О’Горман, Хуан

Поделись знанием:
(перенаправлено с «О'Горман Хуан»)
Перейти к: навигация, поиск
Хуан О’Горман

Хуан О’Горман (исп. Juan O'Gorman; 6 июля 1905, Койоакан — 17 января 1982, Мехико) — мексиканский живописец и архитектор, представитель мексиканского мурализма.



Биография

Родился в Койоакане, в то время южном пригороде города Мехико в семье ирландского художника и мексиканской матери. Брат писателя Эдмундо О’Гормана. В 1920-х годах обучался архитектуре в академии Сан-Карлос, которую закончил в 1926 году. С конца 20-х гг. становится видным представителем функционализма в архитектуре города Мехико, спроектировав, среди прочего, 20 зданий школ нескольких типов в 1932-35 гг. Участвовал в реконструкции здания Банка Мексики. В 1931 году расписывает библиотеку в Ацкапотцалько (район Мехико). С 1932 года становится профессором Национального политехнического института в Мехико.

Под воздействием творчества Диего Риверы в конце 30-х гг. начал создавать монументальные живописные композиции. В 1936—38 годах работал над фресками в первом аэропорту Мехико (не сохранились). В 1940 году О’Горман начал работу над большой фреской в библиотеке имени Гертруды Боканегра в городе Пацкуаро, в которую включил сцены завоевания Мичоакана и борьбы за независимость от Испании. Подобным стилем О’Горман написал две фрески в замке Чапультепек.

В живописи и архитектуре широко использует мотивы древнемексиканского зодчества, стремится к синтезу искусств, что проявилось в самой крупной работе Хуана О’Гормана — фреске площадью 4 тыс. кв. м. с историческими сценами на здании центральной библиотеки в университетском городке НАУМ, над которой художник работал с 1949 по 1953 гг.

К середине 1950-х гг. под влиянием работ Фрэнка Ллойда Райта встал на позиции, близкие к органической архитектуре, примером которой является дом художника в Мехико, построенный в 1956 г. Фасады сооружений О’Горман украшает ковром мозаики из камня и смальты, а также росписями.

В 1972 году получил Государственную премию науки и искусства (исп. Premio Nacional de Ciencias y Artes) в категории «изобразительное искусство».

17 января 1982 года в возрасте 76 лет совершил самоубийство.

Напишите отзыв о статье "О’Горман, Хуан"

Ссылки

  • О'Горман Хуан — статья из Большой советской энциклопедии.
  • [www.irlandeses.org/ogormans.htm «Irish-Mexican Brothers: Edmundo and Juan O’Gorman»] Edmundo Murray  (англ.)
  • [www.informador.com.mx/cultura/2009/117761/6/conmemorado-el-arquitecto-escultor-y-muralista-mexicano-ogorman.htm Conmemorado el arquitecto, escultor y muralista mexicano, O`Gorman] — informador.com.mx  (исп.)
  • Видео [www.patrimoniomundial.unam.mx/pagina/es/68/video---biblioteca-central, Biblioteca Central — Juan O' Gorman] — unam.mx  (исп.)

Отрывок, характеризующий О’Горман, Хуан

А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.