Орки

Орки (англ. Orcs) — существа в сказках народов Западной Европы и в современных произведениях жанра фэнтези. Орки имеют большое сходство с гоблинами и входят в число «стандартных» видов существ в фэнтези.

Орк у Базиле Джамбаттисты

У всемирноизвестного сказочника Базиле Джамбаттисты из Неаполя, жившего в XVII веке, в книге «Сказка сказок, или Забава для малых ребят» читаем следующее описание орка:

И пришел к подножию гор, да таких высоких, что с облаками в чехарду играли, кто кого выше. И тут, на корнях тополя, близ устья пещеры, вырубленной в скале, сидел орк; и — матушка моя — какой же он был страшный! Был он маленького роста и безобразен телом, с головой больше индейской тыквы. Лицо в шишках, брови сросшиеся, глаза косые, нос приплюснутый, ноздри — как две дыры в отхожем месте, рот — как мельница, с двумя клыками длиной до колен, грудь мохнатая, руки — как ткацкое мотовило, ноги кривые, а ступни широкие, как гусиные лапы. А если вкратце, похож он был на демона, как рисуют на картинах, где его архангел Михаил копием поражает, на пугало огородное, на сонное наваждение, на злое привидение, что словами невозможно описать, а разве только сказать, что он навел бы дрожь на Роланда, ужаснул бы Скандербега и заставил бы побледнеть самого отпетого деревенского драчуна.

Происхождение слова

В жанр фэнтези орков ввёл Джон Толкин в романе «Властелин колец». Сам Толкин утверждал, что взял слово «orc» из 112 стиха средневековой поэмы «Беовульф», где есть слово «orcneas» — «Подводные чудища» (слово является гапаксом поэмы, трактовки его смысла и этимологии расходятся: по некоторым из них часть -neas происходит от готского naus или старонорвежского nár, означающих «труп» и «мертвец», или от староанглийского -né, производного от nebbed — «мертвец на кровати»). В поздних письмах и некоторых неопубликованных работах Толкин писал это слово как «ork».

Классик американской детской литературы Лаймен Фрэнк Баум ввёл в свои произведения о стране Оз экстравагантно выглядящее, летающее, незлое существо Орк (в оригинале — the Ork). По словам Орка, знакомящегося с главными героями, он живёт в своей собственной стране Оркинии (в оригинале — Orkland). Он помогает героям, перевозя их на себе по небу. В частности, об этом можно прочитать в повести «Страшила из страны Оз», опубликованной ещё в 1915 г.

Орками в Англии называли норманнов. Дословно орк означает чужеземец, несущий зло и смерть (см. поэму «Битва при Гастингсе»). В древнеримской мифологии Орк (Orcus) — одно из имён Аида, бога преисподней. По распространённой версии, английское orcneas может быть связано с латинским orcus, хотя Толкин высказывал сомнения в этом.

Орки Средиземья

Орки Средиземья были злобным народом, подчинявшимся Тёмному властелину и составлявшим его орды. Это были темнокожие существа с ростом среднестатистического мужчины, созданные из самых кровожадных животных и замученных пытками Мелькора эльфов. При их создании Тёмный властелин — Моргот — допустил ошибку, роковую для орков и троллей. Их создание происходило в темноте, поэтому орки, хоть, в отличие от троллей, и не каменеют, но сильно слабеют на свету. Впоследствии этот изъян был исправлен Саруманом, создавшим разновидность — урук-хай.

Современный типаж орков

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

В дальнейшем орки стали популярны в романах фэнтези и играх, построенных на их основе, зачастую как отдельный от гоблинов вид. Традиционное описание орка в современных произведениях фэнтези заметно отличается от гоблинов Толкина и происходит, в основном, из правил настольных игр D&D и Warhammer (Причина зелёного цвета). Орков описывают как высоких, сильных, воинственных существ с оливково-зелёной кожей, большими клыками и плоскими, как у обезьян, носами. Их часто наделяют варварской культурой и стереотипной атрибутикой викингов или кочевых народов (например, гуннов или монголов), часто в сочетании с элементами культуры индейцев. В большинстве случаев орки имеют крупное телосложение и хорошо развитую мускулатуру.

Традиционно орки выступают как антагонисты эльфов, им приписываются различные негативные характеристики: кровожадность, скудоумие, воинственность, коварство, вероломность, склонность к каннибализму и т. д. В некоторых сеттингах, таких как «Готика», орки — антагонисты людей. В большинстве случаев опасность, исходящая от орков, заключается в их количестве, силе и ярости, а не в воинском умении. Армия орков чаще всего представляет собой плохо организованную, хаотичную силу. Орочьи командиры часто описываются как сильные харизматические лидеры, но плохие стратеги.

В последнее время, как в литературе жанра фэнтези, так и в компьютерных играх, стереотип орков как «монстров» часто нарушается, и этот вид предстает в более положительном свете. В играх серии Аллоды, The Elder Scrolls орки выступают как достаточно дружелюбные существа, не отличающиеся морально от других видов, за них также можно играть, хотя они по прежнему имеют варварскую культуру и атрибутику. Во вселенной Lineage II орки являются видом, обладающим крупными размерами (на голову выше человека), серо-зеленой кожей, недюжинной силой, но не слишком ловким. В литературе орки впервые выступили положительными существами в орочьем цикле романов Стэна Николса.

В играх серии Might & Magic

Отдельный, нестандартный образ орков наблюдается во второй, четвертой играх серии Heroes of Might and Magic, а также в играх Might and Magic II: Gates to Another World и Might and Magic IV: Clouds of Xeen. Там орки изображены в облике уродливых свиноподобных гуманоидов. В остальных же играх «геройской» серии орки выглядят по-разному: в Heroes of Might and Magic III они имеют вполне традиционный вид и зелёную кожу; в Heroes of Might and Magic V они являются независимым видом существ с неплохим складом ума, имеют оранжевую или коричневую кожу и позиционируются как полулюди-полудемоны. Кроме того, культура этих орков напоминает тюркскую и монгольскую культуры. И орки здесь предстают в виде самых заклятых врагов демонов и являются, в целом, положительными персонажами.

В игре Heroes of Might and Magic V: Tribes of the East рассказывается о происхождении орков. Во время войны с демонами в городе Шахибдия в преступников вливали кровь демонов, чтобы создать вид воинов-рабов. Когда война кончилась, орков сделали рабами, но мудрый орк Куньяк вместе с шаманом Бату сумели освободится из оков «Стальных Мужей» и основали своё племя. Его потомок Курак продолжил дело предка: освободил остальных орков-рабов и уничтожил город Герцогства Ворона. При новом хане Готае они объединились с другими расами Асхана и выбили ненавистных всем демонов.

В игре Might & Magic Heroes VI орки играют ту же роль, что и в предыдущей игре серии, при этом являясь верными друзьями герцогства Грифона. В этой игре культура орков создана с упором на ацтекскую, возможно из-за их проживания на островах в джунглях. Особенно ярко это проявляется в обликах Сноходцев и Воинов-Ягуаров.

В Might and Magic Heroes VII орки снова возвращаются в качестве играбельной фракции. Роль у них аналогична таковой в Heroes VI. Но в этот раз появляется новая их разновидность — «Пустынные орки», кочующие по пустыне Сахаара к югу от страны магов. Эти орки созданы под влиянием арабской и бедуинской культуры (тюрбаны на головах воинов, атрибуты защиты от жары, закрывающие лица гарпий вуали, и так далее).

Таким образом на данный момент в обновлённой вселенной Heroes of Might and Magic существует три разновидности орков: Степные, проживающие на просторах Ранаара; Островные, живущие на архипелаге Пао; и Пустынные, кочующие по пескам Сахаары.

Во вселенной Warcraft

В играх Warcraft: Orcs & Humans и Warcraft II: Tides of Darkness орки изображены безжалостными монстрами, одержимыми идеей захвата мира Азерот. Они вступают в ожесточённую войну с Альянсом, который исконно обитает в Азероте. В обеих играх оркам в начале сопутствует удача, но в конце они терпят окончательный разгром.

В Warcraft III: Reign of Chaos узнаётся, что орки были совращены и порабощены демоническим Пылающим Легионом, который использовал их как марионеток для уничтожения Азерота. Орки изначально являются благородной расой, имеющей свои законы, устои и правила. И они, возрождая своё благородное начало, освобождаются от пагубного влияния Легиона. Начиная с этой игры орки предстают положительными персонажами. Примечательно, что в Warcraft III некоторые лидеры орков (мастера мечей) напоминают самураев и даже носят имена, похожие на японские (Самуро, Гэндзюрос, Дзюбей).

В World of Warcraft орки предлагаются игроку в качестве одной из рас, за которые можно играть.

См. также

• Орки (Warhammer 40,000)
• Гоблины
• Тролли

Литература

• Тюленев П. [www.mirf.ru/Articles/art200.htm Бестиарий. Орки и гоблины] // Мир фантастики. — № 6; февраль 2004.

Отрывок, характеризующий Орки

– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д'арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l'Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
«Увольте старика в деревню, который и так обесславлен остается, что не смог выполнить великого и славного жребия, к которому был избран. Всемилостивейшего дозволения вашего о том ожидать буду здесь при гошпитале, дабы не играть роль писарскую , а не командирскую при войске. Отлучение меня от армии ни малейшего разглашения не произведет, что ослепший отъехал от армии. Таковых, как я – в России тысячи».
«Le Marieechal se fache contre l'Empereur et nous punit tous; n'est ce pas que с'est logique!
«Voila le premier acte. Aux suivants l'interet et le ridicule montent comme de raison. Apres le depart du Marieechal il se trouve que nous sommes en vue de l'ennemi, et qu'il faut livrer bataille. Boukshevden est general en chef par droit d'anciennete, mais le general Benigsen n'est pas de cet avis; d'autant plus qu'il est lui, avec son corps en vue de l'ennemi, et qu'il veut profiter de l'occasion d'une bataille „aus eigener Hand“ comme disent les Allemands. Il la donne. C'est la bataille de Poultousk qui est sensee etre une grande victoire, mais qui a mon avis ne l'est pas du tout. Nous autres pekins avons, comme vous savez, une tres vilaine habitude de decider du gain ou de la perte d'une bataille. Celui qui s'est retire apres la bataille, l'a perdu, voila ce que nous disons, et a ce titre nous avons perdu la bataille de Poultousk. Bref, nous nous retirons apres la bataille, mais nous envoyons un courrier a Petersbourg, qui porte les nouvelles d'une victoire, et le general ne cede pas le commandement en chef a Boukshevden, esperant recevoir de Petersbourg en reconnaissance de sa victoire le titre de general en chef. Pendant cet interregne, nous commencons un plan de man?uvres excessivement interessant et original. Notre but ne consiste pas, comme il devrait l'etre, a eviter ou a attaquer l'ennemi; mais uniquement a eviter le general Boukshevden, qui par droit d'ancnnete serait notre chef. Nous poursuivons ce but avec tant d'energie, que meme en passant une riviere qui n'est рas gueable, nous brulons les ponts pour nous separer de notre ennemi, qui pour le moment, n'est pas Bonaparte, mais Boukshevden. Le general Boukshevden a manque etre attaque et pris par des forces ennemies superieures a cause d'une de nos belles man?uvres qui nous sauvait de lui. Boukshevden nous poursuit – nous filons. A peine passe t il de notre cote de la riviere, que nous repassons de l'autre. A la fin notre ennemi Boukshevden nous attrappe et s'attaque a nous. Les deux generaux se fachent. Il y a meme une provocation en duel de la part de Boukshevden et une attaque d'epilepsie de la part de Benigsen. Mais au moment critique le courrier, qui porte la nouvelle de notre victoire de Poultousk, nous apporte de Petersbourg notre nomination de general en chef, et le premier ennemi Boukshevden est enfonce: nous pouvons penser au second, a Bonaparte. Mais ne voila t il pas qu'a ce moment se leve devant nous un troisieme ennemi, c'est le православное qui demande a grands cris du pain, de la viande, des souchary, du foin, – que sais je! Les magasins sont vides, les сhemins impraticables. Le православное se met a la Marieaude, et d'une maniere dont la derieniere campagne ne peut vous donner la moindre idee. La moitie des regiments forme des troupes libres, qui parcourent la contree en mettant tout a feu et a sang. Les habitants sont ruines de fond en comble, les hopitaux regorgent de malades, et la disette est partout. Deux fois le quartier general a ete attaque par des troupes de Marieaudeurs et le general en chef a ete oblige lui meme de demander un bataillon pour les chasser. Dans une de ces attaques on m'a еmporte ma malle vide et ma robe de chambre. L'Empereur veut donner le droit a tous les chefs de divisions de fusiller les Marieaudeurs, mais je crains fort que cela n'oblige une moitie de l'armee de fusiller l'autre.