Обед в восемь

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Обед в восемь (фильм)»)
Перейти к: навигация, поиск
Обед в восемь
Dinner at Eight
Жанр

комедия
драма

Режиссёр

Джордж Кьюкор

Продюсер

Дэвид Селзник

Автор
сценария

Фрэнсис Мэрион
Херман Манкевич
Дональд Огден Стюарт

В главных
ролях

Мари Дресслер
Джон Бэрримор
Лайонел Бэрримор
Джин Харлоу

Оператор

Уильям Дэниелс

Композитор

Уильям Экст

Кинокомпания

Metro-Goldwyn-Mayer

Длительность

111 мин.

Бюджет

435 тыс. $

Страна

США США

Язык

английский

Год

1933

IMDb

ID 0023948

К:Фильмы 1933 года

«Обед в восемь» (англ. Dinner at Eight) — кинофильм режиссёра Джорджа Кьюкора, снятый в 1933 году. Лента основана на пьесе Джорджа Кауфмана и Эдны Фербер. В списке 100 самых смешных американских фильмов (2000) по версии Американского института кино фильм занял 85-е место.



Сюжет

Миллисент Джордан, жена владельца некогда успешной транспортной компании Оливера Джордана, решает устроить обед в честь знакомого английского лорда, приехавшего в Нью-Йорк. На вечеринку, которая должна состояться в следующую пятницу ровно в восемь, приглашены следующие лица: успешный бизнесмен Дэн Паккард, хвастун и забияка, задумавший воспользоваться критической ситуацией и прибрать компанию Джордана к рукам; его жена тщеславная Китти, которая от скуки и одиночества завела интрижку с лечащим её доктором Талботом; бывшая звезда кино Ларри Рено, увлекающийся алкоголем и дочкой Джорданов Полой; и, наконец, немолодая театральная актриса Карлотта Вэнс, приехавшая из Франции, чтобы решить свои финансовые дела и заодно повидать старого друга Оливера Джордана. Обед назначен, но многочисленные события, происходящие в жизни героев, угрожают сорвать это мероприятие…

В ролях

Напишите отзыв о статье "Обед в восемь"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Обед в восемь

– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.