Нэанг

Нэанг, или Неанг — в армянской мифологии является драконоподобным чудовищем. Слово Неанг имеет персидские корни и переводится как крокодил.

Описание

Неанг имеет персидское происхождение, не только из-за обозначения крокодила в персидском языке, но вместе с тем встречается в персидской сказке о Хатим Тае, представлен в образе морского чудовища боящегося краба.

Неанги в армянской мифологии представляют собой вредоносных духов, также как и вишапы они не имеют чёткой формы и могут менять обличия, представляясь речными девами, тюленями или другой водной живностью. Очевидно неанги являются водными духами. В манускрипте о географии, которое приписывается Мовсесу Хоренаци, говорится о вампирской природе неангов, которые насилуют существ чарчашам, а после пьют их кровь, пока те не умрут. По одним источникам неанг являлся хищним зверем, по другим дэвом.

Армянские церковные переводчики часто использовали неангов вставляя в перевод того или иного религиозного документа в значении бегемота, крокодила или какого-нибудь мифического чудовища. К примеру в армянском переводе слов Иоанна Златоуста о дочери царя Ирода говорится что она кровожаднее, чем «все нэанги моря».

Источники

• Мартирос Ананикян. Нэанг // Мифы Армении. — Центрполиграф, 2010. — ISBN 978-5-227-02375-9.

Отрывок, характеризующий Нэанг

Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.