая еду, но ушедшая прочь. На следующее утро к школе прибыл полицейский отряд, который должен был усмирить восставших детей. Но им на встречу вышли лишь постояльцы, одетые как супергерои, отвлекая полицию. Позже Хибики отдал деньги завучу, сказав, что он их нашёл, а мальчики сдались. В школе всё было чисто и спокойно. Это удивило полицейских и директора, так как не было признаков бунта. Статуя оказалась на месте, вся чистая, поэтому директору пришлось сказать, что это была ложная тревога. Никто не пострадал, кроме постояльцев, сидящих в камере. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep9" rowspan="">9</td><td style="text-align: left;">Страстный блеск летней ночи
«Манацу но ёру но СЭКУСИ: ГУРОСУ» (真夏の夜のセクシーグロス) </td><td rowspan="">05.09.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

В начале серии все ученики Хибики едут на автобусе в поход. Фуко думала, что они едут в Хоккайдо, но Мико сказала, что это Хонсю. Мико решила, что это лучшее место для поиска любви, с чем остальные согласились. После этого разбили лагерь, разместив палатки девочек и мальчиков в разных местах. В своей палатке мальчики выбирали, кому они признаются в любви. Когда об этом спросили Акиру, он не ответил, кого выбрал. Когда Хибики прогуливался, к нему подбежал озабоченный Аоки, давший Хибики цветы. Аоки пытался сказать о своих чувствах, но Хибики убежал от него с криком. Девочки объяснили, что Аоки любит его, а запретная любовь между учительницей и учеником прекрасна. Когда Хибики прятался от Аоки, то попал в ещё один дом старухи-домовладелицы, которой принадлежит это место под лагерь. В лагере Фуко неумело чистила картофель, и увидевший это Акира решил помочь ей, назвав её безнадёжной. Но он порезал палец, и Фуко дала ему свой платок, боясь инфекции в ране. Акира ушёл, пообещав вернуть ей платок чистым. Перед сном Хибики пожелал всем спокойной ночи, но рядом с ним опять появился Аоки, из-за которого он опять убежал. Позже мальчики пробрались к девочкам, и, вызвав Фуко, дали ей передать любовные письма. Вернувшись в палатку, Фуко отдала одно письмо Сэйко, а второе было к Хибики. Возле озера встретились Акира и Фудзио, решив уйти, чтобы не попасться учителям. Фуко передала письмо от Аоки к Хибики, с которым он отказался встречаться, к радости Фуко. На свидание пришли Аоки и Мико, что их шокировало. Фуко, сидя рядом с Хибики, призналась, что ей было больно отдавать любовное письмо Хибики, поэтому она подменила их. Фуко сказала, что не знает почему, но её сердце колотится, когда Фуко думает о Хибики. Хибики не посчитал Фуко странной из-за этих слов. Фудзио и Акира приплыли на лодке к хижине на берегу. Акира развёл в доме огонь, перед которым они начали греться. Одежда Фудзио промокла и начала сползать, и Акира увидел её лифчик. Утром Хибики ждал, пока вернутся все ученики, увидев Акиру и Фудзио в его куртке, сказавшие, что всё нормально. Но завуч посчитала это позором для них, считая, что между девочкой и мальчиком, оставшихся наедине, всегда что-то происходит. Но Хибики ответил, что если что-то и было, то так и должно быть. Завуч посчитала, что это слишком для старшеклассников, поэтому решила устроить уроки сексуального воспитания отдельно для мальчиков и для девочек. Девочкам завуч сказала, что все мужчины хотят только одного, и что все они животные. Мальчикам же она внушала, что женщины ужасны. Вечером Акира извинился перед Фудзио за все эти слухи, не зная, что за ними следит Хибики. Хибики верит, что настоящая любовь приходит от заботы о ком-нибудь. Домовладелица считает, что вчера между Хибики и Фуко тоже что-то было, и это ничем не отличалось от той ситуации. Утром завуч выступала на сцене с речью, но Хибики забрал у неё микрофон, сказав, что всю ночь думал, рано ли ученикам иметь романтические отношения. Он спросил их, знают ли, о чём думают их любимые, что они чувствуют. В это время появилась старуха и сказала, что между Акирой и Фудзио ничего не было, так как видела их тогда. После этого все сели в автобус и поехали, а Акира смотрел на платок Фуко, не думая о Фудзио. Фуко хотела сказать Хибики, кого она любит, но вспомнила о том, как она чуть не поцеловалась с Хибики, и передумала. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep10" rowspan="">10</td><td style="text-align: left;">Фундамент любовного ложа
«Конваку но РАБУ БАРЭТТО» (困惑のラブパレット) </td><td rowspan="">12.09.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

В начале серии девочки идут в новое кафе поесть мороженое. Фудзио отдалилась от них и зашла в прачечную, где встретила Акиру, забиравшего свои вещи. Он ушёл, не обратив внимание на Фудзио, но забыл платок Фуко, который ему отдала Фудзио, что стало причиной их ссоры. Когда она присела к ней подошёл Хибики, которого она назвала извращенцем. Он попросил не называть его так, и что он лишь хотел приободрить её. Фудзио стала расспрашивать его о том, что думают парни, не считая его одним из них. Пока они говорили, подошла Фуко, позвавшая Фудзио. Утром, по дороге к школе, встретились девочки и мальчики, поприветствовавшие друг друга, но Акира опять не обратил внимание на Фудзио. Во время уроков Фудзио смотрела, как играют в футбол, потому что туда же смотрел Акира (Хибики до этого сказал ученикам, что они должны знать всё о своих любимых). Между уроков Акира и Фудзио остались в одной комнате, и Фудзио отдала ему его вещи из прачечной. На уроке физкультуры Хибики предложил ученикам разминаться в паре мальчик-девочка. Все разбились по парам, кроме Фуко, которую взял Хибики, но они лишь смотрели и стеснялись друг друга. В школе Мико написала любовное письмо Акире от Фудзио, считая её неопытной. Акира подумал, кто именно написал письмо, Фуко или Фудзио. Придя на свидание, Акира увидел лишь Мико, которая сказала, что его ждёт её лучшая подруга. Решив, что это Фуко, Акира побежал, но увидел Фудзио. Фудзио, стесняясь, сказала, что он ей нравится, и спросила, хочет ли он быть её другом, но он отказался, сказав, что уже влюблён в другую. Спустившись по лестнице, Акира увидел Фуко, которой он отдал чистый платок. Фудзио заметила их и стала следить, когда Акира признался в любви к Фуко, попросив стать его подружкой. Это стало шоком для всех девушек, но Фуко отказала ему, извинившись. Эту сцену увидел Хибики, сам вспоминавший, как чуть не поцеловался с Фуко, но убежавший в другую сторону. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep11" rowspan="">11</td><td style="text-align: left;">Сердце, благоухающее взрослому
«Отона э но ФУРЭГУРАНСУ ХА:ТО» (大人へのフレグランスハート) </td><td rowspan="">19.09.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

По школе гуляют слухи о пропавших девочках, а Фуко Кудзуха не пришла на урок. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep12" rowspan="">12</td><td style="text-align: left;">Искупительное потрясение лжи
«Ицувари но КУРЭНДЗИН СЁККУ» (偽りのクレンジングショック) </td><td rowspan="">25.09.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

Фуко признаётся в любви к Хибики. </td>

  </tr>

<tr style="text-align: center; background:#F2F2F2"><td id="ep13" rowspan="">13</td><td style="text-align: left;">Обещание когда-нибудь не накладывать косметику
«Ицука якусоку но НО:МЭЙКУ» (いつか約束のノーメイク) </td><td rowspan="">26.09.2001</td></tr><tr>

   <td style="border-bottom:3px solid #" colspan="4">

После раскрытия тайны Хибики, его уволили, а школу хотят сделать только для девочек. </td>

  </tr>

Критика

Можно встретить различные оценки сериала. Одни высказываются в целом критически[1]. Признавая, что в сериале есть свои интересные моменты и он достаточно лёгок для того, что просмотреть его в один присест, хотя о нём можно и забыть через полчаса, они, однако, считают, что в целом сериал представляет собой набор предсказуемых ситуаций, плоских персонажей и такого же юмора, в котором сюжет каждой серии нужен лишь для того, чтобы оправдать очередные порции фансервиса. Впрочем, даже эти критики отмечают, что несомненным плюсом сериала является неплохая анимация и музыка.

По мнению других критиков[2], несмотря на определённую вторичность и фансервис, в целом это — очаровательная романтическая комедия, в которой смешали множество различных элементов для создания цепляющей истории, способной развлечь каждого.

Музыка

Сериал открывается музыкальной темой «Dearest», исполненной Хитоми Миэно (слова и музыка — Сёко Савато), и закрывается темой «White Station» от Ace File (слова — Рэй Ёсий, музыка — Масара Нисида). За исключением этих двух песен, в сериале в качестве фоновой музыки используется лишь единственная мелодия «Дни стеклянного колокольчика».

Релиз на DVD в России

Том 1

  • Дата выхода: 2009 год
  • Формат: 4:3, PAL Progressive, цветной
  • Регион: 5, DVD9
  • Студия: © 2001 YOM/TNK/IMM! Committee
  • Звук:
    • русский дублированный Dolby Digital 5.1
    • японский 2.0
  • Субтитры: русские
  • Количество дисков: 1
  • Эпизоды: 1-4
  • Продолжительность: 88 минут
  • Дополнительные материалы: Буклет, оригинальные рекламные ролики, голосовые галереи актёров русской и японской версии, вступительный и финальный ролик без титров, русский тизер, анонсы компании.

Том 2

  • Дата выхода: 2009 год
  • Формат: 4:3, PAL Progressive, цветной
  • Регион: 5, DVD9
  • Студия: © 2001 YOM/TNK/IMM! Committee
  • Звук:
    • русский дублированный Dolby Digital 5.1
    • японский 2.0
  • Субтитры: русские
  • Количество дисков: 1
  • Эпизоды: 5-8
  • Продолжительность: 88 минут
  • Дополнительные материалы: Буклет, спецурок, оригинальный рекламный тизер, голосовые галереи актеров русской и японской версии, вступительный и финальный ролик без титров, русский рекламный ролик, анонсы компании.

Том 3

  • Дата выхода: 2009 год
  • Формат: 4:3, PAL Progressive, цветной
  • Регион: 5, DVD9
  • Студия: © 2001 YOM/TNK/IMM! Committee
  • Звук:
    • русский дублированный Dolby Digital 5.1
    • японский 2.0
  • Субтитры: русские
  • Количество дисков: 1
  • Эпизоды: 9-13
  • Продолжительность: 111 минут
  • Дополнительные материалы: Буклет, вступительный и финальный ролик без титров, анонсы компании.

Коллекционное издание

  • Дата выхода: 2009 год
  • Формат: 4:3, PAL Progressive, цветной
  • Регион: 5, DVD9
  • Студия: © 2001 YOM/TNK/IMM! Committee
  • Звук:
    • русский дублированный Dolby Digital 5.1
    • японский 2.0
  • Субтитры: русские
  • Количество дисков: 3
  • Эпизоды: 1-13
  • Продолжительность: 287 минут
  • Дополнительные материалы: 3 буклета, 3 плаката, оригинальные рекламные ролики, голосовые галереи актеров русской и японской версии, вступительные и финальные ролики без титров, русский тизер, анонсы компании, спецурок, оригинальный рекламный тизер, русский рекламный ролик.

Напишите отзыв о статье "Ну и ну! Земляничные яйца"

Примечания

  1. www.animenewsnetwork.com/review/strawberry-eggs/dvd-1 Обзор первого DVD на сайте www.animenewsnetwork.com  (англ.)
  2. www.animenewsnetwork.com/review/strawberry-eggs/dvd-4 Обзор четвёртого DVD на сайте www.animenewsnetwork.com  (англ.)

Ссылки

  • [www.geneon-ent.co.jp/rondorobe/anime/imm-egg/ «Ну и ну! Земляничные яйца»]  (яп.) на сайте компании «Geneon Entertainment».
  • [www.b-ch.com/cgi-bin/contents/ttl/det.cgi?ttl_c=387 «Ну и ну! Земляничные яйца»]  (яп.) на сайте компании «Bandai Channel».
  • [www.animenewsnetwork.com/encyclopedia/anime.php?id=396 Аниме «I my me! Strawberry Eggs»] (англ.) в энциклопедии сайта Anime News Network
  • [anidb.net/perl-bin/animedb.pl?show=anime&aid=93 Аниме «I my me! Strawberry Eggs»] (англ.) в базе данных AniDB

Отрывок, характеризующий Ну и ну! Земляничные яйца

Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.


Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.