ОР21

ОР21
Основные данные
Страна постройки	СССР СССР
Завод	Ворошиловградский паровозостроительный завод
Годы постройки	1953(№1) - 1954(№2 и №3)
Всего построено	3
Конструкционная скорость	85 км/ч
Технические данные
Осевая формула	1-5-1
Служебный вес паровоза	138 т (№1); 140 т (№2 и №3)
Порожний вес паровоза	123,9 т (№1); 125,5 т (№2 и №3)
Сцепной вес	102.5 т (№1); 105 т (№2 и №3)
Нагрузка от движущих осей на рельсы	20,5 т (№1); 21 т (№2 и №3)
Мощность	при форсировке 80 кг/м2*ч - 2650 л. с.
Диаметр движущих колёс	1500 мм
Давление пара в котле	16 кг/см2
Число дымогарных труб	98
Число жаровых труб	73
Тип пароперегревателя	двухоборотный
Площадь колосниковой решётки	7,26 м2
Диаметр цилиндров	650 мм
Ход поршня	800 мм
Диаметр золотников	300 мм
Объём баков для воды	46,6 м3
Запас топлива	23,5 т
Эксплуатация

Паровоз ОР21 (Завод им. Октябрьской Революции, осевая нагрузка 21 т) — паровоз советского производства. Было построено только три машины, но паровоз не пошёл в серийное производство. ОР21 и П36 были последними паровозами, которые прошли динамические и прочностные испытания.

История

Паровоз создал учёный П. М. Шаройко в 1953 году. При создании предназначался для замены паровоза ФД.

Конструкция

Паровоз имел классическую компоновку, цельносварной жаротрубный котёл с пароперегревателем и топку с Т-образными поперечными циркуляторами. Регулятор — двухклапанный. Экипаж — с передней бегунковой и задней поддерживающими тележками, как у паровоза ЛВ, рама — брусковая с толщиной полотен 140 мм. Рессорное подвешивание — сбалансированное трёхточечное, у сцепных осей — на листовых рессорах, у тележек — на листовых рессорах и цилиндрических пружинах. Паровая машина — двухцилиндровая, простого действия с золотниками системы Трофимова. Буксы сцепных и поддерживающих осей и ведущие дышла оснащены роликовыми подшипниками. Будка машиниста — закрытая отапливаемая, с раздвижными боковыми окнами и естественной вентиляцией через люки. Оборудование сверху котла закрывалось обтекаемым кожухом от дымовой трубы до будки. Источник сжатого воздуха — компаунд-насос системы Руденко усл. № 131. Тормоза — автоматические с воздухораспределителем усл. № 135, краном машиниста усл. № 222 и вспомогательного тормоза усл. № 4ВК. Паровоз оборудовался водоподогревателем смешения Брянского завода, углеподатчиком типа С3 завода № 37, увеличителем сцепного веса (во включенном состоянии догружал сцепные оси за счёт частичной разгрузки бегунка и поддерживающей оси), пневмоприводом прокачки колосников и открывания топочных дверец, централизованной принудительной системой смазки машины и экипажа, электрооборудованием с двумя турбогенераторами, радиостанцией и автоматической локомотивной сигнализацией с непрерывно действующим автостопом (АЛСН).

Было построено три машины, направленные для опытной эксплуатации в депо Красный Лиман Донецкой Ж. Д., но паровоз не пошел в серийное производство. ОР21 и П36 были последними паровозами, которые прошли динамические и прочностные испытания.

Эра паровозов уже прошла, на смену им приходили тепловозы и электровозы, поэтому ОР21 не стали пускать в производство, несмотря на то, что он хорошо показал себя на испытаниях.

См. также

• Паровозы Ворошиловградского завода
  • ОР18 (ЛВ)
  • ОР23

Отрывок, характеризующий ОР21

– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.