Нюман, Лена
| Лена Нюман | |
| Lena Nyman | |
 Лена Нюман, 1962 | |
| Имя при рождении: |
Анна Лена Лисабет Нюман |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Стокгольм, Швеция |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: | |
Лена Нюман (швед. Lena Nyman; 23 мая 1944, Стокгольм — 4 февраля 2011[1], там же) — шведская актриса, первую известность получившая в фильмах Вильгота Шёмана[2].
Биография
Лена Нюман начала сниматься в 1955 году, сыграв Грету в экранизации романа Астрид Линдгрен «Расмус-бродяга» и Хелену Томассон в криминальной драме «Опасные обещания».
В 1964 году она получила свою первую роль у Вильгота Шёмана, снявшись в фильме «491». Известность ей принесли фильмы «Я любопытна — жёлтый» (1967) и его продолжение «Я любопытна — синий» (1968), получившие скандальную (из-за откровенности некоторых сцен) популярность псевдо-документальные ленты, в которых, под собственным именем, она брала интервью у известных деятелей политики и культуры. Фильмы (первый из которых принёс актрисе премию «Золотой жук», 1968) сделали её «знаковой фигурой шведского кино». С 1969 года Лена Нюман — актриса Королевского драматического театра и городского театра Стокгольма.
Позже Лена Нюман снималась во многих фильмах Ханса Альфредсона и Тага Даниелссона («Release the Prisoners to Spring», 1975; «The Adventures of Picasso», 1978) и др. и вместе с ними выступала во многих ревю на Стокгольмских сценах. В 1978 году Нюман вместе с Ингрид Бергман и Лив Ульман снялась в фильме «Осенняя соната»; её работа над бессловессной, психологически сложной ролью Хелены, психически больной дочери главной героини, получила высокие оценки критиков.
В числе лучших ролей актрисы отмечались королева в телефильме «Королева Кристина» (1981), Ловиса в фильме «Ронья — дочь разбойника» (1984, по одноименной повести Астрид Линдгрен) и Боэл в комедии «Усы и горох» (1986). В 2007 году Нюман была номинирована на премию «Золотой жук» за роль Эдит в комедии Аннет Винблад «Создать пуделя» (2006).
Лена Нюман умерла 4 февраля 2011 года[1].
Фильмография (избранное)
- 1967 — Я любопытна — жёлтый (Jag är nyfiken — en film i gult)
- 1968 — Я любопытна — синий (Jag är nyfiken — en film i blått)
- 1975 — Белая стена (Vita väggen)
- 1978 — Осенняя соната (Autumn Sonata)
- 1978 — Приключения Пикассо (Adventures of Picasso)
- 1982 — Бесхитростное убийство (Enfaldige mördaren)
- 1984 — Рони, дочь разбойника (Ronia, the Robber’s Daughter)
- 1996 — Такова жизнь (Sånt är livet)
Напишите отзыв о статье "Нюман, Лена"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.screendaily.com/news/europe/swedish-actress-lena-nyman-dies-at-66/5023283.article?referrer=RSS Swedish actress Lena Nyman dies at 66]. www.screendaily.com. Проверено 1 января 2011. [www.webcitation.org/67SER2Kzo Архивировано из первоисточника 6 мая 2012].
- ↑ [kinopark.by/man1876.html Лена Нюман]. kinopark.by. Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/67SEOUk8F Архивировано из первоисточника 6 мая 2012].
Ссылки
- Нюман, Лена (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Нюман, Лена
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
