Область (Россия)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Области России»)
Перейти к: навигация, поиск
Политика — Портал:Политика
Россия

Эта статья — часть серии:
Политическая система
России

Государственный строй России


Конституция России


Президент России




Правительство


Федеральное собрание


Судебная система



Федеративное устройство


Выборы


Российская Федерация состоит из 85 субъектов федерации, 46 из которых называются областями. В настоящее время край и область как субъекты Российской Федерации не имеют между собой существенных различий в правовом положении.





Перечень областей Российской Федерации

1. Амурская область
2. Архангельская область
3. Астраханская область
4. Белгородская область
5. Брянская область
6. Челябинская область
7. Читинская область[1]
8. Иркутская область
9. Ивановская область
10. Калининградская область
11. Калужская область
12. Кемеровская область
13. Кировская область
14. Костромская область
15. Курганская область
16. Курская область
17. Ленинградская область
18. Липецкая область
19. Магаданская область
20. Московская область
21. Мурманская область
22. Нижегородская область
23. Новгородская область
24. Новосибирская область

25. Омская область
26. Оренбургская область
27. Орловская область
28. Пензенская область
29. Псковская область
30. Ростовская область
31. Рязанская область
32. Сахалинская область
33. Самарская область
34. Саратовская область
35. Смоленская область
36. Свердловская область
37. Тамбовская область
38. Томская область
39. Тверская область
40. Тульская область
41. Тюменская область
42. Ульяновская область
43. Владимирская область
44. Волгоградская область
45. Вологодская область
46. Воронежская область
47. Ярославская область

История областей в России

Области в Российской империи

Впервые административная единица «область» появляется ещё во времена Российской империи. Изначально области возникали чаще всего на вновь присоединённых землях как временная единица на переходный период перед установлением административного устройства, принятого в Российской империи. Позже областями стали также называть обширные малонаселённые территории, в основном — в Средней Азии, на Кавказе и Дальнем Востоке, управлявшиеся по иному принципу, нежели обычные губернии. Начальник области часто именовался военным губернатором. Некоторые области существовали очень непродолжительное время, иные же (выделены жирным) пережили Октябрьскую революцию, но после гражданской войны в результате переустройства территории всё равно были упразднены.

В Российской империи существовали следующие области (в хронологическом порядке):

В 1776—1796 годах, кроме уездного деления, на области делились некоторые крупные наместничества, после обратного преобразования наместничеств в губернии внутреннее деление на области было ликвидировано. На области делились следующие наместничества:

  • Вологодское (1780—1796, Архангельская[2], Великоустюжская и Вологодская области)
  • Иркутское (1783—1796, Иркутская, Нерчинская, Охотская и Якутская области[3])
  • Костромское (1778—1796, Костромская и Унженская области)
  • Новгородское (1776—1781, Новгородская и Олонецкая области[4])
  • Пермское (1781—1796, Екатеринбургская и Пермская области)
  • Тобольское (1782—1796, Тобольская и Томская области)
  • Уфимское (1781—1796, Оренбургская и Уфимская области)

Области во время Гражданской войны

После Февральской, а особенно после Октябрьской революций, на окраинах бывшей империи, а также в регионах с преимущественным нерусским населением, начинают набирать обороты националистические движения, требовавшие федерализации страны и собственной автономии. С 1918 года возникает третья сила — Белогвардейское движение, поставившее своей целью восстановление единой Российской империи. К 1920—1921 году советская власть была установлена почти на всей территории РСФСР и соседних с ней государств.

Таким образом, в 1918 году ситуация с бывшими областями Российской империи была следующая:

  • Области бывшего Туркестанского генерал-губернаторства (Закаспийская, Самаркандская, Семиреченская, Сырдарьинская и Ферганская) сначала попали под власть Туркестанской автономии, но уже к началу 1918 года вместо Туркестанской автономии была образована первая автономная советская социалистическая республикаТуркестанская АССР, области преобразованы в соответствующие административно-территориальные единицы республики.
  • Области бывшего Степного генерал-губернаторства (Акмолинская, Семипалатинская, Тургайская и Уральская) оказались под властью Алашской автономии.
  • Дагестанскую и большую часть Терской областей контролировала Горская республика.
  • На территориях Кубанской области и области Войска Донского были провозглашены антибольшевистские независимые республики.
  • Батумская и Карсская области, вместе со всеми закавказскими губерниями контролировались закавказскими повстанческими силами.
  • Все дальневосточные области (Амурская, Забайкальская, Камчатская, Приморская, Сахалинская, Якутская) контролировались «белыми».

Кроме того, в 1918 году под контроль Белой армии при поддержке Антанты попали современные территории Мурманской, части Архангельской областей (включая город Архангельск) и восточная Карелия, где была образована Северная область.

На территориях, контролируемых Красной армией, на короткий период также были образованы области, являвшиеся фактически объединением советов губерний:

С 1919 года войска Красной армии начали одерживать верх над белым движением, создавая в составе РСФСР советские национальные автономии. К середине 1920 года Москва установила контроль почти над всей территорией РСФСР, одновременно осуществляя административные преобразования.

После разгрома Алашской автономии, на её территории образована Киргизская (впоследствии — Казакская) АССР, а входящие области переименованы в губернии.

На Кавказе территория Дагестанской области преобразована в Дагестанскую АССР, а из территории Терской области образованы Горская АССР и Терская губерния.

На юге страны Кубанская область была объединена с Черноморской губернией в Кубано-Черноморскую область, а из части области Войска Донского образована Донская область, оставшаяся часть передана Царицынской губернии.

В Закавказье в результате постоянных войн и взаимных территориальных претензий был подписан Карсский договор, в соответствии с которым Карсская и большая часть Батумской областей отошли Турции. На оставшейся части Батумской области была образована АССР Аджаристан в составе Грузинской ССР.

На Дальнем Востоке власть белого движения сохранялась дольше всего. Для окончательной борьбы с «белыми», а также для противодействия японской интервенции, Амурская, Забайкальская, Камчатская, Приморская и Сахалинская области были искусственно выведены из состава РСФСР с образованием Дальневосточной республики (ДВР). Якутская область при этом осталась в составе РСФСР и была преобразована в Якутскую губернию. В конце 1922 года, после окончательного разгрома остатков Добровольческой армии, ДВР самораспустилась и вошла в состав РСФСР в качестве Дальневосточной области, все входившие в неё области были переименованы в губернии. В том же году Якутская губерния преобразована в Якутскую АССР.

Области в РСФСР и СССР

Процесс образования областей в РСФСР и СССР можно условно разделить на два периода: до 1930 года и после 1930 года. В первый период образовывались крупные области, объединявшие в себе несколько упраздняемых губерний. Во второй период созданные ранее крупные области и края делились на более мелкие области, при этом некоторые области упразднялись. В РСФСР этот процесс шёл практически непрерывно до 1957 года, а в союзных республиках — практически до 1990 года.

На момент образования СССР в РСФСР существовали три самостоятельные области — Дальневосточная, Донская и Кубано-Черноморская, а также шесть областей в составе Туркестанской АССР, но вскоре эти области были ликвидированы. В 1924 году Донская и Кубано-Черноморская области вошли в состав Юго-Восточной области, которая к концу того же года была преобразована в Северо-Кавказский край; в том же году в результате национально-территориального размежевания в Средней Азии ликвидирована Туркестанская АССР вместе с её территориальным устройством. Дальневосточная область была преобразована в Дальневосточный край в 1926 году.

РСФСР

Кроме упомянутой выше Юго-Восточной области, до 1930 года также были образованы (в хронологическом порядке):

Таким образом к 1930 году на территории РСФСР, да и всего СССР, были ликвидированы все губернии.

После 1930 года шесть крупных областей начали разделять на более мелкие; к 1957 году окончательно сформировалось областное деление РСФСР, не менявшееся до 1990 года, а фактически — до 2005 года.

  • Уральская область в 1934 году была разделена на Обско-Иртышскую, Свердловскую и Челябинскую области, в том же году Обско-Иртышская область ликвидирована, и на её основе образована Омская область. В дальнейшем из части Свердловской области была образована Пермская область, из части Челябинской — Курганская область, а из части Омской — Тюменская область.
  • Из Ленинградской области последовательно образовались Мурманская, Новгородская и Псковская области, а ещё до образования Мурманской области, часть Ленинградской области отошла вновь образованной Вологодской области.
  • Центрально-Чернозёмная область изначально была разделена на Воронежскую и Курскую области, впоследствии из их территорий и территорий соседних Западной и Рязанской областей также были образованы Белгородская, Брянская, Липецкая, Орловская, Пензенская и Тамбовская области. В 1954 году на стыке Воронежской, Саратовской и Сталинградской областей была образована Балашовская область, но через 3 года она была ликвидирована.
  • Ивановская промышленная область разделилась на Ивановскую и Ярославскую области, позже из части Ивановской области образовалась Владимирская, а из части Ярославской — Костромская области.
  • Из Московской области сначала образовалась Калининская область (вместе с частью Западной области), затем — Рязанская и Тульская области. Позже из части Тульской и соседней Смоленской областей образовалась Калужская область. В 1943 году из части Калининской области и территорий соседних областей была образована Великолукская область, но в 1957 году она была упразднена и разделена между Калининской и Псковской областями.
  • Часть Западной области вначале отошла вновь созданной Калининской области, а 27 сентября 1937 года часть области отошла вновь образованной Орловской области, оставшаяся часть стала Смоленской областью.

Некоторые крупные края также имели в своём составе области. Так, в составе Северо-Кавказского края была образована Северная область, но через 2 месяца она перешла в состав Азово-Черноморского края, а ещё через полгода была ликвидирована. Дальневосточный край с 1932 года также имел областное деление: сначала были образованы Амурская, Камчатская, Приморская и Сахалинская области, позже к ним добавились Зейская, Нижне-Амурская, Уссурийская и Хабаровская области. После разделения края, Приморская и Уссурийская области отошли Приморскому краю, а Амурская, Камчатская, Нижне-Амурская, Сахалинская и Хабаровская — к Хабаровскому; Зейская область за год до этого была передана Читинской области. В дальнейшем, осенью 1943 года было ликвидировано областное деление Приморского края, а позже из состава Хабаровского края в самостоятельные области последовательно выведены Сахалинская, Амурская, Магаданская (создана из части районов бывшей Хабаровской области) и Камчатская области. Нижне-Амурская область была ликвидирована 23 января 1956 года одновременно с выведением Камчатской области, её территория оставлена в составе Хабаровского края, тем самым было прекращено областное деление краёв.

10 марта 1932 года территория Казакской АССР была разделена на 6 областей: Актюбинскую, Алма-Атинскую, Восточно-Казахстанскую, Западно-Казахстанскую, Карагандинскую и Южно-Казахстанскую. Позже, в июля 1936 года из части Актюбинской области была образована Кустанайская область, а из части Карагандинской — Северо-Казахстанская, но уже 5 декабря 1936 года Казакская АССР была преобразована в союзную Казахскую ССР с сохранением областного деления.

5 декабря 1936 года, после выведения образовавшихся АССР из состава краёв в самостоятельные субъекты, в РСФСР образовались 7 новых областей, одноимённых бывшим краям: Восточно-Сибирская, Горьковская, Кировская, Куйбышевская, Саратовская, Северная и Сталинградская; за два года до этого из части Средневолжского (Куйбышевского) края была образована Оренбургская область. В дальнейшем Восточно-Сибирская область была разделена на Иркутскую и Читинскую области, Северная — на Архангельскую и Вологодскую, из части Сталинградской области образована Астраханская, а из части Куйбышевской — Ульяновская области. В начале 1954 года из части Горьковской области была создана Арзамасская область, но через три года её ликвидировали и вернули в состав Горьковской области.

В 1937 году были образованы ещё две области — Ростовская и Новосибирская, образованные из частей Азово-Черноморского и Западно-Сибирского краёв соответственно, при этом оставшиеся территории сохранили статус края, но получили другие названия. Из частей Новосибирской области впоследствии были образованы Кемеровская и Томская области. В 1954 году из части Ростовской области была образована Каменская область, но через три года она была упразднена.

Во время Великой Отечественной войны, после освобождения территорий некоторые «неблагонадёжные» народы депортировались со своих исконных мест проживания, в том числе чеченцы, ингуши и крымские татары. В этой связи Крымская АССР в 1945 году была преобразована в Крымскую область, а Чечено-Ингушская АССР в 1944 году была ликвидирована и на части её территории образована Грозненская область. В дальнейшем народы были реабилитированы и возвращены на свои земли, Крымская область была передана Украинской ССР, где оставалась областью до 1992 года, а Чечено-Ингушская АССР в 1957 году была восстановлена, соответственно Грозненская область — ликвидирована.

В 1946 году на землях, отошедших СССР в результате II Мировой войны от Германии и Японии, образованы соответственно Кёнигсбергская и Южно-Сахалинская области. Первая через 3 месяца была переименована в Калининградскую, а вторая через год ликвидирована и объединена с Сахалинской областью.

В мае 1952 года в качестве эксперимента Башкирская и Татарская АССР были разделены на области: Башкирская — на Стерлитамакскую и Уфимскую, Татарская — на Казанскую и Чистопольскую. В феврале 1953 года «на бумаге» в составе Татарской АССР была образована третья, Бугульминская область, но через два месяца эксперимент был признан неудачным и все области были ликвидированы.

Некоторые области меняли своё название. Так, в 1939—1957 годах Оренбургская область называлась Чкаловской, а Пермская в 1940—1957 годах — Молотовской. В 1961 году Сталинградская область была переименована в Волгоградскую, а в начале 1990-х годов названия сменили Горьковская, Калининская и Куйбышевская области, став, соответственно, Нижегородской, Тверской и Самарской областями.

СССР

Деление территории на области применялось и в других союзных республиках во времена СССР. В итоге, кроме РСФСР, 7 из 14 республик — Белорусская, Казахская, Киргизская, Таджикская, Туркменская, Узбекская и Украинская ССР разделялись на области. Во всех этих республиках, ставших в настоящее время независимыми государствами, сохраняется областное деление с незначительными изменениями.

Украинская ССР

Областное деление на территории УССР было введено 27 февраля 1932 года. К июню 1959 года оно стабилизировалось и не менялось до 1992 года.

Тогда в республике были образованы пять крупных областей: Винницкая, Днепропетровская, Киевская, Одесская и Харьковская. В тот же год были образованы ещё две области: сначала Донецкая (из частей Харьковской и Днепропетровской областей), а позже — Черниговская (из части Киевской).

В сентябре 1937 года появляются ещё четыре области: из части Киевской — Житомирская и Полтавская (совместно с Харьковской областью), из части Винницкой — Каменец-Подольская, а из части Одесской — Николаевская. Годом позже из части Донецкой области образована Ворошиловградская область.

В 1939 году также образовано несколько новых областей. В начале года — Запорожская, Кировоградская и Сумская, выделенные соответственно из Днепропетровской, Николаевской и Харьковской (вместе с Черниговской) областей, а в конце года на вновь присоединённой польской территории Западной Украины образованы Волынская, Дрогобычская, Львовская, Ровенская, Станиславская и Тарнопольская области.

В 1940 году Украинской ССР отходит часть территории Румынии, на которой образуются две области: Аккерманская (Измаильская) и Черновицкая.

В 1946 году Украинской ССР вновь отходит часть территории соседнего государства, на этот раз — Чехословакии; на этих землях образована Закарпатская область.

В 1954 году в УССР образованы последние две области — Черкасская (из частей уже существующих областей) и Крымская, переданная из РСФСР.

Из всех образованных в Украинской ССР областей были ликвидированы лишь две: Дрогобычская и Измаильская. Первая в 1940-х годах была частично передана Польше, оставшаяся часть в 1959 году была присоединена ко Львовской области. Измаильская область в 1954 году полностью была передана в состав Одесской области.

Как и в РСФСР, некоторые области меняли свои названия. Донецкая область с 1938 по 1961 год называлась Сталинской, Тарнопольская область с 1944 года стала называться Тернопольской, Каменец-Подольская с 1954 года — Хмельницкой, а Станиславская с 1962 года — Ивано-Франковской. Ворошиловградская область в 1958 году была переименована в Луганскую, в 1970 — вновь в Ворошиловградскую, а в 1990 году — снова в Луганскую.

После объявления независимости Украины, в 1992 году Крымская область преобразована в Автономную Республику Крым, в остальном областное деление осталось без изменений.

Казахская ССР

Областное деление на территории КазССР появилось ещё во времена Казакской АССР — республики в составе РСФСР.

К моменту образования союзной Казахской ССР, на её территории уже были образованы 8 областей: Актюбинская, Алма-Атинская, Восточно-Казахстанская, Западно-Казахстанская, Карагандинская, Кустанайская, Северо-Казахстанская и Южно-Казахстанская.

В 1938—1939 годах число областей возросло: из части Восточно-Казахстанской области образованы Павлодарская и Семипалатинская области, из части Западно-Казахстанской — Гурьевская, из части Северо-Казахстанской — Акмолинская, а из части Южно-Казахстанской — Джамбульская и Кзыл-Ординская.

В 1944 году в КазССР образовано ещё две области — Кокчетавская (из части Северо-Казахстанской) и Талды-Курганская (из части Алма-Атинской). Следующие области были образованы только в 1970-е годы.

В 1970 году была из частей Целиноградской и Кустанайской областей была образована Тургайская область, а в 1973 году из частей Карагандинской и Гурьевской областей — соответственно Джезказганская и Мангышлакская области.

Некоторые области упразднялись, но потом снова восстанавливались. Так, в 1959—1967 годах не существовало Талды-Курганской области, а в 1988—1990 годах — Мангышлакской и Тургайской областей. Короткий период с декабря 1960 года по май 1961 года не существовало Акмолинской области, после чего она была восстановлена под названием Целиноградская.

Кроме упомянутой Акмолинской, были переименованы ещё две области: в 1962 году Западно-Казахстанская область получила название Уральская, а Южно-Казахстанская — Чимкентская.

После провозглашения независимости Казахстана, в 1992 году Уральской, Целинградской и Чимкентской областям были возвращены названия Западно-Казахстанская, Акмолинская и Южно-Казахстанская соответственно, а Гурьевская область переименована в Атыраускую. В 1997 году были упразднены 5 областей: Джезказганская, Кокчетавская, Семипалатинская, Талды-Курганская и Тургайская.

Белорусская ССР

Областное деление на территории БССР было введено 15 января 1938 года.

Изначально были образованы 5 областей: Витебская, Гомельская, Минская, Могилёвская и Полесская. Почти через 2 года на переданных от Польши белорусских землях были образованы ещё 5 областей: Барановичская, Белостокская, Брестская, Вилейская (Молодечненская) и Пинская.

В 1944 году из уже созданных областей образованы ещё три: Бобруйская, Гродненская и Полоцкая, при этом Белостокская область была ликвидирована: большая её часть передана Польше, меньшая — в состав Гродненской области. Таким образом БССР стала состоять из 12 областей — максимального количества за всю свою историю.

Однако такое количество областей оставалось в республике недолго. Уже через 10 лет, в 1954 году, разом были ликвидированы 5 областей: Барановичская, Бобруйская, Пинская, Полесская и Полоцкая, а в 1960 году — Молодечненская.

Таким образом, в 1960 году установилось областное деление Белоруссии, сохраняющееся без каких-либо существенных изменений по сей день.

Узбекская ССР

Самые первые области в УзССР появились почти сразу после её образования, в 1925 году, но это была попытка создать ещё «имперские» области из частей ранее существовавших областей Туркестанской АССР и новых территорий бывших Бухарского эмирата и Хивинского ханства. Тогда были образованы Заравшанская, Кашка-Дарьинская, Самаркандская, Сурхан-Дарьинская, Ташкентская, Ферганская, Хорезмская области и Кенимехский район на правах области; области делились на уезды, а уезды — на волости. Просуществовали они недолго и в 1926 году были ликвидированы.

Прообразы современных областей были созданы 15 января 1938 года, тогда были образованы Бухарская, Самаркандская, Ташкентская, Ферганская и Хорезмская области.

Позже, из части Бухарской области были образованы Кашкадарьинская и Сурхандарьинская области, из части Ферганской — Андижанская и Наманганская области, а из частей Самаркандской и Ташкентской областей — Сырдарьинская область, из части которой позже была образована Джизакская область. Последняя область — Навоийская — была образована в 1982 году из частей Бухарской и Самаркандской областей.

Некоторые области упразднялись, но позже восстанавливались. Так, в 1960 году были ликвидированы Кашкадарьинская и Наманганская области (восстановлены, соответственно, в 1964 и 1967 годах), а в 1988 году — Джизакская и Навоийская области (восстановлены в 1990 и 1992 годах соответственно).

После объявления независимости Узбекистана области стали называть велаятами, но их количество не изменилось.

Киргизская ССР

Областное деление на территории КирССР было введено 21 ноября 1939 года. Тогда были образованы Джалал-Абадская, Иссык-Кульская, Ошская, Тянь-Шанская и Фрунзенская области. Через пять лет из частей Джалал-Абадской и Фрунзенской областей была образована Таласская область.

В дальнейшем области ликвидировались и восстанавливались, но к 1990 году областное деление вернулось к состоянию на 1944 год, поменялись лишь названия областей. Так, с 1956 года по 1963 года последовательно были ликвидированы Таласская, Джалал-Абадская, Иссык-Кульская, Фрунзенская и Тянь-Шанская области.

В 1970 году восстановлены Иссык-Кульская и Тянь-Шанская области, последняя получила новое название — Нарынская. Через 10 лет была восстановлена Таласская область.

В 1988 году Нарынская и Таласская области вновь были ликвидированы, но уже через два года, в 1990 году, восстановлены. Тогда же, в 1990 году, восстановлены Джалал-Абадская и Фрунзенская области, последняя получила новое название — Чуйская.

В независимой Киргизии в 1999 году из части Ошской области была образована Баткенская область.

Таджикская ССР

Областное деление на территории ТаджССР было введено 27 октября 1939 года. Тогда были образованы Гармская, Кулябская, Ленинабадская и Сталинабадская области.

В 1944 году из частей Кулябской и Сталинабадской областей была образована Курган-Тюбинская область, а через год из части Ленинабадской — Ура-Тюбинская.

С 1947 года начался процесс ликвидации областей. Тогда были ликвидированы Курган-Тюбинская и Ура-Тюбинская области, в 1951 году — Сталинабадская, в 1955 году — Гармская и Кулябская и в 1962 году — Ленинабадская область. Таким образом, областное деление Таджикской ССР было ликвидировано.

С 1970 года области начинают восстанавливать. В конце 1970 года была восстановлена Ленинабадская область, через три года — Кулябская область, ещё через 3,5 года — Курган-Тюбинская область.

В 1988 году Кулябская и Курган-Тюбинская области были объединены в Хатлонскую область, но через три года вновь были разделены.

В независимом Таджикистане в сентябре 1992 года была восстановлена Хатлонская область, а в 2000 году Ленинабадская область переименована в Согдийскую; области стали называться велаятами.

Туркменская ССР

Областное деление на территории ТССР было введено 21 ноября 1939 года. Тогда были образованы Ашхабадская, Красноводская, Марыйская, Ташаузская и Чарджоуская области. Через три года из части Чарджоуской области образована Керкинская область.

В дальнейшем области ликвидировались и восстанавливались, но к 1992 году областное деление вернулось к изначальному состоянию, поменялись лишь названия областей. Так, в 1947 году Керкинская и Красноводская области были ликвидированы; Красноводская область через три года была восстановлена, а Керкинская область более никогда не образовывалась.

С 1955 года начался процесс ликвидации областей. Тогда была ликвидирована Красноводская область, в 1959 году ликвидирована Ашхабадская область, а в 1963 году — оставшиеся три области. Таким образом, областное деление Туркменской ССР было ликвидировано.

С 1970 года области начинают восстанавливать. В конце 1970 года были восстановлены Марыйская, Ташаузская и Чарджоуская области, а через три года — Ашхабадская и Красноводская.

В 1988 году Ашхабадская и Красноводская области вновь ликвидируются, но уже в 1991 году последняя восстанавливается под новым названием Балканская.

В независимой Туркмении в 1992 году области стали называть велаятами. Тогда же была восстановлена Ашхабадская область под названием Ахалский велаят, а Ташаузская и Чарджоуская области получили названия Дашогузский и Лебапский велаят соответственно.

Прочие союзные республики

В 1950—1953 годах в ряде союзных республик в качестве эксперимента было введено областное деление.

В 1950 году областное деление было введено в Литовской ССР, в 1951 году — в Грузинской ССР, в 1952 году — в Азербайджанской, Латвийской и Эстонской ССР. ЛитССР была разделена на Вильнюсскую, Каунасскую, Клайпедскую и Шяуляйскую области, ГССР — на Кутаисскую и Тбилисскую области, АзССР — на Бакинскую и Гянджинскую области, ЛатССР — на Даугавпилсскую, Лиепайскую и Рижскую области и ЭССР — на Пярнускую, Таллинскую и Тартускую области.

В 1953 году эксперимент был признан неудачным, и в апреле—мае того же года все вышеперечисленные области были ликвидированы и более не восстанавливались.

Укрупнение регионов с преобразованием областей в края в 2000-е годы

В течение первого десятилетия XXI века был произведен ряд изменений федеративного устройства России, сводившихся к преобразованию части автономных округов из субъектов федерации в территории с особым статусом в составе краев и областей, в которые они входили. Юридически эти изменения оформлялись, как объединение двух субъектов федерации — края или области с одной стороны и автономного округа с другой. При этом объединенный субъект федерации либо наследовал наименование соответствующего края или области (Красноярский край, Иркутская область), либо (в большинстве случаев объединения областей с автономными округами) получал новое наименование, становясь краем.

Области, преобразованные в края при укрупнении

Пермская область 1 декабря 2005 года вошла в состав нового Пермского края, образованного в результате слияния области с Коми-Пермяцким автономным округом по итогам референдума, проведённого 7 марта 2003 года. На территории бывшего автономного округа создана административно-территориальная единица с особым статусом — Коми-Пермяцкий округ, управляющийся специальным краевым министерством.

Камчатская область 1 июля 2007 года вошла в состав нового Камчатского края, образованного в результате слияния области с Корякским автономным округом по итогам референдума, проведённого 23 октября 2005 года. На территории бывшего автономного округа создана административно-территориальная единица с особым статусом — Корякский округ, управляющийся специальным краевым министерством.

Читинская область 1 марта 2008 года вошла в состав нового Забайкальского края, образованного в результате слияния области с Агинским Бурятским автономным округом по итогам референдума, проведённого 11 марта 2007 года. На территории бывшего автономного округа создана административно-территориальная единица с особым статусом — Агинский Бурятский округ, управляющийся администрацией во главе с заместителем председателя краевого правительства.

Укрупненная область, не преобразованная в край

Иркутская область 1 января 2008 года по итогам референдума, проведённого 16 апреля 2006 года, объединена с Усть-Ордынским Бурятским автономным округом. Объединенный субъект федерации сохранил наименование Иркутская область, хотя возможность преобразования в край рассматривалась и в этом случае. На территории бывшего автономного округа создана административно-территориальная единица с особым статусом — Усть-Ордынский Бурятский округ, управляющийся администрацией во главе с заместителем губернатора области.

Области, не подвергшиеся укрупнению

В настоящее время в России сохранились 2 области, в состав которых входят автономные округа — Архангельская с Ненецким автономным округом, Тюменская с Ханты-Мансийским автономным округом — Югрой и Ямало-Ненецким автономным округом. Планы объединения субъектов федерации в этих случаях также рассматривались, но реализованы не были.

См. также

Напишите отзыв о статье "Область (Россия)"

Примечания

  1. Ныне не существует, на схеме не показана
  2. С 1784 года — самостоятельное Архангельское наместничество
  3. Единственная неупразднённая область. В 1805 году стала самостоятельной единицей Российской империи.
  4. В 1781—1784 годах — в составе Санкт-Петербургской губернии, с 1784 года — самостоятельное Олонецкое наместничество

Отрывок, характеризующий Область (Россия)

Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
Перемирие для Кутузова было единственным средством выиграть время, дать отдохнуть измученному отряду Багратиона и пропустить обозы и тяжести (движение которых было скрыто от французов), хотя один лишний переход до Цнайма. Предложение перемирия давало единственную и неожиданную возможность спасти армию. Получив это известие, Кутузов немедленно послал состоявшего при нем генерал адъютанта Винценгероде в неприятельский лагерь. Винценгероде должен был не только принять перемирие, но и предложить условия капитуляции, а между тем Кутузов послал своих адъютантов назад торопить сколь возможно движение обозов всей армии по кремско цнаймской дороге. Измученный, голодный отряд Багратиона один должен был, прикрывая собой это движение обозов и всей армии, неподвижно оставаться перед неприятелем в восемь раз сильнейшим.
Ожидания Кутузова сбылись как относительно того, что предложения капитуляции, ни к чему не обязывающие, могли дать время пройти некоторой части обозов, так и относительно того, что ошибка Мюрата должна была открыться очень скоро. Как только Бонапарте, находившийся в Шенбрунне, в 25 верстах от Голлабруна, получил донесение Мюрата и проект перемирия и капитуляции, он увидел обман и написал следующее письмо к Мюрату:
Au prince Murat. Schoenbrunn, 25 brumaire en 1805 a huit heures du matin.
«II m'est impossible de trouver des termes pour vous exprimer mon mecontentement. Vous ne commandez que mon avant garde et vous n'avez pas le droit de faire d'armistice sans mon ordre. Vous me faites perdre le fruit d'une campagne. Rompez l'armistice sur le champ et Mariechez a l'ennemi. Vous lui ferez declarer,que le general qui a signe cette capitulation, n'avait pas le droit de le faire, qu'il n'y a que l'Empereur de Russie qui ait ce droit.
«Toutes les fois cependant que l'Empereur de Russie ratifierait la dite convention, je la ratifierai; mais ce n'est qu'une ruse.Mariechez, detruisez l'armee russe… vous etes en position de prendre son bagage et son artiller.
«L'aide de camp de l'Empereur de Russie est un… Les officiers ne sont rien quand ils n'ont pas de pouvoirs: celui ci n'en avait point… Les Autrichiens se sont laisse jouer pour le passage du pont de Vienne, vous vous laissez jouer par un aide de camp de l'Empereur. Napoleon».
[Принцу Мюрату. Шенбрюнн, 25 брюмера 1805 г. 8 часов утра.
Я не могу найти слов чтоб выразить вам мое неудовольствие. Вы командуете только моим авангардом и не имеете права делать перемирие без моего приказания. Вы заставляете меня потерять плоды целой кампании. Немедленно разорвите перемирие и идите против неприятеля. Вы объявите ему, что генерал, подписавший эту капитуляцию, не имел на это права, и никто не имеет, исключая лишь российского императора.
Впрочем, если российский император согласится на упомянутое условие, я тоже соглашусь; но это не что иное, как хитрость. Идите, уничтожьте русскую армию… Вы можете взять ее обозы и ее артиллерию.
Генерал адъютант российского императора обманщик… Офицеры ничего не значат, когда не имеют власти полномочия; он также не имеет его… Австрийцы дали себя обмануть при переходе венского моста, а вы даете себя обмануть адъютантам императора.
Наполеон.]
Адъютант Бонапарте во всю прыть лошади скакал с этим грозным письмом к Мюрату. Сам Бонапарте, не доверяя своим генералам, со всею гвардией двигался к полю сражения, боясь упустить готовую жертву, а 4.000 ный отряд Багратиона, весело раскладывая костры, сушился, обогревался, варил в первый раз после трех дней кашу, и никто из людей отряда не знал и не думал о том, что предстояло ему.


В четвертом часу вечера князь Андрей, настояв на своей просьбе у Кутузова, приехал в Грунт и явился к Багратиону.
Адъютант Бонапарте еще не приехал в отряд Мюрата, и сражение еще не начиналось. В отряде Багратиона ничего не знали об общем ходе дел, говорили о мире, но не верили в его возможность. Говорили о сражении и тоже не верили и в близость сражения. Багратион, зная Болконского за любимого и доверенного адъютанта, принял его с особенным начальническим отличием и снисхождением, объяснил ему, что, вероятно, нынче или завтра будет сражение, и предоставил ему полную свободу находиться при нем во время сражения или в ариергарде наблюдать за порядком отступления, «что тоже было очень важно».
– Впрочем, нынче, вероятно, дела не будет, – сказал Багратион, как бы успокоивая князя Андрея.
«Ежели это один из обыкновенных штабных франтиков, посылаемых для получения крестика, то он и в ариергарде получит награду, а ежели хочет со мной быть, пускай… пригодится, коли храбрый офицер», подумал Багратион. Князь Андрей ничего не ответив, попросил позволения князя объехать позицию и узнать расположение войск с тем, чтобы в случае поручения знать, куда ехать. Дежурный офицер отряда, мужчина красивый, щеголевато одетый и с алмазным перстнем на указательном пальце, дурно, но охотно говоривший по французски, вызвался проводить князя Андрея.
Со всех сторон виднелись мокрые, с грустными лицами офицеры, чего то как будто искавшие, и солдаты, тащившие из деревни двери, лавки и заборы.
– Вот не можем, князь, избавиться от этого народа, – сказал штаб офицер, указывая на этих людей. – Распускают командиры. А вот здесь, – он указал на раскинутую палатку маркитанта, – собьются и сидят. Нынче утром всех выгнал: посмотрите, опять полна. Надо подъехать, князь, пугнуть их. Одна минута.
– Заедемте, и я возьму у него сыру и булку, – сказал князь Андрей, который не успел еще поесть.
– Что ж вы не сказали, князь? Я бы предложил своего хлеба соли.
Они сошли с лошадей и вошли под палатку маркитанта. Несколько человек офицеров с раскрасневшимися и истомленными лицами сидели за столами, пили и ели.
– Ну, что ж это, господа, – сказал штаб офицер тоном упрека, как человек, уже несколько раз повторявший одно и то же. – Ведь нельзя же отлучаться так. Князь приказал, чтобы никого не было. Ну, вот вы, г. штабс капитан, – обратился он к маленькому, грязному, худому артиллерийскому офицеру, который без сапог (он отдал их сушить маркитанту), в одних чулках, встал перед вошедшими, улыбаясь не совсем естественно.
– Ну, как вам, капитан Тушин, не стыдно? – продолжал штаб офицер, – вам бы, кажется, как артиллеристу надо пример показывать, а вы без сапог. Забьют тревогу, а вы без сапог очень хороши будете. (Штаб офицер улыбнулся.) Извольте отправляться к своим местам, господа, все, все, – прибавил он начальнически.
Князь Андрей невольно улыбнулся, взглянув на штабс капитана Тушина. Молча и улыбаясь, Тушин, переступая с босой ноги на ногу, вопросительно глядел большими, умными и добрыми глазами то на князя Андрея, то на штаб офицера.
– Солдаты говорят: разумшись ловчее, – сказал капитан Тушин, улыбаясь и робея, видимо, желая из своего неловкого положения перейти в шутливый тон.
Но еще он не договорил, как почувствовал, что шутка его не принята и не вышла. Он смутился.
– Извольте отправляться, – сказал штаб офицер, стараясь удержать серьезность.
Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил: