Оберштурмбаннфюрер
Оберштурмбаннфюрер (нем. Obersturmbannführer) — звание в СС и СА.Соответствовало званию подполковника в вермахте.
С 19 мая 1933 года введено в структуру СС, в качестве звания руководителей территориальных подразделений СС-штурмбанн (SS Sturmbann). В штурмбанн (батальон) входили четыре штурма (роты), небольших подразделений, приблизительно равных по численному составу армейской роте (от 54 до 180 человек), один взвод санитаров и военно-оркестровая группа. Численность штурмбанна составляла 500—800 человек. С 1936 года, после создания войск СС, соответствовало званию подполковника вермахта и должности командира батальона, а также широкому спектру штабных и административных должностей, таких, как начальник штаба дивизии.
- Знаки различия Оберштурмбаннфюрер Ваффен-СС
- Shoulder-wss-ill-obersturmbannf.jpg
- SS-Obersturmbannführer.svg
- Oberstleu-oberstbnf.png
Наиболее известные личности, имевшие это звание
- Отто Скорцени — известный диверсант, освободивший Муссолини.
- Курт Айсман - персонаж романа Юлиана Семёнова и одноименного фильма "Семнадцать мгновений весны", где его роль сыграл Леонид Куравлёв.
| Младшее звание Штурмбаннфюрер |
Оберштурмбаннфюрер | Старшее звание Штандартенфюрер |
См. также
|
Это заготовка статьи о Третьем рейхе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Оберштурмбаннфюрер"
Отрывок, характеризующий Оберштурмбаннфюрер
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.
Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
