Няньцзышань

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Няньцзышань
Цицикар
Площадь:

290 км²

Перепись населения:

2010

Население:

72 151 чел.

Почтовые индексы:

161046

Телефонные коды:

452

www.nzs.gov.cn/
Координаты: 47°30′27″ с. ш. 122°53′15″ в. д. / 47.50750° с. ш. 122.88750° в. д. / 47.50750; 122.88750 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=47.50750&mlon=122.88750&zoom=12 (O)] (Я)

Район Няньцзыша́нь (кит. упр. 碾子山区, пиньинь: Niǎnzishān qū) — район городского подчинения городского округа Цицикар провинции Хэйлунцзян (КНР). Название района происходит от расположенной на его территории горы Няньцзышань. Район располагается в 80 км к западу от основного городского ядра Цицикара.



История

В 1914 году здесь была построена железнодорожная станция; эти места тогда входили в состав уезда Лунцзян (龙江县). В 1945 году был образован район Няньцзышань уезда Лунцзян, позднее переименованный в Район № 4. В 1952 году был создан посёлок Няньцзышань (碾子山镇). В 1958 году началось «движение за обобществление», районы были ликвидированы, а вместо них было созданы «народные коммуны»; на месте района сначала была создана народная коммуна Чаомэй (超美人民公社), а затем, руководствуясь лозунгом «завод и коммуна — единое целое», завод «Хуаань» и коммуна Чаомэй были объединены в коммуну Хуаань (华安人民公社), подчинённую Специальному району Нэньцзян (嫩江专区). В 1960 году, в связи с ликвидацией Специального района Нэньцзян, коммуна была переведена под юрисдикцию Цицикара. В 1961 году коммуна была распущена, а вместо неё образован район Хуаань (华安区), в 1983 году переименованный в Няньцзышань.

Административное деление

Район Няньцзышань делится на 4 уличных комитета.

Соседние административные единицы

Район Няньцзышань на юге граничит с уездом Лунцзян, на северо-востоке — с уездом Ганьнань, на северо-западе — с автономным районом Внутренняя Монголия.

Напишите отзыв о статье "Няньцзышань"

Отрывок, характеризующий Няньцзышань



На другой день князь Андрей поехал с визитами в некоторые дома, где он еще не был, и в том числе к Ростовым, с которыми он возобновил знакомство на последнем бале. Кроме законов учтивости, по которым ему нужно было быть у Ростовых, князю Андрею хотелось видеть дома эту особенную, оживленную девушку, которая оставила ему приятное воспоминание.
Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.