Обезглавливание Иоанна Крестителя (Караваджо)
| |
| Караваджо | |
| Обезглавливание Иоанна Крестителя. 1608 | |
| итал. Decollazione di San Giovanni Battista | |
| Холст, Масло. 361 × 520 см | |
| Собор Святого Иоанна, Валлетта, Мальта | |
«Обезглавливание Иоанна Крестителя» — картина итальянского художника Караваджо, написанная в 1608 году на Мальте. Единственная известная на данный момент картина с его подписью.
Композиция
На картине изображена казнь Иоанна Крестителя в присутствии Саломеи, приготовившей для его головы золотое блюдо. Стоящая рядом женщина, идентифицируемая как Иродиада или просто случайная свидетельница, с ужасом наблюдает, как надзиратель приказывает палачу довершить казнь отсечением головы Иоанна кинжалом[1][2]. Данная сцена, популярная у итальянских художников вообще и у Караваджо в частности, упоминается в Библии лишь косвенно, и вероятнее всего позаимствована из сборника «Золотая легенда»[3].
Как и прочие работы позднего творчества Караваджо, картина характерна минимумом деталей и реквизита[4]. Размеры полотна позволили изобразить персонажей примерно в натуральную величину, несмотря на то, что значительная часть картины представляет собой пустое пространство[5].
Согласно книге искусствоведа Джона Варриано «Караваджо: искусство реализма» (2006) фоном для картины послужило изображение тюрьмы из уложения о наказаниях Ордена госпитальеров[6] .
История создания
Картина написана в 1608 году в качестве алтарной[7] по заказу мальтийского Ордена госпитальеров, кавалером которого Караваджо стал в том же году[8], и является самой большой из всех алтарных картин мастера[8]. Со времени написания она постоянно находится в соборе Святого Иоанна на Мальте, для которого и создавалась. Служба в Ордене оказалась для Караваджо недолгой — вскоре он вновь оказался в тюрьме за преступление, записей о котором не сохранилось, однако ему удалось осуществить побег с острова[2]. Спустя полгода после принятия в Орден он был заочно лишён сана мальтийского рыцаря с формулировкой «гнилой зловонный орган». Церемония прошла в Оратории — том же самом зале, где находилось творение Караваджо[2][9].
Тема казни Иоанна Крестителя была продолжена художником в последующих работах. Одна из них находится в Лондонской национальной галерее, другая — в Королевском дворце в Мадриде. Возможно, Караваджо намеревался отправить какую-то из картин в дар Великому магистру Ордена Алофу де Виньякуру, чтобы заслужить его прощение, но точных сведений об этом нет[10].
«Обезглавливание Иоанна Крестителя» дошла до нашего времени в очень плохом состоянии[11], пройдя реставрацию только в 1950-е годы к знаменитой выставке в Риме 1955—1956 годов, обратившей к работе значительный интерес[12].
Во время реставрационных работ на картине была обнаружена подпись автора[13], символически помещённая им под лужей крови раненного Иоанна, и которая немедленно стала предметом дискуссий. Одни считают, что Караваджо подписался f. Michelang.o (где f означает его принадлежность к братству Ордена)[14], но более распространено мнение, что подпись гласит «Я, Караваджо, сделал это», подразумевая собой признание в преступлении — возможно, в убийстве Рануччо Томассони в 1606 году, из-за которого художнику пришлось бежать из Рима[15][16][17].
Напишите отзыв о статье "Обезглавливание Иоанна Крестителя (Караваджо)"
Примечания
- ↑ Harris Ann Sutherland. [books.google.com/books?id=Xd0CuzsPYJcC&pg=PA48 Seventeenth-century art & architecture]. — Laurence King Publishing, 2005. — P. 48. — ISBN 978-1-85669-415-5.
- ↑ 1 2 3 Gaul Simon. [books.google.com/books?id=Fevix8jSqg0C&pg=PA109 Malta Gozo & Comino, 4th]. — New Holland Publishers. — P. 109. — ISBN 978-1-86011-365-9.
- ↑ Hibbard Howard. [books.google.com/books?id=SwLpTgpjAVYC&pg=PA228 Caravaggio]. — Westview Press. — P. 228. — ISBN 978-0-06-430128-2.
- ↑ Varriano (2006), 125.
- ↑ Hibbard (1985), 232.
- ↑ Varriano John L. [books.google.com/books?id=YMhkLIxpOWkC&pg=PA116 Caravaggio: the art of realism]. — Penn State Press, 2006. — P. 116. — ISBN 978-0-271-02717-3.
- ↑ Varriano (2006), pp. 74, 116.
- ↑ 1 2 Patrick James. [books.google.com/books?id=i6ZJlLHLPY8C&pg=PA194 Renaissance and Reformation]. — Marshall Cavendish, 2007. — P. 194. — ISBN 978-0-7614-7651-1.
- ↑ Warwick Genevieve. [books.google.com/books?id=vvOqwz1M0BUC&pg=PA30 Caravaggio: Realism, Rebellion, Reception]. — University of Delaware Press, 2006. — P. 30. — ISBN 978-0-87413-936-5.
- ↑ Hibbard (1985), 249.
- ↑ [books.google.com/books?id=aOzohrk8Mm8C&pg=PA216 What great paintings say]. — Taschen. — P. 216. — ISBN 978-3-8228-2100-8.
- ↑ Hibbard (1985), p. 230.
- ↑ Hammill Graham L. [books.google.com/books?id=UhcWIlk-67IC&pg=PA95 Sexuality and Form: Caravaggio, Marlowe, and Bacon]. — University of Chicago Press. — P. 95. — ISBN 978-0-226-31519-5.
- ↑ Warwick (2006), p. 15.
- ↑ Pencak William. [books.google.com/books?id=CZiBbPphZEwC&pg=PA70 The films of Derek Jarman]. — McFarland. — P. 70. — ISBN 978-0-7864-1430-7.
- ↑ Peachment Christopher. [books.google.com/books?id=N9UyHvUxDVcC&pg=PA168 Caravaggio]. — Macmillan. — P. 168. — ISBN 978-0-312-31448-4.
- ↑ Jackson Earl. [books.google.com/books?id=o2ZfhAYmNoYC&pg=PA81 Strategies of deviance: studies in gay male representation]. — Indiana University Press, 1995. — P. 81. — ISBN 978-0-253-33115-1.
| ||||||
Отрывок, характеризующий Обезглавливание Иоанна Крестителя (Караваджо)
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
