Замятнин, Николай Александрович

Николай Александрович Замятнин<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Губернатор Самарской губернии
11 мая 1862 — 11 сентября 1863
Предшественник:	А. А. Арцимович
Преемник:	Н. П. Мансуров
Рождение:	1824(1824)
Смерть:	1868(1868)
Образование:	Императорское училище правоведения
Награды:

Не следует путать с Николай Александрович Замятин.

Никола́й Алекса́ндрович Замя́тнин (1824—1868) — российский государственный деятель, в 1862—63 гг. — самарский губернатор.

Биография

Начало

Н. А. Замятнин родился в 1824 году, окончил курс Санкт-Петербургского Императорского училища правоведения в 1843 г. Единственное учебное заведение того времени, готовившее профессиональных администраторов и юристов, давало своим выпускникам право на чин сразу IX класса. Обычно начинавший чиновник получал чин XVI класса (коллежского регистратора) и, перешагнув через чины провинциального секретаря XI класса (оба эти чина гражданский|гражданским чиновникам не давались), должен был пройти через чины губернского секретаря XII класса и коллежского секретаря X класса. Только после этого он мог стать титулярным советником с чином IX класса. Училище правоведения, таким образом, давало своим выпускникам возможность ускорить карьеру на 5-6 лет.

Карьера

25 августа 1843 года. Н. А. Замятнин начал службу с места мелкого чиновника в Правительствующем сенате, а позже был переведен на службу губернского стряпчего в Смоленск. Приобретенный опыт работы способствовал его назначению товарищем председателя уголовной палаты гражданского суда Рязани и в Туле, за исполнение которых получил орден св. Анны 2-й степени (1859), а 17 апреля 1865 года — звание действительного статского советника.

11 мая 1862 года Николай Александрович был назначен исполнять должность самарского губернатора вместо Арцимовича, а через 7 дней, 18 мая, был утверждён на этом посту министром внутренних дел Петром Валуевым. 7 июля 1862 года Замятнин прибыл в Самару и сразу вступил в должность. Он привлёк на работу в Самарскую губернию много молодых образованных людей. Губернатором в Самаре Замятнин пробыл совсем недолго — чуть больше года, поэтому проявить себя на этом посту не успел.

Тем не менее, сложная работа по проведению в жизнь всех положений реформы 1861 года коснулись и этого губернатора. На период его деятельности пришлось также введение с 1 января 1863 года новой питейной системы; посещение Самары 15 июля 1863 года великим князем Николаем Александровичем; открытие выставки сельскохозяйственного производства края.

Вице-губернатором при Замятнине работал Ушаков, который получил 22 июня 1862 года чин действительного статского советника. За успешную деятельность он был награждён орденом св. Анны 2-й степени, получил знак отличия за участие в реформах по отмене крепостного права (1863).

Епископом Самары в период деятельности Замятнина являлся по-прежнему Преосвященный Феофил. По его благословению в 1862 году была учреждена Раковская община-пустырь для ослабления и уничтожения раскола в Самарской губернии, центром которого являлись Иргизские монастыри.

В 1863 году в России активно шла подготовка к проведению Земской реформы, и в столице нуждались в профессионалах с практическим опытом. Поэтому появилась необходимость перевести в Санкт-Петербург прекрасно проявившего себя на всех местах работы и юриста по образованию Н. А. Замятнина. Целиком это решение о переводе зависело от министра внутренних дел Валуева. Сторонник активных преобразований, Валуев собирал вокруг себя преданных профессионалов, имевших послужные списки, похожие на его собственный. В их число вошёл и Н. А. Замятнин.

Благодаря содействию Валуева 11 сентября 1863 года Н. А. Замятнин был переведен из Самарской губернии на должность Управляющего Земским отделом министерства внутренних дел России с зарплатой в 5000 рублей в год. Он явился одним из главных организаторов и реализаторов Земской реформы 1864 года, за что и был награждён орденом св. Станислава 1-й степени(1864). Значение этой награды сильно возрастает, если учесть, что по традициям русской чиновничьей системы он должен был сначала «заработать» орден св. Владимира 4-й и 3-й степени и только после этого претендовать на орден св. Станислава 1-й степени. Этим орденом подтверждается высокая оценка деятельности бывшего самарского губернатора на новом посту. С 1864 по 1868 годы Николая Александровича постоянно приглашали гостем на ежегодные торжественные обеды 19 февраля в честь освобождения крепостных от неволи.

Умер Н. А. Замятнин в 1868 году в возрасте 44 лет, проработав на должности Управляющего Земским отделом 5 лет. Его шурин Д. А. Толстой впоследствии занимал пост министра внутренних дел.

Используемая литература

• Алексушин Г.В. Самарские губернаторы. — Самара: Самарский дом печати, 1996 г. — 320 с., ил.

Отрывок, характеризующий Замятнин, Николай Александрович

Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.