Ньерш, Режё

Режё Ньерш Nyers Rezső<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Председатель Венгерской социалистической рабочей партии
24 июня 1989 года — 7 октября 1989 года
Предшественник:	Янош Кадар
Преемник:	пост упразднен
Председатель Венгерской социалистической партии
7 октября 1989 года — 27 мая 1990 года
Предшественник:	пост учрежден
Преемник:	Дьюла Хорн
Министр финансов Венгрии
5 января 1960 года — 27 ноября 1962 года
Предшественник:	Иштван Антос
Преемник:	Матьяш Тимар
Рождение:	21 марта 1923(1923-03-21) (101 год) Будапешт
Партия:	Венгерская социалистическая рабочая партия, с 1989 – Венгерская социалистическая партия
Образование:	Экономический университет им. Карла Маркса (Будапешт),
Профессия:	экономист

Ре́жё Ньерш (венг. Nyers Rezső; 21 марта 1923, Будапешт) — венгерский партийный, политический и государственный деятель, член Венгерской социалистической рабочей партии. Экономист, руководитель экономических реформ 1960-х годов, один из инициаторов политических и экономических реформ в 1980-х годах. Председатель Венгерской социалистической рабочей партии 24 июня 1989 года — 7 октября 1989 года, Председатель Венгерской социалистической партии с 7 октября 1989 года по 1990 год.

Биография

Режё Ньерш родился 21 марта 1923 года в Будапеште в семье рабочего. Получил профессию печатника, и с 1938 года (с 15 лет) работал в типографиях наборщиком. Сразу же включился в рабочее движение, в 1938 — 1943 годах был председателем Будапештской молодежной группы рабочих полиграфической промышленности. В 1940 году вступил в Социал-демократическую партию Венгрии. В 1944 году оставил профессию печатника и перешел на работу в партии.

Карьера в ВПТ

В 1947 году Ньерш стал заместителем секретаря Пештского комитета Социал-демократической партии и был избран депутатом Государственного собрания Венгрии, а в 1948 году, после объединения СДП с Коммунистической партией Венгрии и образования Венгерской партии трудящихся — секретарем Пештского комитета ВПТ. В 1949 году его перевели на работу в аппарат ЦК ВПТ.

В 1952 году Ньерш был назначен начальником отдела управления Министерства внутренних дел Венгрии, и в 1953 году сложил полномочия депутата Государственного собрания. В 1954 году его перевели на должность заместителя председателя Всевенгерского союза потребительских кооперативов. В этот период Ньерш заочно окончил Будапештский экономический университет имени Карла Маркса.

События 1956 года и посты в правительстве

30 июля 1956 года после реорганизации правительства Ньерш был назначен министром пищевой промышленности в правительстве Андраша Хегедюша. 24 октября он занял тот же пост в кабинете Имре Надя.

В период ноябрьских событий 1956 года в Венгрии Режё Ньерш отказался от поддержки Имре Надя и перешел на сторону лидера партии Яноша Кадара, выступавшего за продолжение курса на социализм и союз с СССР. 4 ноября 1956 года он был назначен уполномоченным Революционного рабоче-крестьянского правительства по вопросам снабжения.

После распада ВПТ Ньерш вступил в Венгерскую социалистическую рабочую партию и в феврале 1957 года был введен в состав Временного Центрального комитета ВСРП. В том же году он был переведен на должность председателя Всевенгерского союза потребительских кооперативов. В 1958 году Ньерш был избран депутатом Государственного собрания ВНР. В 1960 году Ньерш был назначен министром финансов в правительстве Ференца Мюнниха. Он сохранил этот пост и в кабинете Яноша Кадара, сформированном 13 сентября 1961 года. .

Автор экономической реформы

24 ноября 1962 года на пленуме ЦК после VIII съезда ВСРП Режё Ньерш был избран кандидатом в члены Политбюро ЦК ВСРП и секретарем ЦК ВСРП и оставил пост министра финансов ВНР. Одновременно он занял должность председателя экономической комиссии при ЦК ВСРП. В 1966 году был избран членом Политбюро ЦК ВСРП. В качестве секретаря ЦК ВСРП, отвечавший за экономическую политику Ньерш выступил за реформирование экономики путём её ограниченной либерализации. Он нашел поддержку в лице секретаря ЦК ВСРП Лайоша Фехера, отвечавшего за сельское хозяйство и уже проводившего схожую политику в аграрном секторе. 24 ноября 1967 года ЦК ВСРП во многом по их инициативе принял решение о реформе хозяйственного механизма и проведении её в жизнь одновременно с выполнением 3-го пятилетнего плана (1966—1970). 1 января 1968 года реформе был дан старт. В Венгрии было прекращено директивное планирование, расширена самостоятельность предприятий, в распоряжении которых теперь оставляли значительные средства, поощрялось их соревнование на рынке. Была реформирована система цен.

В 1968 — 1969 годах, после событий в Чехословакии, Ньершу и Фехеру пришлось доказывать, что их реформа затрагивает лишь механизм управления и планирования и не нарушает принципов социализма. Они настаивали на том, что рынок един для капитализма и социализма, что социализм тоже общество товарного производства и не может произвольно ограничивать действие закона стоимости.

Несмотря на успехи реформы, в 1971 году позиции Ньерша стали ослабевать. Предложения Венгрии о введении элементов рынка в отношения стран Совета экономической взаимопомощи были отклонены, а рост цен на нефть и мировой экономический кризис привели к сокращению прибылей от внешней торговли и значительному дефициту. Осенью 1972 года противники реформы в руководстве партии Золтан Комочин, Бела Биску и Арпад Пуллаи добились свертывания реформы. Вскоре Режё Ньерш, Лайош Фехер и глава правительства Йенё Фок лишились своих постов.

В 1989 году комиссия по подготовке материалов новой программы ВСРП во главе с президентом венгерской академии наук Иваном Берендом подвергла Ньерша и его сотрудников критике как авторов экономической реформы 1960-х годов. Комиссия нашла, что реформа была лишена теоретического обоснования, её авторы не заявили о сути своих шагов и намерений, а в условиях, когда перед Венгрией стояла утопическая задача построения коммунизма за 20 лет, осуществление реформы было невозможным.

Опала и возвращение во власть

В 1974 году Режё Ньерш был назначен на пост директора института экономики Венгерской академии наук, а в 1975 году его вывели из состава Политбюро ЦК ВСРП. В 1981 году был лишен и этого поста и до 1988 года был научным консультантом этого института.

Возвращение Ньерша во власть произошло только после начала новых реформ в Венгрии. 22 мая 1988 года после Всевенгерской конференции ВСРП Ньерш вновь был избран членом политбюро ЦК ВСРП. В ноябре того же года он был назначен государственным министром в правительстве Миклоша Немета. Он обладал статусом заместителя Председателя Совета Министров ВНР и курировал разработку вопросов экономической реформы. Его активно поддерживал возникший внутри ВСРП Союз реформ, фактически выступавший за идеологию социал-демократии. В мае 1989 года Ньерш вместе с Имре Пожгаи выступил на митинге первого Всевенгерского совещания кружков реформ ВСРП в Сегеде. Через месяц на учредительном собрании Нового мартовского фронта Ньерш заявил, что следует отказаться от представления, что для счастливого процветания необходим только социализм. «Это не правда, это утопия!» — заявил он.

Во главе партии

24 июня 1989 года на пленуме ЦК ВСРП Режё Ньерш был избран Председателем Венгерской социалистической рабочей партии (должность была введена специально для него, в противовес консерватору Карою Гросу, занявшему пост генерального секретаря ЦК ВСРП, и стал членом Президиума ВСРП, созданного для оперативного управления партией. Одновременно он сложил полномочия государственного министра.

В Президиум ВСРП вошли также генеральный секретарь ВСРП Карой Грос, глава правительства Миклош Немет и государственный министр Имре Пожгаи.

В июле Ньерш, как новый венгерский лидер, представлял страну на совещании Политического консультативного комитета стран — участников Варшавского договора в Бухаресте.

25 июля 1989 года Режё Ньерш и Карой Грос встретились в Москве с генеральным секретарем ЦК КПСС М. С. Горбачевым в присутствии секретаря ЦК КПСС А. Н. Яковлева.

В сентябре 1989 года на втором Всевенгерском совещании кружков реформ Ньерш уточнил свои идеологические позиции. Он заявил, что существовавший в последние десятилетия в Венгрии политический строй не может называться социализмом, и что сам он выступает за коренное изменение политического и экономического строя.

7 октября 1989 года Съезд «89» ВСРП принял решение о создании Венгерской социалистической партии. Преобладавшие на съезде представители Союза реформ и Народно-демократической платформы ВСРП, оговорившись между собой, сформировали президиум ВСП из 25 человек во главе с Режё Ньершем. В новой партии остались глава правительства Миклош Немет, министр иностранных дел Дьюла Хорн и ставший кандидатом на пост президента Венгрии государственный министр Имре Пожгаи. Однако Государственное собрание приняло закон о запрете партийной деятельности на предприятиях, в учреждениях и вооруженных силах, что затруднило деятельность ВСП, а бывшие члены ВСРП не торопились с выбором. В начале 1990 года партия Ньерша насчитывала всего 50 000 членов. В феврале 1990 года ВСП стала инициатором нового «круглого стола» с другими политическими партиями Венгрии, однако результаты свободных парламентских выборов 25 марта и 8 апреля 1990 года сделали переговоры бессмысленными. Власть в стране перешла к правой оппозиции. ВСП получила всего 10,65 % голосов избирателей и одно место в парламенте, которое занял бывший глава государства Матьяш Сюреш.

27 мая 1990 года на посту Председателя Венгерской социалистической партии его сменил Дьюла Хорн.

Частная жизнь

Режё Ньерш увлекался театром, теннисом, филателией и верховой ездой.

Сочинения

Автор книг «Экономическая политика и реформа хозяйственного механизма», «Теоретические и практические вопросы социалистической экономической интеграции», «Выбор пути — реформа» и других. Неоднократно публиковался в СССР в теоретическом журнале ЦК КПСС «Коммунист» и в других изданиях.

• Режё Ньерш. Реформа хозяйственного механизма // «Коммунист» — 1967 — № 16
• Szövetkezetek a magyar népi demokráciában (1959)
• A műszaki fejlesztés szerepe gazdaságpolitikánkban (1964)
• Gazdaságpolitikánk és a gazdasági mechanizmus reformja (1968)
• 25 kérdés és válasz gazdaságpolitikai kérdésekről (1969)
• A szocialista gazdasági integráció elvi és gyakorlati kérdései (1969)
• A jövedelmezőség és a jövedelemelosztás problémái hazánkban (1970)
• Szövetkezetpolitikánk kérdései (1970)
• Népgazdaságunk a szocializmus építésének útján (1970)
• Útkeresés — reformok (1988)
• Beszélgetések (Huszár Tiborral, 2004)

Ссылки

• www.falanx.hu/wiki/index.php/Nyers_Rezs%C5%91 (на венгерском языке)
• nol.hu/cikk/358368 (на венгерском языке)

Источники

• Кто есть кто в мировой политике / Отв. ред. Кравченко Л. П.. — М.: Политиздат, 1990 — С.322
• Режё Ньерш, Председатель Венгерской социалистической рабочей партии // Известия ЦК КПСС — 1989 — № 7 — С.110
• Краткая история Венгрии / М.: «Наука», 1991 ISBN — 5020099139
• Международный ежегодник: политика и экономика. Выпуск 1990 г. /АН СССР, Ин-т мировой экономики и междунар. отношений; Гл.ред О. Н. Быков — М. Политиздат, 1990

Отрывок, характеризующий Ньерш, Режё

Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.