Десять смельчаков Санады
Десять смельчаков Санады (яп. 真田十勇士 Санада дзюси), или Десять героев Санады — легендарная[1] группа ниндзя, служившая даймё Санаде Юкимуре в период японской феодальной раздробленности (конце Сэнгоку, Адзути-Момояма и начале Эдо). Каждый имел исторический аналог, но известность группа получила благодаря повести авторства Санады Сандайки, опубликованной в период Эдо. Позже, в период Тайсё, Тацукава Бунко написал о них ещё две повести: «Сарутоби Сасукэ» и «Десять смельчаков Санады»[2].
Содержание
Десять смельчаков
| Имя | Японское написание | Возможный прототип | Японское написание |
|---|---|---|---|
| Сарутоби Сасукэ | 猿飛 佐助 | Кодзуки Сасукэ | 上月佐助 |
| Киригакурэ Сайдзо | 霧隠 才蔵 | Киригакурэ Сикаэмон | 霧隠鹿右衛門 |
| Миёси Сэйкай | 三好 清海 | Миёси Масаясу | 三好政康 |
| Миёси Иса | 三好 伊三 | Миёси Масакацу | 三好政勝 |
| Анаяма Косукэ | 穴山 小助 | ||
| Унно Рокуро | 海野 六郎 | Унно Рокуробэ | 海野六郎兵衛 |
| Какэй Дзюдзо | 筧 十蔵 | Какэй Дзюбэ | 筧十兵衛 |
| Нэдзу Дзимпати | 根津 甚八 | Нэдзу Короку | 禰津小六 |
| или | Адзай Иёри | 浅井井頼 | |
| Юри Каманосукэ | 由利 鎌之助 | ||
| Мотидзуки Рокуро | 望月 六郎 | Мотидзуки Уэмон | 望月宇右衛門 |
| или | Мотидзуки Дзимдзаэмон | 望月甚左衛門 | |
| или | Мотидзуки Ухэ | 望月卯兵衛 | |
| или | Мотидзуки Усабуэмон Юкитада | 望月卯左衛門幸忠 |
Самый популярный из десятки — безусловно, Сарутоби Сасукэ, являющийся частью многих картин, книг и фильмов. Считается, что он основан на реальном персонаже по имени Кодзуки Сасукэ, а говорящее имя «Сарутоби» (от «сару» (猿) — обезьяна и «тоби» (飛) — прыжок) было додумано в период Мэйдзи или Тайсё[3]. Изображается он ловким, как обезьяна, или даже выращенным обезьянами[4]. В поддержание художественной традиции противостояния кланов Ига и Кога Сарутоби изображается ниндзя Кога-рю, а его соперник и близкий друг Киригакурэ Сайдзо — ниндзя клана Ига. Сарутоби часто считается погибшим во время знаменитой осады Осакского замка в 1615 году[5], что историческими источниками не подтверждается[6]. Согласно другой версии, он в том же году проник в замок Токугавы Иэясу, где попал в медвежий капкан, из которого освободился, отрезав себе ногу, но всё равно был настигнут и предпочёл смерть плену[1].
Образ Киригакурэ Сайдзо используется ненамного реже, но, в отличие от Сарутоби, этот ниндзя изображается куда более спокойным, рассудительным, образованным и зрелым, что приближает его к образу «романтичного бандита» Гоэмона Исикавы[7]. Есть исторические свидетельства тому, что ниндзя с таким или похожим именем был пойман при попытке убить[8][1] или шпионить[3] за Тоётоми Хидэёси по поручению Токугавы Иэясу; ему была сохранена жизнь после клятвы верности клану Тоётоми. Имя Киригакурэ (霧隠) также говорящее и означает «скрытый туман», поэтому в книгах и фильмах его техники включают скрытность, иллюзии и тактику выжидания.
В некоторых источниках Киригакурэ Сайдзо и Анаяма Косукэ — женского пола. Также иногда считается, что братья Миёси — монахи (нюдо, 入道).
Популярность
Десять смельчаков так или иначе упоминаются:
- в фильмах:
- «Сарутоби Сасукэ» (несколько одноимённых фильмов 1918, 1919, 1922, и 1966 годов)
- Brave Records of the Sanada Clan (真田風雲録), 1963
- Ibun Sarutobi Sasuke (異聞猿飛佐助), 1965
- Гоэмон (五右衛門), 2009
- в играх:
- Sanada Ten Braves (真田十勇士), 1988
- Sengoku Basara (戦国BASARA), 2005
- Samurai Warriors 2 (戦国無双2), 2006
- в манге/аниме:
- Shonen Sarutobi Sasuke (少年猿飛佐助), 1959
- Manga Sarutobi Sasuke (まんが猿飛佐助), 1979
- Samurai Deeper Kyo (サムライ ディーパー キョウ), 1999
- Brave 10 (ブレイブ・テン), 2007
и многих других произведениях.
Напишите отзыв о статье "Десять смельчаков Санады"
Ссылки
- [tvtropes.org/pmwiki/pmwiki.php/Main/SarutobiSasuke Сарутоби Сасукэ] на TV Tropes
- [vintageninja.net/?tag=sarutobi-sasuke Сарутоби Сасукэ] на Vintage Ninja
Источники
- ↑ 1 2 3 Joel Levy, Ninja: The Shadow Warrior, Sterling Publishing Company, Inc., 2008 (p.166)
- ↑ [museum.umic.ueda.nagano.jp/sanada/sakuhin/juyusi.html Музей Уэды]
- ↑ 1 2 Donn F. Draeger, Ninjutsu: The Art of Invisibility, Tuttle Publishing, 2008.
- ↑ [museum.umic.ueda.nagano.jp/sanada/sakuhin/juyusi_sasuke.html 真田十勇士 — 猿飛佐助]
- ↑ [www.docoja.com:8080/jisho/mainword?dbname=histg&mainword=Sarutobi_Sasuke Online dictionary of history and traditions in Japan: Sarutobi Sasuke]
- ↑ Alain Silver, The Samurai Film, Overlook Press, 2005
- ↑ Stephen K. Hayes, The Ninja and Their Secret Fighting Art, Tuttle Publishing, 1990 (p. 30)
- ↑ Stephen Turnbull, Warriors of Medieval Japan, Osprey Publishing, 2007 (p. 180)
Отрывок, характеризующий Десять смельчаков Санады
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
