Варела, Обдулио Хасинто

Обдулио Хасинто Варела
Обдулио Варела в 1943 году
Общая информация
Прозвище	El Negro Jefe (Чёрный вождь)
Родился	20 сентября 1917(1917-09-20) Монтевидео, Уругвай
Умер	2 августа 1996(1996-08-02) (78 лет) Монтевидео, Уругвай
Гражданство	Уругвай
Рост	178 см
Вес	76 кг
Позиция	Защитник, полузащитник
Карьера
Молодёжные клубы
	Форталеса
	Дублин
1932—1936	Паскуаль Сомма
Клубная карьера*
1936—1938	Депортиво Хувентуд	? (?)
1938—1942	Уондерерс	? (?)
1943—1955	Пеньяроль	? (?)
Национальная сборная**
1939—1954	Уругвай	45 (9)
Тренерская карьера
1955	Пеньяроль
Международные медали
Чемпионаты мира
Золото	Бразилия 1950
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Обду́лио Хаси́нто Варе́ла (исп. Obdulio Jacinto Muiños Varela; 20 сентября 1917, Монтевидео — 2 августа 1996, Монтевидео) — уругвайский футболист, капитан сборной Уругвая на победном для неё чемпионате мира 1950 года. Только он, Шуберт Гамбетта, Виктор Родригес Андраде и Анибаль Пас стали как чемпионами мира 1950 года, так и чемпионами Южной Америки.

Биография

Обдулио Варела по национальности был бразильцем.

Карьера футболиста

Клубная карьера

Он начал профессиональную карьеру в составе клуба «Депортиво Хувентуд». В марте 1938 года перешёл в клуб «Монтевидео Уондерерс». В 1943 году перешёл в состав одного из ведущих клубов Уругвая «Пеньяроля», в составе которого дебютировал 12 марта в матча с «Ливерпулем».

На поле Обдулио Варела был настоящим лидером, за что получил прозвище «Чёрный вождь».

Игры за сборную

Перед матчем с бразильцами на чемпионата мире 1950 года он сказал пророческие слова: «Не бывает матчей, проигранных до начала игры». В историю также вошёл эпизод решающего матча на том же чемпионате мира , когда бразильцы открыли счёт в матче на радость переполненной 200-тысячной Маракане. Обдулио Варела взял мяч в руки и оспорил гол, считая, что Фриаса находился в положении вне игры. В конце концов Варела согласился с голом, поставил мяч на центр поля и крикнул: «Теперь пора побеждать!» Впоследствии Варела говорил, что его целью было не отменить гол, а сбить наступательный порыв бразильцев, вывести их из равновесия. В результате, уругвайцы забили два гола (отличились Хуан Альберто Скьяффино и Альсидес Гиджа), и, к величайшему конфузу бразильцев, выиграли матч, став во второй раз в истории чемпионами мира.

Последний матч за «Пеньяроль» Варела провёл в Рио-де-Жанейро 19 июня 1955 года против «Америки» из Рио-де-Жанейро.

В 1994 году был награждён орденом ФИФА за заслуги перед футболом. Умер 2 августа 1996 года.

Память

В 2002 году был открыт многофункциональный стадион в Монтевидео, названный в честь Обдулио Варелы. Преимущественно используется для проведения домашних матчей футбольного клуба «Вилья Эспаньола».

Титулы

• Чемпион Уругвая (6): 1944, 1945, 1949, 1951, 1953, 1954
• Чемпион мира (1): 1950
• Чемпион Южной Америки (1): 1942
• Лучший футболист Кубка Америки 1942

Ссылки

• [web.archive.org/web/20120928042704/www.celesta-urus.narod.ru/Players/Varela.htm Варела на celesta-urus.narod.ru]
• [www.championat.ru/football/article-66389.html Легенда о Чёрном Вожде]

Отрывок, характеризующий Варела, Обдулио Хасинто

Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.