Ньивпорт
| Город
Ньивпорт
Nieuwpoort
Показать/скрыть карты
|
Ньивпорт[1] (нидерл. Nieuwpoort, МФА: [ˈniu̯poːrt], «новая гавань») — город-порт и одноимённая коммуна на берегу Северного моря в Западной Фландрии (Бельгия). Старый город расположен в 3 км от морского побережья, современная курортная застройка — у впадения в море реки Изер. Через Ньивпорт проходит линия берегового трамвая. Население — 11 тыс. жит. (2008).
Содержание
История
Правами города Ньивпорт наделил в 1163 г. граф Филипп Фландрский, перенёсший сюда гавань из Зандхофда. В конце XVI века город служил базой дюнкерских приватиров. В 1600 г. в гавани произошло морское сражение у Ньивпорта. Во время Семилетней войны под французской оккупацией. В июле 1794 г. вновь взят французами под командованием Моро. Старинные укрепления были снесены в 1866 г.
Битва на Изере вынудила бельгийцев открыть ньивпортские шлюзы, что привело к затоплению долины Изера вплоть до Диксмёйде.
Состав
В коммуну Ньивпорт помимо собственно города Ньивпорт входят также деревни Рамскапелле и Синт-Йорис.
Напишите отзыв о статье "Ньивпорт"
Примечания
- ↑ Использование мягкого знака в названии города не соответствует произношению в языке-оригинале.
Ссылки
- [www.nieuwpoort.be Официальный сайт]
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Ньивпорт
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
