Верховное командование кригсмарине
Поделись знанием:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
(перенаправлено с «ОКМ»)
ОКМ (нем. Oberkommando der Marine; нем. OKM) — верховное командование кригсмарине, высший орган управления ВМФ Германии до и во время Второй мировой войны.
Создано 1 июня 1935 года в ходе реорганизации Морского руководства. Командование имело разветвленную структуру, каждая из частей ОКМ осуществляла руководство определенным направлением развития ВМС. Важнейшее место занимал Штаб руководства морской войной.
Содержание
Организационная структура
Основными структурными подразделениями ОКМ являлись:
- Командное управление,
- Административное управление,
- Общее управление,
- Управление вооружений,
- Главное управление кораблестроения,
- Управление личного состава,
- Инспекции.
Во главе ОКМ стоял главнокомандующий ВМС. В разное время это были:
- 24 сентября 1928 — 30 января 1943 года гросс-адмирал Эрих Редер
- 30 января 1943 — 1 мая 1945 года гросс-адмирал Карл Дёниц
- 1 мая 1945 — 8 мая 1945 года генерал-адмирал Ганс-Георг фон Фридебург (после того, как Дёниц стал главой государства, а Гитлер совершил суицид)
- 23 мая 1945 — 22 июля 1945 года генерал-адмирал Вальтер Варцеха, в свою очередь, оставшийся старшим после самоубийства Фридебурга.
В ноябре 1939 года была проведена реорганизация и Командное управление было подчинено Штабу руководства морской войной[de]. 18 октября 1943 года в составе ОКМ создан Штаб национал-социалистского руководства.
Наиболее крупномасштабная реорганизация ОКМ прошла в мае 1944 года. В результате все составные части ОКМ были разделены на три крупные группы:
- оперативного руководства,
- общих вопросов
- вооружений.
В результате ОКМ приняло следующий вид:
- Штаб руководства морской войной с подчиненным ему Командным управлением;
- Главное общее управление, которому подчинены Войсковое управление;
- Управленческая группа по правовым вопросам;
- Санитарное управление;
- Административное управление;
- Строительное управление;
- Руководящий штаб по воспитанию личного состава;
- Шеф морских вооружений, которому подчинены Управление артиллерийских вооружений;
- Управление торпедного вооружения;
- Управление военной промышленности;
- Управление военного кораблестроения;
- Управленческая группа минно-заградительного вооружения;
- Управленческая группа технических средств связи;
- Управленческая группа саперных и крепостных вооружений;
- Управленческая группа исследований, изобретений и патентов.
Командующие
- Эрих Редер — 1935—1943 (1928—1935 — командующий Рейхсмарине)
- Карл Дёниц — 1943—1945
- Ганс Георг фон Фридебург — май 1945
- Вальтер Варцеха — май-июль 1945 (ликвидатор)
Начальники Штаба руководства морской войной
- адмирал Отто Шнивинд — с 31 октября 1938 до 12 июня 1941
- адмирал Курт Фрике[de] — с 13 июня 1941 до 21 февраля 1943
- адмирал Вильгельм Майзель[de] — с 21 февраля 1943 до 22 июня 1945
Флаги главнокомандующих кригсмарине
- Kriegsmarine Flag-OBKM 1939-1939 v1.svg
Флаг использующийся с 7 ноября 1935 по 30 марта 1939 года.
- Kriegsmarine OF10-Admiralinspekteur-Flag 1945 v2.svg
Флаг использующийся с1 февраля 1943 по 9 мая 1945 года.
Напишите отзыв о статье "Верховное командование кригсмарине"
Отрывок, характеризующий Верховное командование кригсмарине
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
