Нью-Гэмпшир

Штат США
Нью-Гэмпшир
Девиз штата	«Живи свободным или умри»
Прозвище штата	«Гранитный штат»
Столица	Конкорд
Крупнейший город	Манчестер
Население	1 318 194 (2011 год) 42-е по США
плотность	54,43 чел./км² 19-е по США
Площадь	46-е место
всего	24 217 км²
водная поверхность	989 км² (4.1 %)
широта	42°40' с. ш. по 45°18' с. ш., 110 км
долгота	70°37' з. д. по 72°37' з. д., 305 км
Высота над уровнем моря
максимальная	гора Вашингтон 1916.66 м
средняя	300 м
минимальная	Атлантический океан 0 м
Принятие статуса штата	21 июня 1788 9 по счёту
до принятия статуса	провинция Нью-Гэмпшир
Губернатор	Мэгги Хассен
Вице-губернатор	Чак Морс (в качестве президента Сената Нью-Хэмпшира)
Законодательный орган	Легислатура Нью-Гэмпшира
верхняя палата	Сенат Нью-Гэмпшира
нижняя палата	Палата представителей
Сенаторы	Жанна Шейхен, Келли Эйотт
Палата представителей	Кэрол Ши-Портер, Энн Маклэйн Кустер
Часовой пояс	Восточное время: ВГМ-5/-4
Сокращение	NH
Официальный сайт:	[www.nh.gov www.nh.gov]

Нью-Гэ́мпшир (англ. New Hampshire) — небольшой штат в регионе Новая Англия на северо-востоке США. Население 1 318 194 (2011 г.). Неофициальное название — «Гранитный штат». Столица штата — город Конкорд, крупнейший город — Манчестер. Первый штат в стране, провозгласивший независимость от Великобритании. Девиз штата: «Живи свободным или умри» (англ. Live free or die).

История

Провинция Нью-Гэмпшир была основана в 1623 году британским капитаном Джоном Мейсоном. Штат получил своё название в честь английского графства Гэмпшир. Во время войны за независимость Нью-Гэмпшир стал одной из тринадцати колоний, восставших против британского господства, и первым штатом, провозгласившим свою независимость. Столица штата Конкорд в прежнее время была известна под названиями Рамфорд и Пенакук.

География

Нью-Гэмпшир традиционно включают в историко-культурный регион Новой Англии. На севере штат граничит с канадской провинцией Квебек, на востоке — со штатом Мэн и Атлантическим океаном, на юге — с Массачусетсом, на западе — с Вермонтом. Площадь Нью-Гэмпшира — 24 217 км² (46-й в стране). Береговая линия штата у Атлантического океана — 29 километров.

На севере расположены горы Уайт-Маунтинс (высшая точка — гора Вашингтон — 1917 м) — популярный туристический район, а в средней части Нью-Гэмпшира располагается Новоанглийская возвышенность, на юго-востоке — приокеаническая низменность. Климат носит континентальный характер — тёплое непродолжительное лето и холодная, довольно суровая, снежная и ветреная погода зимой. Главные реки в штате — Коннектикут и Мерримак, энергия которых используется многочисленными ГЭС.

Крупнейшее озеро — Уиннипесоки.

Экономика

Традиционно промышленность штата базируется на энергии ГЭС. В XIX веке, когда в Нью-Гэмпшире началась интенсивная индустриализация, крупный капитал направился в мукомольное, текстильное и кожевенно-обувное производства. В конце XX века их заменили машиностроение, а также производство электроники. Сегодня город Нашуа специализируется на оптике, Портсмут на автозапчастях и морских судах.

В сельском хозяйстве доминируют молочное животноводство, птицеводство, тепличные хозяйства, специализирующиеся на клюкве, чернике.

Единственный океанический порт — Портсмут. Значительная часть населения (до 15 %) занята в сфере услуг и туризма.

Население

Расовый состав

Распределение населения по расовому признаку:

• белые — 93,9 %
  • французского и франкоканадского происхождения — 24,5 %
  • ирландского происхождения — 21,5 %
  • английского происхождения — 17,6 %
  • итальянского происхождения — 10,3 %
  • немецкого происхождения — 8,4 %
• афроамериканцы — 1,1 %
• индейцы — 0,2 %
• азиаты — 2,2 %

Религиозный состав

Почти 72 % проживающих в Нью-Гэмпшире считают себя христианами (в том числе 35 % католиков и 32 % протестантов), кроме того здесь достаточно велико количество баптистов (6 %), методистов (3 %), служителей объединённой церкви Христа (6 %) и других религиозных ответвлений, включая мормонов, адвентистов и т. п. Около 17 % жителей считают себя атеистами.

Динамика роста населения

Численность жителей штата по годам (в тысячах)
1790	1810	1830	1850	1870	1890	1910	1930	1950	1970	1990	2000
141,9	214,5	269,3	318,3	376,5	430,6	465,2	533,2	737.7	1109,2	1314,9

Образование и наука

В Хановере располагается один из старейших вузов США.

Ссылки

• [www.state.nh.us Official State Website/ Официальная страница администрации штата (на англ.)]
• [www.nhhistory.org New Hampshire Historical Society/ Нью-Гэмпширское общество историков (на англ.)]
• [www.state.nh.us/nhinfo/ The New Hampshire Almanac/ Нью-Гэмпширский альманах (на англ.)]

Отрывок, характеризующий Нью-Гэмпшир

Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда:
– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.
Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули.
Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.


Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их. Уже можно было видеть, как эти, казавшиеся под горой маленькими, люди сталкивались, нагоняли друг друга и махали руками или саблями.
Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним. Он чутьем чувствовал, что ежели ударить теперь с гусарами на французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.
– Андрей Севастьяныч, – сказал Ростов, – ведь мы их сомнем…
– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…
Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним. Ростов сам не знал, как и почему он это сделал. Все это он сделал, как он делал на охоте, не думая, не соображая. Он видел, что драгуны близко, что они скачут, расстроены; он знал, что они не выдержат, он знал, что была только одна минута, которая не воротится, ежели он упустит ее. Пули так возбудительно визжали и свистели вокруг него, лошадь так горячо просилась вперед, что он не мог выдержать. Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер – по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.
В то же мгновение, как он сделал это, все оживление Ростова вдруг исчезло. Офицер упал не столько от удара саблей, который только слегка разрезал ему руку выше локтя, сколько от толчка лошади и от страха. Ростов, сдержав лошадь, отыскивал глазами своего врага, чтобы увидать, кого он победил. Драгунский французский офицер одной ногой прыгал на земле, другой зацепился в стремени. Он, испуганно щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса взглянул снизу вверх на Ростова. Лицо его, бледное и забрызганное грязью, белокурое, молодое, с дырочкой на подбородке и светлыми голубыми глазами, было самое не для поля сражения, не вражеское лицо, а самое простое комнатное лицо. Еще прежде, чем Ростов решил, что он с ним будет делать, офицер закричал: «Je me rends!» [Сдаюсь!] Он, торопясь, хотел и не мог выпутать из стремени ногу и, не спуская испуганных голубых глаз, смотрел на Ростова. Подскочившие гусары выпростали ему ногу и посадили его на седло. Гусары с разных сторон возились с драгунами: один был ранен, но, с лицом в крови, не давал своей лошади; другой, обняв гусара, сидел на крупе его лошади; третий взлеаал, поддерживаемый гусаром, на его лошадь. Впереди бежала, стреляя, французская пехота. Гусары торопливо поскакали назад с своими пленными. Ростов скакал назад с другими, испытывая какое то неприятное чувство, сжимавшее ему сердце. Что то неясное, запутанное, чего он никак не мог объяснить себе, открылось ему взятием в плен этого офицера и тем ударом, который он нанес ему.
Граф Остерман Толстой встретил возвращавшихся гусар, подозвал Ростова, благодарил его и сказал, что он представит государю о его молодецком поступке и будет просить для него Георгиевский крест. Когда Ростова потребовали к графу Остерману, он, вспомнив о том, что атака его была начата без приказанья, был вполне убежден, что начальник требует его для того, чтобы наказать его за самовольный поступок. Поэтому лестные слова Остермана и обещание награды должны бы были тем радостнее поразить Ростова; но все то же неприятное, неясное чувство нравственно тошнило ему. «Да что бишь меня мучает? – спросил он себя, отъезжая от генерала. – Ильин? Нет, он цел. Осрамился я чем нибудь? Нет. Все не то! – Что то другое мучило его, как раскаяние. – Да, да, этот французский офицер с дырочкой. И я хорошо помню, как рука моя остановилась, когда я поднял ее».