Нью-Йоркский аквариум
Координаты: 40°42′15″ с. ш. 73°55′04″ з. д. / 40.7042333° с. ш. 73.9179278° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.7042333&mlon=-73.9179278&zoom=14 (O)] (Я)
| New York Aquarium Нью-Йоркский аквариум | |
| Основан |
1896 |
|---|---|
| Находится | |
| Площадь | |
| Животных |
более 2000 |
| Видов |
350 |
| Членство | |
| Веб-сайт |
[www.nyaquarium.com/ Аквариум] |
Нью-Йоркский аквариум (англ. New York Aquarium) впервые открыт 10 декабря 1896, в Баттери-парке, являясь самым старым непрерывно действующим океанариумом США в настоящее время. Его первый директор, доктор наук Тарлтон Хоффман Бин (Dr. Tarleton Hoffman Bean) (1895—1898), был уважаемым экспертом по ихтиологии. С 31 октября 1902, Нью-Йоркский аквариум был принят под юрисдикцию Нью-Йоркого зоологического общества. В тот период времени аквариум имел всего лишь около 150 экземпляров животных. В течение длительного времени его самый известный директор, выдающийся зоолог Чарльз Хаскинс Таунсенд (Charles Haskins Townsend), значительно увеличил коллекцию и аквариум стал самым аттрактивным заведением Нью-Йорка, привлекая сотни тысяч посетителей ежегодно. В частности, в 1914 году Таунсенд доставил в аквариум пять афалин, одна из которых прожила 15 месяцев — один из первых опытов содержания афалин в неволе[1].
В начале октября 1941 аквариум в Баттери-парке был закрыт из-за проекта по строительству туннеля, соединяющего Нижний Манхэттен и Бруклин. Многие из представителей водной стихии Нью-Йоркского аквариума были временно размещены в Бронксском зоопарке, что продолжалось до постройки нового аквариума, который открылся только после Второй мировой войны. Это произошло 6 июня 1957 на его новой территории в Бруклине.
Нью-Йоркский аквариум в настоящее время занимает 14 акров земли, непосредственно у пляжной зоны Кони-Айленда, вблизи океана, и имеет более чем 350 видов различных представителей водной фауны планеты. Цели и задачи аквариума и аквариумистики рассказать общественности о проблемах мирового океана и его обитателей, показать богатое разнообразие животных морей и океанов и их красоту. На территории аквариума постоянно меняется экспозиция, благодаря обменам между зоопарками и аквариумами; проводятся различные массовые мероприятия и научные исследования. В лаборатории морских исследований аквариума (Osborn Laboratories of Marine Sciences) проводится несколько научных работ по изучению интеллектуальности дельфинов, тестируются приборы спутниковой маркировки акул, изучается биология коралловых рифов и их обитателей.
На территории аквариума рождены многие представители животного мира водных просторов, такие как пингвины, моржи и тюлени, морские котики, белухи и дельфины, а также большое разнообразие рыб. Многие обитатели аквариума стали героями популярных книг и фильмов о животных.
См. также
Напишите отзыв о статье "Нью-Йоркский аквариум"
Примечания
- ↑ Вуд, Форрест Гленн. Морские млекопитающие и человек = Marine Mammals and Man / Пер. с англ. А. А. Щербакова. Под ред., предисл. А. С. Соколова. — Л.: Гидрометеоиздат, 1979. — С. 41. — 200 000 экз.
Отрывок, характеризующий Нью-Йоркский аквариум
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»«Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка (Вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми…» – «Поправей то, ваше благородие, а то тут кусты», сказал голос гусара, мимо которого, засыпая, проезжал Ростов. Ростов поднял голову, которая опустилась уже до гривы лошади, и остановился подле гусара. Молодой детский сон непреодолимо клонил его. «Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра. Да, да! На ташку, наступить… тупить нас – кого? Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, еще я подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, всё это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное то думал, да. На – ташку, нас – тупить, да, да, да. Это хорошо». – И он опять упал головой на шею лошади. Вдруг ему показалось, что в него стреляют. «Что? Что? Что!… Руби! Что?…» заговорил, очнувшись, Ростов. В то мгновение, как он открыл глаза, Ростов услыхал перед собою там, где был неприятель, протяжные крики тысячи голосов. Лошади его и гусара, стоявшего подле него, насторожили уши на эти крики. На том месте, с которого слышались крики, зажегся и потух один огонек, потом другой, и по всей линии французских войск на горе зажглись огни, и крики всё более и более усиливались. Ростов слышал звуки французских слов, но не мог их разобрать. Слишком много гудело голосов. Только слышно было: аааа! и рррр!
– Что это? Ты как думаешь? – обратился Ростов к гусару, стоявшему подле него. – Ведь это у неприятеля?
Гусар ничего не ответил.
– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
