ОЦ-04

Боевой нож «ОЦ-04» - аббревиатура «ОЦ» расшифровывается как «Оружие ЦКИБ». Нож ОЦ-04 был разработан в Тульском центральном конструкторском исследовательском бюро (ЦКИБ) в конце 80-х – начале 90-х и предназначался для спецподразделений внутренних войск МВД. Боевое крещение нож прошел в Чечне. Нож отличается современным агрессивным дизайном. Копьеобразный клинок выполнен однолезвийным. Лезвие образовано длинными спусками. На передней части обуха заточено фальшлезвие, большая часть обуха представляет собой пилу с мелкими зубьями.

Конструкционные особенности

Нож имеет очень массивную конструкцию, толщина обуха – 7 мм. Клинок имеет небольшой скос в передней части. На обухе клинка находится двухрядная пила, но из-за малой высоты зубьев ее эффективность относительно невысокая, особенно при пилении сырой древесины. Рукоять симметричная, с двухсторонней гардой, выполнена из пластика и имеет крупное рифление для лучшего удержания. Ножны железные, склепанные из двух половинок. В них клинок удерживается подпружиненной пластиной, наподобие штык-ножей АК. Ножны имеют кожаную петлю для классического расположения ножа на поясе. Также в комплекте имеются кожаные регулируемые ремешки, позволяющие размещать нож на теле и снаряжении несколькими способами.

Клинок позволяет наносить мощные колющие удары, рубяще-режущие удары менее эффективны. В целях предотвращения образования демаскирующих бликов света на клинок наносится темное покрытие. Соскальзыванию кисти руки на клинок при колющих ударах препятствует небольшая симметричная крестовина. Рукоять изготовлена из высокопрочной пластмассы. Она круглая в сечении, для более надежного хвата снабжена кольцеобразными выступами. Для размещения предметов НАЗ в рукояти предусмотрена герметически закрывающаяся полость.

Ножны железные, склепанные из двух половинок. Для фиксации ножа в ножнах предназначены внутренняя пружина и ремешок. Система подвески позволяет реализовать различные варианты крепления ножа на поясе или на боевом снаряжении. В навершии сделано отверстие для присоединения темляка. Также в комплекте имеются кожаные регулируемые ремешки, позволяющие размещать нож на теле и снаряжении несколькими способами.

Тактико-технические параметры

Длина ножа, мм: около 310

Длина клинка, мм: 195

Толщина клинка, мм: 7

Ширина клинка, мм: 30

Фотогалерея

• ОЦ-04 в ножнах.jpg

  «ОЦ-04» в ножнах

• Пила ОЦ-04.jpg

  Двухрядная пила «ОЦ-04»

• ОЦ-04 вне ножен.jpg

  «ОЦ-04» без ножен

Ссылки

• [ribalych.ru/2014/08/20/boevye-russkie-nozhi/ Статья «Боевые русские ножи» на сайте ribalych.ru]. Проверено 8 июля 2016.
• [warfiles.ru/show-120797-boevoy-nozh-specpodrazdeleniy-mvd-rf-oc-04.html Статья «Боевой нож спецподразделений МВД РФ «ОЦ-04»» на сайте warfiles.ru]. Проверено 8 июля 2016.
• [russianguns.ru/?p=4193 Статья «Нож ОЦ-04» на сайте russianguns.ru]. Проверено 8 июля 2016.

Отрывок, характеризующий ОЦ-04

После казни Пьера отделили от других подсудимых и оставили одного в небольшой, разоренной и загаженной церкви.
Перед вечером караульный унтер офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.
С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, – сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь – не в его власти.
Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.
Рядом с ним сидел, согнувшись, какой то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.
Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.