Нырок Бэра, или бэров нырок[1] (лат. Aythya baeri) — редкий вид птиц из семейства утиных. Назван в честь натуралиста Карла Эрнста фон Бэра.
Общая характеристика
Самец нырка Бэра имеет чёрные с зелёным отливом голову и шею, в то время как у самки голова и шея и черновато-рыжие.
Распространение
Нырок Бэра имеет узкий ареал. В России он гнездится в Амурской области, в Хабаровском и Приморском краях, и лишь в бассейне Амура, встречается также в Монголии и Китае. Зимует в Китае, Корейском полуострове и Японии.
Образ жизни
Населяет небольшие, заросшие тростником, озёра и болота. Гнёзда устраивает на земле, скрывая их в траве у берегов водоёмов. Часто гнездится в колониях с другими птицами, в основном с обыкновенной чайкой, речной и белокрылой крачками. В кладке нырка Бэра 9-13 яиц.
Питание
Нырок Бэра питается зелёными побегами и семенами водных и околоводных растений — камыша, осоки и т. д. Реже питается рыбой.
Причины сокращения численности
В основном сокращение численности нырков Бэра связывают с сокращением пригодных для гнездования территорий, а также охота на взрослых птиц.
Напишите отзыв о статье "Нырок Бэра"
Примечания
Литература
- Красная книга РФ М.: АСТ 2001
- Жизнь животных т.6 Птицы. М.: Просвещение 1986
Ссылки
- [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?birds/105.html Позвоночные животные России: Чернеть Бэра]
Отрывок, характеризующий Нырок Бэра
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.
– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.
– Ну садись, садись тут, поговорим, – сказал Кутузов. – Грустно, очень грустно. Но помни, дружок, что я тебе отец, другой отец… – Князь Андрей рассказал Кутузову все, что он знал о кончине своего отца, и о том, что он видел в Лысых Горах, проезжая через них.
– До чего… до чего довели! – проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, очевидно, ясно представив себе, из рассказа князя Андрея, положение, в котором находилась Россия. – Дай срок, дай срок, – прибавил он с злобным выражением лица и, очевидно, не желая продолжать этого волновавшего его разговора, сказал: – Я тебя вызвал, чтоб оставить при себе.