Нязепетровский краностроительный завод

Литейно-механический завод (ЛМЗ), нязепетровский филиал
Тип	Общество с ограниченной ответственностью
Основание	1747
Расположение	Россия Россия, Челябинская область, Нязепетровск
Ключевые фигуры	Каримов Сергей Фаритович, директор
Отрасль	Машиностроение, Производители кранов
Продукция	Башенные краны и грузоподъёмное оборудование
Сайт	[www.crantec.ru/ ntec.ru]

К:Компании, основанные в 1747 годуЛитейно-механический завод, нязепетровский филиал — предприятие в г. Нязепетровске, специализирующееся на производстве и ремонте строительных башенных подъёмных кранов моделей SMK-10.200 (ранее выпускался с индексом «КБ»: КБ-408.21), высотных безоголовочных приставных башенных кранов TDK-10.215 (ранее КБ-586), TDK-10.180, TDK-8.180 (ранее КБ-476), быстромонтируемых башенных кранов малой грузоподъёмности SMK-5.66 (ранее КБ-314).

В 2014 году было произведено 176 башенных кранов. Литейно-механический завод — единственный в России производитель быстромонтируемых кранов.

Литейно-механический завод входит состав группы компаний «Крановые технологии», со 2 июня 2015 года, продукция предприятия реализуется под брендом "GIRAFFE".

История предприятия

Металлургический завод

История ЛМЗ началась в далёком 1747 году, когда на Среднем Урале, на берегу реки Нязя, правого притока реки Уфы купцом Петром Осокиным был основан железоделательный завод — впоследствии Нязепетровский металлургический завод. Вокруг завода постепенно вырос город Нязепетровск.

В годы гражданской войны завод был разрушен, его восстановление продолжалось до 1929 года. В 1930 году заводу было присвоено имя М. И. Калинина.

Во время Великой Отечественной войны рабочие завода героическим трудом ковали победу, коллективом предприятия выпущено более миллиона подводных мин и других боеприпасов, за что в 1943 году получил благодарность от Государственного Комитета Обороны СССР.

С окончанием войны в 1945 году завод специализируется на производстве строительных машин — камнедробилок, гравиемоек и пескомоек, гравиесортировочных машин, растворомешалок. Также здесь выпускались бетононасосы, ручные и приводные ножницы, протяжные станки для профилирования медных трубок.

Нязепетровский завод строительных машин

С этого периода он называется — Нязепетровским Заводом Строительных Машин (НЗСМ). За большие трудовые успехи в годы войны Завод награждён Орденом Трудового Красного Знамени. В год своего 200-летнего юбилея, в 1947 году, НЗСМ получил от Челябинской ГРЭС энергетическую базу и стал расширяться и наращивать темпы производства. За период с 1947 года по 1965 год количество выпущенной продукции выросло в 8 раз.

Начиная с 1949 года для завода начался новый этап — «краностроительный», когда завод стал производить краны с индексом «Т» модели Т-73. В 1955 году на заводе начали выпускаться башенные полноповоротные самомонтирующиеся краны с электрическим приводом.

С 1967 года, основная специализация завода — производство башенных кранов (КБ-160.2 и КБ-160.4) и бетононасосов. Это дало возможность сконцентрировать усилия технических служб завода на вопросах оснащения, совершенствования производства и внедрении передовых технологий. К началу 80-х на Нязепетровском Заводе Строительных Машин ежегодный выпуск составлял порядка 400 кранов или почти по одному крану в день.

Перестройка и приватизация

Распад СССР, переход на рыночные рельсы тяжело ударил по всей строительной отрасли, в том числе и по производству кранов — резко упало производство, разрывались многолетние связи между заводами и предприятиями, отсутствовала государственная поддержка. В результате многие заводы были закрыты. Завод был приватизирован, переименован в Нязепетровский Краностроительный Завод (НКСЗ), но в отличие от многих других, в тяжёлое время середины 90-х выжил и избежал банкротства.

Современная история

В 2001-2003 годах завод прошёл процедуру банкротства. Был налажен выпуск башенных кранов КБ-408.21 и КБ-403Б, кран-погрузчик КБ-578.

В 2006 году завод успешно прошёл сертификацию по системе качества ГОСТ Р ИСО 9001:2001.

Завод уверенно завоёвывает российский рынок башенных кранов, в 2007 году было выпущено 252 единицы техники, что составило 47,5% отечественного производства производства башенных кранов.

В 2009 году в связи с кризисом российской экономики производство башенных кранов на НКСЗ было практически остановлено.

В феврале 2010 года состоялось заключительное слушание в суде по делу о банкротстве ОАО "НКСЗ". Все активы компании, в том числе территория и оборудование завода, были выкуплены ООО "Литейно-механический завод".

В том же году были освоены и запущены в серийное производство безоголовочный верхнеповоротный башенный кран TDK-10.215 (КБ-586) и первый российский быстромонтируемый башенный кран SMK-5.66 (КБ-314), предназначенный для малоэтажного строительства.

В 2011 году Литейно-механический завод наладил выпуск кранов-погрузчиков TDKP-10.300 (КБ-586П). На выставке "Строительная техника и технологии 2011" в Москве был представлен кран TDK-10.215 в полном сборе.

В 2012 году в серийное производство были запущены в серийное производство верхнеповоротный безоголовочный кран TDK-8.155 (КБ-477) и быстромонтируемый башенный кран SMK-3.33 (КБ-236).

В 2015 году группа компаний "Крановые технологии" представила на выставке "Строительная техника и технологии 2015" новый бренд GIRAFFE, под которым стали выпускаться краны производства Литейно-механического завода.

Деятельность

Продукция

В связи с выходом на международный рынок, продукция компании стала маркироваться не стандартными индексами КБ-xx, а буквами латинского алфавита. Серия SMK включает в себя полноповоротные башенные краны с оголовком, в том числе и быстромонтируемые башенные краны; серия TDK представлена верхнеповоротными башенными кранами без оголовка. Первые 2 цифры после буквенного обозначения типа крана обозначают максимальную грузоподъёмность крана, цифры, идущие после точки обозначают максимальный грузовой момент крана. Так TDK-10.215 маркируется верхнеповоротный башенный кран с максимальной грузоподъёмностью 10 тонн и грузовым моментом 215 тм.

В настоящий момент на предприятии налажен выпуск:

Верхнеповоротных башенных кранов без оголовка:

TDK-8.180

Максимальная грузоподъёмность 8 т, максимальный вылет стрелы 60 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 1,65 т, максимальная высота подъёма свободностоящего крана 49 м.

TDK-8.180 SE LT

Максимальная грузоподъёмность 8 т, максимальный вылет стрелы 60 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 1,82 т, максимальная высота подъёма свободностоящего крана 49 м. TDK-10.180

Максимальная грузоподъёмность 10 т, максимальный вылет стрелы 60 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 1,65 т, максимальная высота подъёма свободностоящего крана 65 м.

TDK-10.215

Максимальная грузоподъёмность 10 т, максимальный вылет стрелы 65 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 2,2 т, максимальная высота подъёма свободностоящего крана 74,9 м.

TDK-12.300

Максимальная грузоподъёмность 12 т, максимальный вылет стрелы 70 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 3,0 т, максимальная высота подъёма свободностоящего крана 80 м.

TDK-16.350

Максимальная грузоподъёмность 16 т, максимальный вылет стрелы 70 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 3,6 т, максимальная высота подъёма свободностоящего крана 80 м. Полноповоротных башенных кранов с оголовком:

SMK-10.180

Кран создан на базе КБ-408.21. Максимальная грузоподъёмность 10 т, максимальный вылет стрелы 40 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 3 т, максимальная высота подъёма 56,5 м.

SMK-10.200

Рельсовый кран на базе КБ-408.21. Максимальная грузоподъёмность 10 т, максимальный вылет стрелы 40 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 3,5 т, максимальная высота подъёма 72,7 м.

Быстромонтируемых башенных кранов:

SMK-5.66

Максимальная грузоподъёмность 5 т, максимальный вылет стрелы 43 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 1,65 т, максимальная высота подъёма 27 м.

SMK-3.33

Максимальная грузоподъёмность 3 т, максимальный вылет стрелы 25 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 1,0 т, максимальная высота подъёма 17 м.

Башенного крана-погрузчика:

TDKP-10.300

Максимальная грузоподъёмность 10 т, максимальный вылет стрелы 30 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 10,0 т, максимальная высота подъёма 23,8 м.

Козловых кранов:

ККТ

Максимальная грузоподъёмность 12,5 т, максимальный вылет стрелы 6,3 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 12,5 т, максимальная высота подъёма 9 м.

КК режима А5

Максимальная грузоподъёмность 32 т, максимальный вылет стрелы 8 м, грузоподъёмность при максимальном вылете 32 т, максимальная высота подъёма 10 м.

В рамках группы компаний "Крановые технологии" оказывается полный спектр услуг: транспортировка продукции автомобильным, ж/д или водным транспортом, монтаж, шеф-монтаж, сервисное и техническое обслуживание, предоставляются услуги аренды техники, на регулярной основе проводятся курсы обучения машинистов башенного крана работе с системой управления кранами. Организованы ежегодные конкурсы профессионального мастерства среди машинистов башенного крана.

Объекты

Башенные краны производства Литейно-механического завода применялись при строительстве:

Стадиона Казань Арена к летней универсиаде;

Объектов Спецстроя России;

Стадионов к Чемпионату мира по футболу 2018 года.

Положение на рынке

В результате экономического кризиса 2008–2009 года произошёл полный обвал рынка башенных кранов, всем предприятиям отрасли пришлось заново отвоёвывать свои позиции. По результатам 2014 года 66% всех башенных кранов в России были произведены на Литейно-механическом заводе. Доля компании на рынке новых башенных кранов с учётом продукции иностранных производителей составила 26%.

Экспорт

Продукция НЗСМ поставлялась не только на промышленные и гражданские стройки СССР — краны также поставлялись и использовались в более чем 20 странах мира.

В настоящее время краны производства Нязепетровского литейно-механического завода поставляются не только на объекты в различных регионах РФ, но и на Украину, в Казахстан, Белоруссию, Монголию и Азербайджан.

Ссылки

• [www.crantec.ru/ Официальный сайт]
• [www.cerussia.ru/index.php/component/content/article/68/1409 Репортаж: В Нязепетровске всё работает // Журнал Cranes&Access]

Отрывок, характеризующий Нязепетровский краностроительный завод

11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.