Красный гидропресс
Поделись знанием:
К:Компании, основанные в 1907 году
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
(перенаправлено с «ОАО «Красный гидропресс»»)
Координаты: 47°13′58″ с. ш. 38°53′52″ в. д. / 47.23278° с. ш. 38.89778° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=47.23278&mlon=38.89778&zoom=14 (O)] (Я)
| ОАО «Красный гидропресс» | |
 | |
| Тип | |
|---|---|
| Основание | |
| Расположение | |
| Ключевые фигуры |
Ген. директор А. В. Иванов |
| Отрасль |
машиностроение |
| Оборот |
577 млн. руб. (2010 год)[1] |
| Чистая прибыль |
0,2 млн. руб. (2010 год)[1] |
| Число сотрудников |
993[1] |
| Материнская компания | |
| Сайт |
[www.hpress.ttn.ru ess.ttn.ru] |
| Награды: |
|
|---|
ОАО «Красный гидропресс» — один из старейших машиностроительных заводов России. Основан в Таганроге в 1907 году.
Основным направлением производственной деятельности завода являются проведение НИОКР и производство комплектующих для Корпорации «Тактическое ракетное вооружение» , ОАО «Регион», ФГУП ЦНИИ «ГосНИИМаш», ФГУП «Гидроприбор», ОАО ОКБ «Новатор», ОАО «КБ машиностроения».[1]
Содержание
Названия завода
- с 1907 по 1925 — Завод «Кебер и К°».
- с 1925 по 19?? — Завод «Красный маслопресс».
- с 19?? по 1941 — Минно-торпедный завод № 347 / Завод «Красный гидропресс им. Молотова»[2]
- с 1941 по 2002 — Завод «Красный гидропресс».
- с 2002 по наст. время — ОАО «Красный гидропресс».
История завода
Строительство в Таганроге машиностроительного завода, купив десятину земли на Гимназической улице, начал в начале века известный немецкий промышленник Роберт Кебер[3]. В 1915 году завод «Кебер и К°» являлся единственным в России поставщиком оборудования для маслобойных заводов[3].
В довоенные годы завод изготавливал электроторпеды и мины[2]. В 1941 году заводом были изготовлены 8 экземпляров новейших электроторпед ЭТ-80 в качестве опытной партии[4].
Во время оккупации Таганрог завод произфодил мелкий сельхозяйственный инвентарь. На заводе трудилось в этот период до 300 человек[2].
В начале 1980-х годов по заказу завода «Красный гидропресс» был спроектирован первый российский промышленный веломобиль «Колибри-21», и в 1983 году на заводе было выпущена опытная партия в количестве 5 штук[5]. В середине 1980-х годов на заводе планировалось развернуть производство этого веломобиля, но перестройка и последующий коллапс СССР помешали этим планам[6][7].
В годы перестройки с 1991 по 1996 год завод понёс значительный урон, выражающийся в потере госзаказов. Численность работающих упала с 6000 до 1800 человек[3].
Указом Президента РФ в декабре 2001 года завод введён в состав Корпорации «Тактическое ракетное вооружение», а в октябре 2002 года акционировался и стал ОАО «Красный гидропресс». Держателем 100 % акций является государство[3].
По итогам 2015 года "Красный гидропресс" вошёл в число самых убыточных предприятий Таганрога, наряду с заводом "Красный котельщик" и МУП «Водоканал»[8].
Структура производства
В настоящее время ОАО «Красный гидропресс» имеет следующие виды производства:
- механообрабатывающее (фрезерное, токарное, шлифовальное, зубообрабатывающие (в том числе станки с ЧПУ)
- испытательное
- сварочное (автоматическое и ручное)
- термическое
- гальванопокрытий
- литейное (под давлением, точное литьё цветных и черных металлов)[1]
Основные направления деятельности
- Производство вооружения и военной техники (минные и акустические тралы, торпедные аппараты,[9] комлектующие для производства ракет Х-35 и Х-31, опреснительные установки для ВМФ).[1]
- Производство оборудования для судостроительной промышленности: опреснительные установки, водометные и крыльчатые движители, фильтры гидравлические сетчатые напорные и сливные, гребные винты и др.
- Производство оборудования и запчастей для атомной энергетики: регенеративные теплообменники; корпуса хранилищ ТРО; двери металлические противопожарные, герметизированные, сейсмостойкие; доводчики; замки; блоки электромагнитов; спирали; маслоохладители и др.
- Производство гидроцилиндров и гидроаппаратуры для сельхозмашиностроения.
- Производство газового и теплообменного оборудования для промышленных объектов и населения: котлы, мини-котельные.
По итогам 2010 года выпуск продукции для военно-промышленного комплекса составил 70,6 % от объёмов производства, для гражданского сектора — 29,4 %.[1]
Директора завода
- с 2013 по наст. время — А. В. Иванов
- с 2012 по 2013 — Ю. В. Лакаев
- с 20?? по 2012 — С. В. Изотов
…
- с 1967 по 1980 — В. Т. Янченко
...
...
- с 1936 по 19?? — Ф. Л. Болдышев[10]
Численность сотрудников
| Год | 1941 | 1942 | 1991 | 1996 | 2016 |
|---|---|---|---|---|---|
| Тенденция | ▲ | ▼ | ▲ | ▼ | ▼ |
| Кол-во | 6700[2] | 300[2] | 6000[3] | 1800[3] | 1000 |
Известные сотрудники завода
- Кобяков, Олег Юрьевич (1965) — российский предприниматель, депутат Законодательного собрания Ростовской области.
- Ситко, Борис Александрович (1914—1994) — советский актёр театра и кино. Народный артист РСФСР. В юности работал на заводе токарем.[11]
Напишите отзыв о статье "Красный гидропресс"
Ссылки
- [www.hpress.ttn.ru Официальный сайт ОАО «Красный гидропресс»]
Источники
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [www.hpress.ttn.ru/download.php?view.133 Годовой отчет компании за 2010 год]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Волошин В., Ракочий С. Таганрог "при немцах". — Таганрог: ИП Ашихмина, 2015. — С. 185. — ISBN 978-5-904-585-51-8.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Кожевников Ж. И. «Красный гидропресс» // Таганрог. Энциклопедия. — Таганрог: Антон, 2008. — С. 420. — ISBN 978-5-88040-064-5.
- ↑ Литвиненко Е. Я., Фурсова Е. В. Торпеды — оружие Победы // Россия и АТР. — 2005. — № 3.
- ↑ Гриманов О. «Колибри-21» // Машиностроитель. — 1983. — 16 июня.
- ↑ Федровский В. [etracab.ru/istoriakolibri21.html СЛОВО — НЕ ВОРОБЕЙ, или Долгая история рождения веломобиля на заводе «Красный гидропресс»] // Таганрогская правда. — 1985. — 19 марта.
- ↑ Ульяновский В. [etracab.ru/istoriakolibri21.html Экологический транспорт // Инструментальный мир. — 2006. — № 2(15). — С. 52-53.]
- ↑ Воробьёва С. В Таганроге самым прибыльным заводом назван «ТАГМЕТ» // www.ruffnews.ru. — 2016. — 2 февр.
- ↑ [www.hpress.ttn.ru/content.php?content.26 Продукция специального назначения]
- ↑ Гаврюшкин О. П. Из прошлого старого Таганрога. — Таганрог: БАННЭРплюс, 2003. — 408 с. — ISBN 5-87976-368-4.
- ↑ Собств. корр. Тот самый Дымов… // Таганрогская правда. — 2014. — 16 мая.
Отрывок, характеризующий Красный гидропресс
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
