Кумариташвили, Нодар Давидович

Нодар Кумариташвили
Полное имя	Нодар Давидович Кумариташвили
Гражданство	Грузия Грузия
Дата рождения	25 ноября 1988(1988-11-25)
Место рождения	Боржоми, Грузинская ССР, СССР
Дата смерти	12 февраля 2010(2010-02-12) (21 год)
Место смерти	Уистлер, Британская Колумбия, Канада
Карьера
Дисциплина	одиночки
В сборной	2008
Конец карьеры	2010
Результаты
Кубок мира
Дебют в кубке мира 2008

Нодар Давидович Кумариташвили (груз. ნოდარ დავითის ძე ქუმარიტაშვილი, 25 ноября 1988 года, Боржоми, Грузинская ССР, СССР — 12 февраля 2010 года, Уистлер, Британская Колумбия, Канада) — грузинский спортсмен-саночник. Погиб во время тренировочного заезда на Олимпиаде 2010 года в Ванкувере ещё до официальной церемонии открытия Игр. Смерть Кумариташвили стала первой гибелью спортсмена на зимних Олимпийских играх с 1992 года, когда в Альбервиле во время тренировочного спуска в соревнованиях на скорость (спид-скиинг) погиб швейцарец Николя Бошате.

Спортивная династия Кумариташвили

Нодар Кумариташвили — представитель династии грузинских спортсменов-саночников, сын Давида Кумариташвили и родственник спортсмена и тренера Алеко Кумариташвили — основателя санного спорта в Грузии.

Двоюродный дядя Нодара Кумариташвили, саночник Феликс Кумариташвили, в 1970—1980-х годах был многократным чемпионом Грузии, победителем и призёром разных всесоюзных и международных турниров, с 2001 года является главным тренером сборной Грузии по санному спорту.

Спортивная карьера

Дважды участвовал в кубках мира. В сезоне 2008/2009 он разделил 55-е место, в следующем году стал 44-м. По результатам этих соревнований был отобран в сборную Грузии по санному спорту для участия в зимних Олимпийских играх 2010 года.

На последнем перед Олимпийскими играми 2010 года этапе кубка мира показал свой лучший результат — 28-е место, занимая после первой попытки 30-ю позицию.

Гибель

12 февраля 2010 года в Санном центре Уистлера во время тренировочного заезда на Олимпиаде в Ванкувере в последнем повороте, в который спортсмены входят под углом 270 градусов, на скорости около 145 км/ч вылетел с трассы и ударился о поддерживающую бетонную колонну. Медики, которые оказались на месте через несколько секунд, начали делать сердечно-лёгочную реанимацию прямо на месте аварии, после чего на вертолёте спортсмен был доставлен в больницу Уистлера. Через час с небольшим, не приходя в сознание, Нодар от полученных травм скончался.

По словам главного тренера сборной России Валерия Силакова, одной из причин трагедии могло стать то, что организаторы соревнований решили накрыть трассы тентом для того, чтобы защитить её от солнца (в окрестностях Ванкувера стояла очень тёплая для этого времени года погода). Силаков заявил, что трасса опасна для жизни.

13 февраля 2010 года организаторами Игр было сообщено, что причиной трагедии стала ошибка, допущенная спортсменом, а именно то, что он слишком поздно вышел из 15-го поворота и не успел сгруппироваться для входа в следующий вираж. В том же сообщении было отмечено, что особенности конструкции трассы не могли спровоцировать инцидент. Однако, в других источниках отмечается, что гибели Нодара способствовала специфика трассы в Уистлере.

19 апреля 2010 года Международная федерация санного спорта (FIL) опубликовала доклад о расследовании обстоятельств гибели грузинского саночника. По мнению FIL причиной аварии и гибели стали «ошибки в пилотировании», и не существует какой-то иной, однозначной причины. Доклад за подписью генерального секретаря FIL Свейна Ромстада будет отправлен в МОК. Таким образом, по мнению FIL, скоростные характеристики олимпийской санно-бобслейной трассы в Уистлере не стали причиной гибели Кумариташвили.

Реакция и последствия

Грузинская делегация на Олимпиаде в Ванкувере рассматривала вариант снятия всех спортсменов с соревнований. Однако спустя несколько часов было принято решение остаться. Грузинские спортсмены участвовали в церемонии открытия с чёрными повязками. Присутствовавшие на церемонии открытия Олимпиады зрители почтили память спортсмена минутой молчания.

Президент МОК Жак Рогге заявил: «Все наши мысли сейчас — с семьёй, друзьями и коллегами погибшего спортсмена. Вся олимпийская семья потрясена этой трагедией, которая омрачила первый день Игр».

13 февраля 2010 года министр культуры, охраны памятников и спорта Грузии Николоз Руруа заявил, что именем погибшего Нодара Кумариташвили назовут трассу на горнолыжном курорте Бакуриани.
Президент Грузии Михаил Саакашвили посетил олимпийскую деревню и выразил соболезнования грузинским спортсменам в связи с гибелью их товарища:

«Грузия потеряла достойного молодого человека и спортсмена».

Свои соболезнования также выразили президент Эстонии Тоомас Ильвес и экс-председатель Олимпийского комитета России Леонид Тягачёв.

Память

• Именем Нодара Кумариташвили в посёлке Бакуриани названа улица.
• В июне 2010 года (по другим данным, 3 августа 2010 года) почта Грузии выпустила почтовую марку в память о Нодаре Кумариташвили.

См. также

• Санный спорт на зимних Олимпийских играх 2010 — одиночки (мужчины)
• Шалибашвили, Сергей Тергизович

Ссылки

• [www.torontosun.com/sports/vancouver2010/news/2010/02/12/12857041-qmi.html Georgian luger killed in training] — Toronto Sun  (англ.)
• [www.nytimes.com/2010/02/13/sports/olympics/13luge.html Luge Athlete Killed in Training Crash at Olympics] — New York Times  (англ.)
• [news.sport-express.ru/2010-02-12/344707&cHash=1afd02b662 Грузинский саночник скончался в больнице] — «Спорт-Экспресс», 12 февраля 2010

Отрывок, характеризующий Кумариташвили, Нодар Давидович

– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!