Н. В. Гоголь (пароход)
«Н. В. Гоголь» — колёсный пассажирский речной пароход. Самые старые части судна относятся к 1911 году, поэтому «Н. В. Гоголь» является самым старым пассажирским судном России, всё ещё находящемся в регулярной эксплуатации[1]. «Гоголь» работает на Северной Двине.
Содержание
История
Два однотипных судна, «Н. В. Гоголь» и «Генерал Кондратенко» (позднее переименован в «А. И. Желябов») были построены в 1910—1911 году в Нижнем Новгороде на Сормовском заводе по заказу Северного пароходного общества «Котлас — Архангельск — Мурман». Пароходы были оборудованы по последнему слову техники того времени. Стоимость каждого судна составляла 140 тыс. рублей.
Пароходы перегонялись к месту службы по Волге, Шексне, Северно-Двинской системе через Кубенское озеро и по Сухоне. Так как габарит шлюзов на Северо-Двинской системе был слишком мал, суда пришлось разделить на три части: носовую, среднюю и кормовую. Пароходы были заново собраны в Михайловских мастерских Северного пароходного общества в Великом Устюге.
С 1911 года пароход работал на линии Вологда-Архангельск. Путь из Вологды в Архангельск занимал трое суток и девять часов, обратный путь длился четверо суток и девятнадцать часов. Пароход пользовался популярностью у пассажиров благодаря хорошей библиотеке и буфету с большим ассортиментом блюд.
Во время Гражданской войны «Гоголь» использовался как госпитальное судно и военный транспорт.
Осенью 1919 года пароход в разобранном виде был перевезён по железной дороге в Петроград для ремонта. Ремонт продлился два года, после чего пароход вернулся на линию Архангельск-Вологда. Через двадцать лет, в 1939—1941 годах, пароход прошёл капитальный ремонт. При этом пароходу был заменён корпус, то есть фактически от судна 1911 года постройки остались только паровая машина и паровые котлы, которые были размещены в новом корпусе. Старый корпус ещё несколько лет использовался как гостиница.
Во время Великой Отечественной войны пароход служил плавучим госпиталем. После войны работал на линии Великий Устюг-Архангельск.
В 1958—1959 году пароход опять прошёл капитальный ремонт, в ходе которого котлы были переведены с дровяного-угольного на нефтяное питание(мазут).
В 1972 году «Гоголь» стал плавучей базой отдыха ФГУП «Звёздочка» в городе Северодвинске. Именно поэтому он не был сдан на слом, в отличие от других пароходов той же эпохи. В 1972—1973 году пароход проходил переоборудование. С 1973 года «Гоголь» совершал рейсы-круизы по Северной Двине для работников завода «Звёздочка».
В 1994—1996 годах пароход прошёл очередную реконструкцию. При сохранении исторического внешнего облика судна внутренние помещения были переоборудованы для соответствия современным требованиям, предъявляемым к круизным судам.
«Н. В. Гоголь» продолжает использоваться на Северной Двине: до 2012 года — в роли круизного ретро-судна, а с 2013 г. будет использоваться только как банкетоход.
См. также
Напишите отзыв о статье "Н. В. Гоголь (пароход)"
Примечания
- ↑ Козичев Е. [www.kommersant.ru/doc/1679067?isSearch=True Что плавает по рекам России] // Коммерсантъ ВЛАСТЬ. — 2011. — № 28 (932). — С. 16.
Литература
- Кологриев В. Ф., Бобрецов А. С. История северодвинского речного парохода «Н. В. Гоголь» // Судостроение. — 1993. — № 4.
- Попов А. [www.archive.vpk-news.ru/article.asp?pr_sign=archive.2004.23.articles.chronicle_03 На гребных колесах — в XXI век] // Военно-промышленный курьер. — 2004. — № 6 (23).
- Коростель Е. Третье дыхание «дедушки» // Северный рабочий. — 7 сентября 2006.
- Сорокин К., Берзин А. [www.autoreview.ru/archive/2009/15/vyezd/ Переплыть Rubicon] // Авторевю. — 2009. — № 15 (431).
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Н. В. Гоголь (пароход)
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
