Нюрбургринг

Нюрбургринг

Nürburgring
Расположение	Нюрбург, Германия
Географические координаты	50°19′51″ с. ш. 6°56′31″ в. д.50.33083° с. ш. 6.94194° в. д. / 50.33083; 6.94194
Основные события	Формула-1, DTM, FIA WEC, GP2, Формула-3, 1000 км Нюрбургринга, 24 часа Нюрбургринга
Длина круга	5,148 км
Повороты	15
Рекорд круга в текущей конфигурации	1:29,468 Михаэль Шумахер Ferrari (2004)
Статистика в чемпионатах мира Формулы-1
Первый Гран-при	Германия 1951
Последний Гран-при	Германия 2013
Проведено Гран-при	40
Больше всего побед в Гран-при на трассе
Пилот	Михаэль Шумахер (5)
Команда	Ferrari (14)
Портал Формула-1

Нюрбургринг (нем. Nürburgring) — гоночная трасса в Германии, рядом с посёлком Нюрбург (федеральная земля Рейнланд-Пфальц). Строительство закончено весной 1927 года, первые соревнования Всеобщего немецкого автомобильного клуба состоялись 18 мая 1927 года. В настоящее время на трассе проводятся гонки DTM, GP2 и других кольцевых серий автоспорта. Также на автодроме проводятся соревнования по другим видам спорта и ежегодный рок-фестиваль Rock Am Ring.

Трасса построена рядом с посёлком Нюрбург и средневековым замком в горах Айфель, приблизительно в 70 километрах к югу от Кёльна и 100 километрах к северо-западу от Майнца.

Конфигурация

Первоначально автодром состоял из четырёх «колец» — Объединённая петля 28,265 км длиной , которая в свою очередь состояла из 22,810-километровой Nordschleife («Северная петля»), и 7,747-километровой Südschleife («Южная петля»). Также было 2,281-километровое «кольцо» разминки (warm-up) Betonschleife, вокруг пит-лейн. Между 1982 и 1983 годами область в районе прямой старт-финиш была уничтожена, чтобы создать новую GP-Strecke — именно на этой трассе и проводятся все основные гонки в настоящее время. Однако Nordschleife используется по сей день — прозванная Джеки Стюартом Зелёным адом, эта часть автодрома считается самой сложной кольцевой трассой в мире.

Именно на «Северной петле» проводились Гран-при «Формулы-1» до Гран-при Германии 1976 года. После аварии Ники Лауды в этой гонке Гран-при Германии был перенесён на Хоккенхаймринг и больше никогда на Nordschleife не проводился.

Гонки «Формулы-1» возобновились на Нюрбургринге в 1984 году на заново построенной части трассы GP-Strecke. В 2002 году был построен комплекс поворотов Mercedes-Arena, удлинивший трассу примерно на 0.5 км. В гонках DTM используется более короткий вариант трассы, где гонщики по выходе из Mercedes-Arena разворачиваются и выходят прямо к 11-му повороту, минуя шпильку Dunlop. Таким образом длина трека для ДТМ составляет 3629 метров.

Версия	Длина (м)	Гран-при	Рекорд круга в квалификации
			Рекорд круга в гонке
1951	22 810	13 (1951-1954, 1956-1958, 1961-1966)	8’16.5 (1966, Джим Кларк)
			8’24.1 (1965, Джим Кларк)
1967	22 835	9 (1967-1969, 1971-1976)	7’00.8 (1974, Ники Лауда)
			7’06.4 (1975, Клей Регаццони)
1984	4 542	2 (Европа 1984, Германия 1985)	1’17.429 (1985, Тео Фаби)
			1’22.806 (1985, Ники Лауда)
1995	4 556	6 (Европа 1995, Европа 1996 Люксембург 1997, Люксембург 1998 Европа 1999-Европа 2001)	1’14.960 (2001, Михаэль Шумахер)
			1’18.354 (2001, Хуан-Пабло Монтойя)
2002	5 146	1 (Европа 2002)	1’29.906 (2002, Хуан-Пабло Монтойя)
			1’32.226 (2002, Михаэль Шумахер)
2003	5 148	5 (Европа 2003-Европа 2007)	1’28.351 (2004, Михаэль Шумахер)
			1’29.468 (2004, Михаэль Шумахер)

До 1976 года на Нюрбургринге проводился Гран-при Германии

История

1925—1939

Автомобильные гонки в горах Айфель, названные ADAC Eifelrennen, начали проводиться ещё в начале 20-х годов. Однако, чтобы обеспечивать рабочие места и привлекать туристов, требовалось строительство кольцевой трассы, по примеру Монцы и АФУСа. Однако разработанный профиль трассы полностью отличался от этих двух автодромов — прежде всего, большим количеством поворотов. Строительство началось в сентябре 1925 года.

Трасса была закончена весной 1927, и гонки ADAC Eifelrennen были продолжены на новом автодроме. В этом же году на трассе был проведён второй Гран-при Германии (первый состоялся годом раньше на трассе АФУС). Кроме того, трасса была открыта по вечерам и в уикэнды, как односторонняя платная дорога. Полная трасса состояла из 174 поворотов и была в среднем 8-9 метров шириной.

В 1939 году полное кольцо использовалось в последний раз в гонках, и после этого Гран-при проводились только на Nordschleife. Мотогонки и гонки младших серий в основном проводились на более короткой и безопасной Südschleife.

В довоенных гонках на этой длинной и сложной трассе демонстрировали свой талант такие известные пилоты того времени, как Рудольф Караччиола, Тацио Нуволари и Берндт Розмайер.

1947—1970

После Второй мировой войны Нюрбургринг вновь стал местом проведения Гран-при Германии, теперь входящего в официальный чемпионат мира «Формулы-1». Неофициальный титул Ringmeister (Мастер Кольца) теперь получили такие выдающиеся пилоты, как Альберто Аскари, Хуан-Мануэль Фанхио, Стирлинг Мосс, Джим Кларк, Джеки Стюарт. Первую победу в рамках Гран-при одержал здесь Альберто Аскари — на двадцать кругов дистанции у него ушло почти три с половиной часа, но лучший круг в 1951-м достался Хуану-Мануэлю Фанхио — 9’55.8, а вот в 1952-м у итальянца на Ferrari 500 был и поул, и победа, и лучший круг.

5 августа 1961 года, в течение практики на Гран-при Германии 1961 года, Фил Хилл стал первым человеком, который смог пройти Nordschleife менее чем за 9 минут (8’55.2, средняя скорость 153.4 км/ч) на Ferrari 156.

С 1953 года начала проводиться гонка «1000 км Нюрбургринга», с 1970 — «24 часа Нюрбургринга».

К концу 1960-х годов Nordschleife уже не отвечал требованиям безопасности. В 1967 году была добавлена шикана перед прямой старт/финиш, названная Hohenrain, чтобы сократить скорость при въезде на пит-лейн. В 1970 году, после гибели Пирса Кариджа на трассе Зандворт, пилоты «Формулы-1» решили бойкотировать Кольцо, если не будут сделаны изменения для безопасности. В результате Гран-при Германии был перемещён на трассу Хокенхаймринг.

1971—1983

После проведения работ по повышению безопасности гонщиков (прежде всего, по установке барьеров безопасности и выравниванию трассы), Гран-при Германии вернулся на трассу с 1971 по 1976 годы.

Однако огромная для гоночной трассы длина (свыше 22 километров) не позволяла отвечать как постоянно увеличивающимся требованиям безопасности, так и требованиям телевизионного рынка. Ники Лауда, действующий чемпион мира, единственный пилот, которому удалось проехать полную Nordschleife менее чем за 7 минут (6:58.6, 1975 год), предложил пилотам бойкотировать проведение Гран-при на Нюрбургринге в 1976 году. Но идея не была поддержана, и гонка состоялась. По совпадению именно «Ferrari» Лауды потерпела аварию на 2-м круге гонки, возник страшный пожар, и Лауду спасли другие пилоты (Артуро Мерцарио, Гай Эдвардс, Брет Ланджер и Харальд Эртль), а не маршалы гонки, редко расставленные вдоль трассы. Кроме того, авария показала, что на таких расстояниях пожарные и санитарные машины прибывают слишком медленно. Это был конец старого Нюрбургринга для «Формулы-1», и с 1977 года Гран-при Германии переехал на Хокенхаймринг.

В 1980 году на старом Nordschleife был проведён в последний раз этап «MotoGP». Год спустя, в 1981, началось строительство новой трассы длиной 4,5 км в районе пит-лейн. Был сокращён Nordschleife до 20 832 м, с дополнительным небольшим пит-лейном, эта версия использовалась для гонок в 1983, например «1000 км Нюрбургринга (время поул-позиции Штефана Беллофа на Порше 956 составило 6.11).

1984—2007

Новый Нюрбургринг для проведения Гран-при «Формулы-1» был закончен в 1984 году и назван GP-Strecke. Трасса отвечала самым высоким требованиям безопасности, но по характеру была бледной тенью «старшего брата». Среди болельщиков бытует мнение, что новая трасса не вправе носить легендарное имя, и предлагали назвать трассу Eifelring, Ersatzring, или Green Party Ring.

Айртон Сенна одержал победу на 4542-метровой трассе в гонке, посвящённой её открытию. Это была гонка на дорожных спорткарах Mercedes 190S, в ней участвовали звёзды нескольких поколений — Ален Прост, Кеке Росберг, Алан Джонс, Джеймс Хант, Стирлинг Мосс, Фил Хилл, Джек Брэбем.

В 1984 году на новой трассе был проведён Гран-при Европы, в 1985 Гран-при Германии. Затем «Формула-1» опять покинула автодром, и на нём проводились гонки на выносливость, DTM, «MotoGP», гонки грузовиков, и даже рок-концерты.

После успехов Михаэля Шумахера в календарь был включён ещё один немецкий этап, и он стал проводиться на Нюрбургринге как Гран-при Европы или Гран-при Люксембурга.

В последние годы из-за повышения конкуренции за проведение Гран-при «Формулы-1» было принято решение, что Гран-при в Германии будет проводиться поочерёдно на Нюрбургринге и Хокенхаймринге. Причём этап 2007 года из-за спора о коммерческих правах между владельцами этих трасс проводился на Нюрбургринге как Гран-при Европы (а Гран-при Германии был исключён из календаря).

Настоящее время

В настоящее время трасса пользуется всё большей популярностью среди автоспортсменов-любителей. Пилоты со всей Европы приезжают в туристические дни, для того чтобы прокатиться на собственном или арендованном автомобиле по знаменитой трассе. Использование обычных прокатных машин не допускается, известны случаи наложения штрафов фирмами по прокату автомобилей. Кроме того действие страховки не распространяется на время нахождения на трассе. Однако есть специализированные прокаты, которые лишены этих недостатков (но цена за прокат автомобилей для гоночной трассы естественно значительно выше, чем для доро́г общего пользования).

Суперкар Scuderia Cameron Glickenhaus SCG 003 стал абсолютным рекордсменом «Северной петли» Нюрбургринга, проехав круг всего за 6 минут и 43 секунды, опередив даже Pagani Zonda R с 6:47.50 и трековую McLaren P1 с 6:47.00

Однако в марте случилась авария Nissan GTR Nismo GT3 на гонке VLN Endurance, в результате чего погиб 1 человек и несколько человек получили травмы . Руководство трека ограничило скорость на повороте Flugplatz и вскоре вообще запретило проводить заезды на рекорд круга до 2016 года.

Российский миллиардер Виктор Харитонин выкупил немецкую гоночную трассу Нюрбургринг, став основным владельцем старейшего в Европе автодрома.

​Совладелец российского "Фармстандарта" Виктор Харитонин 25 апреля 2016 года выкупил 19% акций гоночной трассы у компании GetSpeed, увеличив свой пакет с 80 до 99%, пишет РБК.

"Все необходимые документы подписаны, на нас перевели все имущество, мы закрыли транш в 38 миллионов евро - деньги поступили на счет продавца", - сказал Харитонин. По его словам, общая сумма покупки автотрассы составила 77 млн евро.

Харитонин стал полноправным и фактически основным владельцем Нюрбургринга - старейшей в Европе гоночной трассы, отмечает Forbes. У GetSpeed остался символический пакет в 1%. Бизнесмен отметил, что у него с этой компанией "нормальные партнерские отношения", она "приносит интересные идеи, связанные с автоспортом".

Победители Гран-при на трассе Нюрбургринг

Гран-при Европы

Год	#	Пилот	Конструктор	Отчет
2007	17	Фернандо Алонсо	McLaren- Mercedes	Отчёт
2006	16	Михаэль Шумахер	Ferrari	Отчёт
2005	15	Фернандо Алонсо	Renault	Отчёт
2004	14	Михаэль Шумахер	Ferrari	Отчёт
2003	13	Ральф Шумахер	Williams-BMW	Отчёт
2002	12	Рубенс Баррикелло	Ferrari	Отчёт
2001	11	Михаэль Шумахер	Ferrari	Отчёт
2000	10	Михаэль Шумахер	Ferrari	Отчёт
1999	9	Джонни Херберт	Stewart-Ford	Отчёт
1996	7	Жак Вильнёв	Williams-Рено	Отчёт
1995	6	Михаэль Шумахер	Benetton-Рено	Отчёт
1984	2	Ален Прост	McLaren- TAG	Отчёт

Гран-при Люксембурга

Сезон	#	Пилот	Конструктор	Отчет
1998	2	Мика Хаккинен	McLaren-Mercedes	Отчет
1997	1	Жак Вильнёв	Williams-Renault	Отчет

Гран-при Германии

Розовым фоном выделены гонки, не являвшиеся этапами Чемпионата мира.

Год	#	Пилот	Конструктор	Трасса / кольцо
2013	53	Себастьян Феттель	Red Bull-Renault	Нюрбургринг	Отчёт
2011	51	Льюис Хэмилтон	McLaren-Mercedes	Нюрбургринг	Отчёт
2009	49	Марк Уэббер	Red Bull	Нюрбургринг	Отчёт
1985	33	Микеле Альборето	Ferrari	Нюрбургринг GP-Strecke	Отчёт
1976	24	Джеймс Хант	McLaren-Ford	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1975	23	Карлос Ройтеман	Brabham-Ford	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1974	22	Клей Регаццони	Ferrari	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1973	21	Джек Стюарт	Tyrrell-Ford	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1972	20	Жаки Икс	Ferrari	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1971	19	Джек Стюарт	Tyrrell-Ford	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1969	17	Жаки Икс	Brabham-Ford	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1968	16	Джек Стюарт	Matra-Ford	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1967	15	Дэнни Хьюм	Brabham-Repco	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1966	14	Джек Брэбем	Brabham-Repco	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1965	13	Джим Кларк	Lotus-Climax	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1964	12	Джон Сёртис	Ferrari	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1963	11	Джон Сёртис	Ferrari	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1962	10	Грэм Хилл	BRM	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1961	9	Стирлинг Мосс	Lotus-Climax	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1960		Йоаким Боннье	Porsche 718	Нюрбургринг Südschleife	Формула-2
1958	7	Тони Брукс	Vanwall	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1957	6	Хуан-Мануэль Фанхио	Maserati	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1956	5	Хуан-Мануэль Фанхио	Lancia-Ferrari	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1954	4	Хуан-Мануэль Фанхио	Mercedes	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1953	3	Нино Фарина	Ferrari	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1952	2	Альберто Аскари	Ferrari	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1951	1	Альберто Аскари	Ferrari	Нюрбургринг Nordschleife	Отчёт
1939		Рудольф Караччиола	Mercedes-Benz	Нюрбургринг Gesamtstrecke
1938		Ричард Симен	Mercedes-Benz	Нюрбургринг Gesamtstrecke
1937		Рудольф Караччиола	Mercedes-Benz	Нюрбургринг Gesamtstrecke
1936		Бернд Роземайер	Auto Union	Нюрбургринг Gesamtstrecke
1935		Тацио Нуволари	Alfa Romeo	Нюрбургринг Gesamtstrecke
1934		Ханс Штук	Auto Union	Нюрбургринг Gesamtstrecke
1932		Рудольф Караччиола	Alfa Romeo	Нюрбургринг Gesamtstrecke
1931		Рудольф Караччиола	Mercedes-Benz	Нюрбургринг Gesamtstrecke
1929		Луи Широн	Bugatti	Нюрбургринг Gesamtstrecke
1928		Рудольф Караччиола Кристиан Вернер	Mercedes-Benz	Нюрбургринг Gesamtstrecke
1927		Отто Мерц	Mercedes-Benz	Нюрбургринг Gesamtstrecke

Примечания к карте

Flugplatz («Летное поле»)

«Северная петля» была прежде известна изобилием трамплинов, на которых гоночные автомобили отрывались от поверхности асфальта. Этот поворот назван «Лётным полем» (нем. Flugplatz), потому что раньше рядом с ним (слева от трассы) располагалось лётное поле для планёров. Карьера Криса Ирвина была закончена именно здесь после массового столкновения.

Bergwerk («Шахта»)

Сложный правый поворот после длинной быстрой секции, поворот «Шахта» (нем. Bergwerk) был ответственен за большую часть серьёзных и фатальных несчастных случаев.

Сложность «Бергверка» не в том, что он «после быстрой секции» (на самом деле перед ним один быстрый поворот и один медленный), а в том, что, во-первых, перед ним очень жёсткое торможение с большого хода после Лауды, но до этого на спуске после нескольких торможений в секции «Калленхард» тормоза разогреваются и здесь, в «Бергверке» работают уже за пределом. Во-вторых, за «Бергверком» начинается длинный 2-километровый подъём в гору, и скорость выхода из «Бергверка» является ключевой для достижения максимально возможной скорости в «Мут-Курве», одном из самых быстрых и сложных поворотов «Нордшляйфе».

Carraciola-Karussell («Карусель Каррачиолы»)

Один из самых медленных поворотов «Северной петли», Карусель (нем. Karussell), назван в честь известного гонщика Рудольфа Караччиолы. Проходящий между двумя уступами профилированный поворот, вход в который является слепым, хотя Хуан Мануэль Фанхио советовал «целиться на самое высокое дерево». Комбинация различных углов зрения на данный поворот и медленно двигающихся в нём машин сделала поворот наиболее популярным среди фотографов.

Ссылки

• [www.nuerburgring.de/ Официальный сайт]
• [www.nuerburgring.ru/ Сайт Нюрбургринга на Русском (Аренда спорткаров, расписание заездов, цены, мероприятия)]
• [www.r-garage.ru/ Нюрбургринг. Официальный сайт Ring Garage Service. Аренда авто, соревнования, туристические поездки.]
• [www.jamann.ru/ FanShop Nürburgring'a в России]
• [www.нюрбургринг.рф Расписание трассы, аренда машин, цены туров]
• [burntire.ru/tracks/nurburgring-nordschleife Рекорды прохождения круга Nordschleife]
• [sudschleife.8200rpm.com Südschleife]
• [adac.24h-rennen.de 24 часа Нюрбургринга]
• [www.nuerburgring.de/fileadmin/webcam/webcam.jpg Web-камера]
• [maps.google.com/maps?ll=50.330560,6.943703&spn=0.025505,0.058545&t=k Satellite Google Maps]

Отрывок, характеризующий Нюрбургринг

Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.